– Где моя дочь? Куда вы её дели? – Рычит мэр. – Повторяю, она взрослая женщина и я понятия не имею, где она сейчас. – Ты знаешь. Она тебя защищает. Говорит, что всё случайность, но нет. Ты чуть не убила её! Ты всегда была огромной проблемой для Бранчей! Ты ошибка, которую они не смогли решить! Надо было тебя убить в утробе, как и хотела Тереза, только стала слишком сентиментальной! – Кричит он. Я дёргаюсь, как от удара. Это больно. Я знаю, что он врёт, но всё же… у меня есть свои раны и они ещё не зажили. Горький ком появляется в горле, я чувствую, как Пирс кладёт ладонь на моё плечо. И это помогает. Задираю подбородок и смиряю этого козла презрительным взглядом. – Конечно, вам же не привыкать убивать людей, не так ли? Вы и Пирса Уиллера убили из-за того, что он узнал о вашей шлюхе жене и её любовнике, Майлзе Уиллере, а также об их мёртвом ребёнке, – с отвращением выплёвываю каждое слово. Мэр тут же бледнеет и оседает на подлокотник дивана. Он хватается за сердце, ловя ртом кислород. – Да-да, вряд ли вы останетесь на посту мэра, когда я предоставлю все доказательства того, что вы сделали. Скажите, совесть не мучила эти годы? Вы хорошо спали после убийства Пирса? – Делаю шаг к нему, обвинительно сверля его лицо своим злым взглядом. Он таращится на меня так затравленно, а оно и правильно. Я нашла убийцу Пирса и своего мучителя. Он прямо передо мной, и я не оставлю всё так, как есть. Я дойду до конца, жаль, что он уже так близок, ведь потом я потеряю Пирса. Но его свобода того стоит. – И вам было мало этого, вы решили, что раз моя мать упоминала о том, что я кое-что знаю о Пирсе Уиллере, теперь нужно убрать и меня. Думаете, я поверю в случайности? Нет. Мой брат подтвердил, что колесо было повреждено умышленно перед тем, как мы отправились со Сью-Сью к Рите Уиллер. Вы испугались того, что я разболтаю вашу тайну и тем самым ваша карьера рухнет, как и карьера Майлза Уиллера. Вы оба настолько зациклились на репутации, что убили прекрасного человека, который дарил людям добро и всегда помогал. Вы отравили его, а потом инсценировали самоубийство выстрелом в висок. Кому уж и должно быть стыдно, это вам с Майлзом Уиллером. Вы такие гнилые внутри, раз позволяете себе продолжать жить, да и ещё и разрушать жизни других. Да-да, и я всё знаю про вас. Не стоило вашей жене указывать девичью фамилию. У меня есть улики и доказательства против вас. Вы отомстили Майлзу Уиллеру за то, что тот переспал с вашей женой и она забеременела от него. Вы убили Пирса вместе, потому что для вас репутация куда важнее человеческой жизни. Какие же вы жалкие, – добавляю я. Добиваю. Молодец. Я горжусь собой. Повисает минутное молчание. – Но… я не убивал Пирса Уиллера, как и Майлз. Мы оба любили мальчика, я любил его… – Любил? Серьёзно? Ты никогда не выделял деньги на больницу. Ты даже не слушал меня, а избегал, – зло вставляет Пирс. Я быстро повторяю его слова. – Что? Откуда у тебя эта гнусная ложь? Я выделял каждый год приличную сумму из бюджета города на улучшение больницы! У меня есть все чеки! – Выкрикивает Кристофер. Поджимаю губы и хмуро смотрю на Пирса. – Но вы всё равно виноваты в смерти Пирса Уиллера. Вы его убили, чтобы он не рассказал правду о том, что ваша жена была шлюхой, – настаиваю на своём. Мэр шумно вздыхает и расслабляет галстук. – Она хотела просто быть матерью. Майлз ничего не знал, как и я, пока у неё не начались преждевременные роды. Моя жена опоила Майлза, когда он остался у нас после Рождественского приёма. За день до этого он поругался с женой из-за Стива и подарка. Тот просил лак для волос, и Майлз разозлился. Он обвинил во всём свою жену и приехал к нам. Майлз был очень расстроен, опасался, что его старший сын имел некоторые ненормальные наклонности и… много пил. Очень много, а через семь месяцев моя жена родила мёртвого ребёнка. Сына Майлза. Когда у неё началось кровотечение, то она рассказала мне правду и мне пришлось поехать к Майлзу, чтобы попросить его поддержать нас и простить. Я тоже ничего не подозревал. Но Генри сказал, что Майлз должен быть в больнице, может понадобиться что-то от него, как от биологического отца ребёнка. После этого мы перестали общаться с Майлзом. Он нас не простил. У меня дёргаются колени, и я медленно оседаю в кресло. Боже мой… сколько ещё гнусных тайн хранит это поколение? Глава 42 В гостиной моего дома долгое время висит тяжёлое молчание. Я перевожу взгляд на Пирса, а потом на понурившего плечи Кристофера. Они оба выглядят ужасно. – То есть, ваша жена изменила вам с Майлзом, претворялась, что это ваш ребёнок, а в итоге он не был вашим, а отца Пирса? – Уточняю я. – Да, но я простил её. Она моя жена. Она хотела быть матерью, и я этого хотел. У нас не получалось завести ребёнка. Постоянно были выкидыши. Это так угнетало её, что она пошла на обман. У Майлза сильные гены и всё практически получилось, но ребёнок родился мёртвым. Мы всё скрыли, и Майлз оформил документы подписью Пирса, он её подделал, чтобы ни у кого не было подозрений, что он был там. И Пирс знал. Да, знал. Он нашёл в архиве эти документы, пришёл к своему отцу и обвинил его в измене матери. Но ему рассказали правду. Это случилось за полгода до его смерти. У него и так был сложный период, а теперь ещё и это. Он старался скрывать от своей матери правду, но не выдержал. Пирс был очень честным. И… на обеде в честь дня Благодарения он всё рассказал. Он приехал один без Риты, потому что она неважно себя чувствовала. Был скандал, Майлз выгнал своего сына и отрёкся от него. Это мне рассказал Стив. Он приехал ко мне в тот же день, чтобы узнать правду. Я был подавлен. Я разрушил семью Уиллеров. Майлз перестал общаться с Пирсом, а потом у мальчика началась чёрная полоса. Судебные разбирательства, смерть истца, неудачи одна за другой. У него всё валилось из рук, он перестал общаться с людьми, даже избегал их. Он не ездил домой, а сидел у озера у подножья холма и…я так и не решился подойти к нему и помочь ему. Я должен был. Должен. Но я испугался, что сделаю хуже. Я иногда присматривал за ним. Мне было безумно стыдно перед Пирсом за то, что я виноват в его размолвке с семьёй. Майлз ведь запретил всем общаться с Пирсом. Всем, иначе лишит содержания. Мне очень жаль, что так произошло, а потом… ночью мне позвонили и сообщили, что он застрелился. Я организовал похороны, потому что Майлз даже не приехал, чтобы проститься с сыном. Его не было в морге, не было на кладбище, не было на поминках. Я постарался сделать всё от его имени, чтобы никто не усомнился в том, что Майлз просто страдал от горя. Мы больше с ним не разговаривали. Тридцать лет мы избегаем друг друга, – Кристофер замолкает, и я смахиваю слезу. – Выходит, что мой отец меня убил? – Сдавленно шепчет Пирс. – Я не убивал Пирса Уиллера, потому что старался не усугублять ситуацию в его семье. А что до обвинений в финансировании, то я каждый год выделял деньги, – говорит Кристофер. – Но их не было. Насколько я знаю, то Пирс даже обратился к своему отцу, чтобы он повлиял на вас, – вставляю я. – Да, такое было. К сожалению, деньги не доходили до больницы. Их воровали, а я не знал об этом. Когда Майлз пришёл ко мне с угрозами, что расскажет всем, какой я ублюдок, если я не обеспечу больницу всем необходимым, мы начали разбирательство. Генри тоже подтвердил, что деньги не поступали. Он не общался со мной из-за того, что ему пришлось сделать той ночью, когда моя жена рожала. Он обвинял меня в том, что я гнусный мерзавец и заставил его нарушить закон и клятвы. При любом удобном случае он меня порицал, искал в моей работе минусы и когда узналось, что произошли хищения, то даже устроил забастовку. Пирс в ней участвовал. Меня обвиняли в мошенничестве, было очередное разбирательство, но я предоставил все чеки и переводы. А потом обвинили во всём секретаря Генри, начался суд, долгий суд. Затем, в его подвале под фальшивыми досками нашли тайник и там оказалась часть денег. Его осудили и он покончил с жизнью. – Что-то очень много у вас самоубийц, – бормочу я. – Увы, это так. Город небольшой и поэтому кажется, что много, но и правда достаточно у нас было смертей. Глава отделения морга тоже не выдержал случившегося, когда ему привезли мёртвого Пирса. Они дружили, точнее, он восхищался Пирсом и его смерть была ударом для многих. Он тоже покончил с собой. Наглотался таблеток и бросился в реку. Но за десять лет ни одного случая. Последний был с женой Генри. Она была больна и перестала верить в своё выздоровление. Генри в этом обвинил меня. Я не дал его больнице финансов, чтобы помочь раковым больным. Но это зависело не от меня. Я пытался выбить деньги у правительства, но наш город не так важен, как мегаполисы. Я советовал Генри отвезти жену в один из таких городов, предлагал свою помощь, но он отказался, обвинив меня в том, что я зажравшаяся свинья. Никогда не думала, что скажу это, но мне очень жаль Кристофера Паркера. Его жизнь была дерьмом. Он потерял друзей. Потерял поддержку. Потерял многое. И как бы я ни хотела винить его тоже во всём, но не могу. Этот человек пережил достаточно, чтобы перестать быть обвинённым во всех грехах. Это неправильно ненавидеть его за то, чего он не делал. – Я сочувствую, что всё так получилось, но у меня есть много доказательств того, что Пирса Уиллера убили и меня тоже пытаются убить, потому что я… хм, знаю правду. И я, честно, не желаю зла Сью-Сью. Мне она нравится, хотя она немного легкомысленная, но она искренняя и добрая. Она любит моего брата, а он любит её. У Пэнзи тоже была паршивая жизнь. И он нашёл своё спасение в вашей дочери. Конечно, вам не нравится, что мы не так богаты, как вы. Но вы простили свою жену за измену, за то, что она лишила вас друзей, близких людей, потому что любите её. Так почему вы сейчас хотите разрушить отношения своей дочери и моего брата? За что вы так его ненавидите? – Горько спрашиваю Кристофера. – Я… не ненавижу твоего брата, Айви. Я был напуган. Сью-Сью единственный мой ребёнок. Она была чудом для нас. После всех бед она родилась, и я обожаю её. Да, она наивная и я не хочу, чтобы ей причинили боль. А твой брат груб. Он физически силён и необщителен. Тем более все знают, что Тереза немного бывает неадекватной. По крайней мере, в прошлом она пугала нас своим сумасшествием. Она рассказывала про то, что её семья в опасности. Она приходила ко мне за помощью. Говорила, что ты видишь призрак Пирса Уиллера. Она кричала и устроила погром в моём доме, требуя, чтобы я немедленно помог ей. Спасибо Людвигу, он забрал её и объяснил, что с твоим появлением у неё помутился рассудок. Её даже в больницу положили, когда Людвиг сбежал с тобой. Слухи распространились и все считали, что она хотела тебя убить. Ты слишком часто попадала в неприятности с жутким исходом. На самом деле я опасаюсь её и того, что это передаётся по наследству. Я боюсь, что твой брат однажды решит, что моя дочь сделала что-то плохое и убьёт её, – мэр приглаживает свои седые волосы, а я в шоке приоткрываю рот. – Но… подождите, моя мать нормальная. Я, действительно, была очень эгоцентричной и активной. Пэнзи же отличается от меня. Он никогда не позволит себе того, о чём вы здесь рассказали. Нет. Мой брат прекрасный и верный мужчина. Не нужно вешать ярлыки на людей. У всех есть тайны и не всегда всё кажется таким, какое оно есть на самом деле. Вот ведь я тоже решила, что вы убийца, а вы жертва. Так и мой брат. Нельзя перекладывать вину за поступки родителей на детей. Это жестоко и нечестно. Мой брат любит вашу дочь. Он обожает её. – Есть ещё и ты, Айви, – поднимаясь с дивана, он окидывает меня холодным взглядом. – Ты такая же сумасшедшая, как твоя мать. Ты практически в том же возрасте, что и была она. Ты тоже угроза жизни моей дочери. Именно рядом с тобой случаются ужасные трагедии, а я не хочу, чтобы моя дочь погибла из-за твоих нелепых выдумок. Я не убивал Пирса Уиллера. Ты втягиваешь мою дочь в неприятности. И с чего ты решила, что Пирса Уиллера убили? Он самоубийца. Поэтому у меня есть опасения и я хочу забрать свою дочь туда, где ей и место. Пока ты в городе, я не допущу, чтобы она пострадала. По моим данным, ты причина, почему автобус перевернулся и люди чуть не погибли. Также, колесо машины моей дочери повредили, потому что ты в ней была. Ты не понимаешь, Айви? Ты притягиваешь неудачи, и это может коснуться тех людей, которых ты любишь. Неужели, ты настолько бессердечна, что позволишь своему брату погибнуть? Кровь отливает от моего лица. Он прав. Пэнзи не заслужил подобного. Помимо брата я подставила ещё Джима и Сью-Сью. Если убийца догадается или даже просто решит убрать улики, то он убьёт их. Боже мой… – Не позволяй ему манипулировать тобой, Айви. Он давит на тебя. Он боится, что ты расскажешь его тайну и будешь шантажировать его своими знаниями, – шепчет Пирс мне на ухо. – Ты выдумываешь глупости про убийства. Ты считаешь, что за тобой кто-то охотится, но ничего подобного не происходит. Тебе нужно внимание, как и любому ребёнку. Ты в детстве тоже так делала или же твоя мать, я не знаю. Но если это была ты, то сейчас ты повторяешь все свои поступки. Ты причиняешь себе физическую боль, чтобы получить внимание от матери, которая тебя бросила, как и от брата. Вот это жестоко. Ты взрослая женщина, Айви, и тебе необходимо лечение. Поэтому я прошу тебя исчезнуть из моего города, чтобы я мог защитить этих людей от тебя. И твоему брату следует выбрать: ты или моя дочь. Я потребую этого, потому что я не для того страдал столько лет и прощал, лишился близких людей, чтобы в один день из-за невменяемой девчонки хоронить свою дочь… – Как ты можешь такое говорить? – Дёргаюсь от сдавленного писка справа. Поворачиваю голову и вижу, что в проёме открытой входной двери стоят Сью-Сью и Пэнзи. Я не знаю, сколько они слышали, но, видимо, достаточно, чтобы быть настолько подавленными сейчас. – Я искал тебя. Поехали домой, там всё обсудим, – резко приказывает Кристофер. Но мой брат выходит вперёд и закрывает собой Сью-Сью, всхлипывающую от жестоких слов отца. – Если вы её хоть пальцем тронете, то мне придётся применить свою силу против вас. Вы совсем рехнулись? Какого чёрта вы делаете в моём доме и травмируете мою сестру? Да ещё и угрожаете ей. Выматывайтесь отсюда, пока я ещё терплю, а дальше я вызову полицию и потребую наказания. – Пэнзи, тебе лучше не вмешиваться, – шипит Кристофер. – Нет, это вам лучше не вмешиваться в нашу жизнь. Моя сестра мне дорога настолько же, насколько и Сью. Я люблю обеих. И я не позволю, чтобы им причиняли боль. Я буду драться за них. Мне плевать на ваши условия, засуньте себе их в задницу и проваливайте с моей территории, – рычит брат. – Мне он больше всех нравится из твоей семьи. Я горд за него. У этого забывчивого парня есть яйца, – замечает Пирс. – Но я могу помочь этому придурку уйти. – Нет, – шепчу я, незаметно для всех качая головой. – Сью, я даю тебе пять минут, чтобы ты вышла из этого дома и поехала со мной… – Вам лучше не угрожать ей, мистер Паркер, – ядовито улыбаясь, перебиваю его. – Никто не любит угрозы. А если у вашего врага есть тузы, то он незамедлительно их разыграет, ради тех, кого он любит. По всему видимому я ваш враг. Кристофер сглатывает, точно понимая мой намёк. Да, я манипулирую им, но у меня нет выбора. Дёрнув головой, мужчина приближается к Пэнзи. Тот весь вытягивается, как струна, а Сью-Сью хватается за его руку и тёмно-зелёную футболку, опасаясь своего отца. – Это ещё не конец, Бранч. Ты хочешь отобрать у меня то, что я люблю. Значит, мне придётся тебе ответить таким же образом, – холодно произносит мистер Паркер. – Ох, да бросьте, мэр. Вы проиграли. Освободите помещение, – фыркаю я. Он зло бросает на меня взгляд и приподнимает ехидно уголок губ. – Я надеюсь, что твоё сумасшествие приведёт тебя в могилу. Это будет отличным подарком для новобрачных. Ты постарайся, Айви… Низкий рык раздаётся справа от меня. Сью-Сью визжит, а Пэнзи оттаскивает её в сторону от резкого потока ветра. Мэра выносит за пределы нашего дома, и он с грохотом ударяется о свою иномарку. Вой сигнализации наполняет тихую улицу, а наша дверь хлопает. Перевожу шокированный взгляд на Пирса, поправившего льняной светлый пиджак, словно ему это ничего не стоило. – Он первый начал, – защищается он, уловив мой взгляд. Прыскаю от смеха и качаю головой. – Вы как? – Поворачиваюсь к брату и его невесте. – Это был Пирс? Киваю ему. – Спасибо, Пирс Уиллер, я бы не хотел загреметь за решётку перед свадьбой. Ты мне даже начинаешь нравиться. Если бы ты был живым, то я бы не был против ваших отношений с моей сестрой, – произносит Пэнзи. – Я знал, что мы поладим. Родственникам принято помогать, – улыбается Пирс. Закатываю глаза, стараясь не напоминать, что они не родственники. – Так, в общем, ситуация паршивая. Где Джим? И где были вы? – Спрашиваю брата и Сью-Сью. – У меня… в салоне. Мы заснули. Перекусили, а потом хотели ехать к тебе, но как-то так получилось, уснули, – мямлит она. – Я тоже уснула, ничего страшного. Ты прослушал моё сообщение, Пэнзи? И где Джим? – Да дался тебе этот Джим. Без него лучше, – бубнит Пирс. – Поэтому мы и приехали сюда. Отвратительно то, на что они пошли. Я слов не могу подобрать. Маму я не видел, она не отвечает на звонки. Я отправил ей сообщение. Думаю, что она пытается утихомирить всех, ведь она с ними работала долгое время в больнице. А Джим… понятия не имею, где он. Мы разошлись каждый по своему заданию. Он должен был быть в полицейском участке, я хотел проверить его, но меня не пустили. Представляешь? Я с этими парнями столько лет бок о бок, а они не пускают меня на работу. Это неприятно, – кривится брат. – Ясно. То есть двоих мы потеряли, но, надеюсь, что они найдут дорогу домой сами. Сейчас нам надо сконцентрироваться на том, что у нас есть и двигаться дальше. Я опасаюсь, что горожане не будут терпеть меня долго, раз они уже искромсали мою одежду и вломились сюда. Поэтому как у вас успехи? – Тяжело вздохнув, обвожу убогую гостиную с валяющимися щепками на полу и расставленной хаотично мебелью. Дом и так был не образцовым, теперь, вообще, походит на притон бездомных. – Ничего не нашли в салоне Сью-Сью, – сообщает Пэнзи. – Чёрт…