— По первому знакомству, Илья Олегович, мне показалось, что вы умнее, чем этот ваш приятель… — Зубарев, — подсказал Илья. — Точно, Зубарев, — кивнул Кноль, — но, похоже, я ошибся. — Все может быть, — Илья виновато развел руками, — Аркадий Викторович, вы Олега позовите, пожалуйста. И еще у меня одна просьба. — Говорите, — равнодушно бросил полковник. — Подготовьте мне список сотрудников, которые в день исчезновения Алины были не на смене. И колония, и ДОК. Не важно, по каким обстоятельствам. И точно такой же список мне нужен на четырнадцатое октября прошлого года. Если можно, то сегодня. — Список, — Кноль на мгновение нахмурился, а затем на его лице появилась заинтересованность, — это что же… — Да, — не дожидаясь окончания фразы, кивнул Лунин, — будем искать совпадения. Не знаю, что нам это даст, но искать будем. И в ваших списках, и по всем остальным организациям. А сейчас зовите Олега! Аркадий Викторович вышел из гостиной, и почти сразу послышался его громкий голос. Несколько секунд спустя Лунин услышал, как загудела лестница под ногами торопливо сбегающего вниз человека. Когда полковник, положив руку на плечо сыну, вновь вошел в гостиную, Илья не смог сдержать удивления. — До чего же похожи, с вами одно лицо! А мне сказали, что у вас близнецы. — Двойняшки, Алинка вся в мать. — Кноль подтолкнул сына к креслу, в котором сам сидел во время общения с Луниным. — Вот, оставляю вам парня в целости и сохранности, надеюсь в том же виде получить обратно. — Не беспокойтесь, — заверил полковника Лунин, — если Олег сделает мне еще чашечку кофе, то у нас с ним даже появится шанс подружиться, во всяком случае, с моей стороны препятствий к этому никаких не будет. Десять минут спустя Илья неторопливо потягивал горячий кофе и слушал большей частью весьма немногословные ответы Кноля-младшего. К огорчению Лунина, Олег не смог рассказать почти никаких новых подробностей о жизни своей сестры. Училась в школе, занималась дополнительно с преподавателями, самостоятельно готовилась к экзаменам. Свободного времени, которое можно было бы потратить на общение с друзьями, почти не имела, впрочем, как и сам Олег. — Наверное, с лета у нас дома и не было никого, — признался он Лунину. — Ну а что, большинство поступать хочет, так что вариантов нет, обложишься книжками и сидишь. — А Борискин? — озадачил собеседника вопросом Лунин. — Дима, он ведь тоже поступать собирается? — Еще бы, — кивнул Олег, — он у нас на всю школу главный математик. Быстрее учителей задачи решает. А вы с чего о нем вдруг спросили? — Да так, — пожав плечами, Илья привычно потянулся к вазочке, — мы же сегодня со всеми твоими одноклассниками общались. Я случайно с ним побеседовал. Он говорит, что в тот день, когда Алина пропала, ходил к приятелю, — Лунин на мгновение замолчал, а затем, вспомнив фамилию, торжествующе щелкнул пальцами, — Демичеву! — И что, — насторожился Олег, — какой из этого надо сделать вывод? — Никакой, — Лунин усиленно заработал челюстью, перемалывая засунутое целиком в рот печенье, — это я к тому, что время для общения все же найти можно, было бы желание. — Так ведь это у нас что было, — немного подумав, возразил Кноль, — первый день каникул. Конечно, все расслабились. Отдыхать-то ведь тоже надо. — И как ты расслаблялся? — полюбопытствовал Лунин. — В спортзале, — на лице подростка появилась улыбка, — у меня тренировки строго по расписанию. — Спортзал — это замечательно. — Вспомнив о лежащем дома абонементе в фитнес-клуб, Илья задумчиво причмокнул губами. — И что ты там делаешь, мышцы качаешь? — Нет, силовой я понемногу дома занимаюсь, у нас в гараже даже скамья для жима есть. А в зале у нас боевое самбо. — Боевое? — Поперхнувшись кофе, Илья закашлялся и торопливо поставил чашку на стол, чтобы не расплескать остатки. — Да это больше на рукопашный бой похоже, с ударами, — объяснил подросток, дождавшись, когда из грудной клетки Лунина перестанут вырываться каркающие звуки. — Угу, я имею некоторое представление, — как можно увереннее произнес Лунин. — Это что, у вас в школе секцию организовали? — Нет, можно сказать, у меня индивидуальные занятия. У нас на питомнике, вернее, в колонии, — поправился Олег, — есть один инструктор. Раньше он призовые места по области брал, а сейчас уже в возрасте, не выступает, работает кинологом, а заодно занятия иногда для сотрудников проводит. У них при колонии свой спортзал есть. Но там, если честно, они всего два приема отрабатывают, захват и удержание, а со мной он серьезно занимается. Должно быть, отец ему что-то за это платит, но я точно не знаю, я сам никогда денег Алексеичу не передавал. — Может, на карточку сбрасывает, — предположил Лунин. — Так что, в пятницу ты был на тренировке? Весь день? — Весь день тренироваться у меня здоровья не хватит, — усмехнулся Олег, — я же не краповый берет, пока, во всяком случае. — А что, есть такие планы? — Уже и сам не знаю. — Олег задумчиво пожал плечами. — Раньше думал в какое-нибудь войсковое поступать, а сейчас хочу в академию ФСБ попробовать. — Это в Москве? — В Москве, — Олег кивнул, очевидно, задумался о трудностях предстоящего поступления, поскольку лицо его вдруг приняло выражение крайней сосредоточенности, а в глазах появился азартный блеск, — отец, правда, говорит, что у фээсбэшников своих детей полно. Но ничего, я думаю, потолкаться можно будет. Глядишь, и пробьемся. — Может, и пробьешься, — не стал спорить Илья. — Так, а в какое время ты, говоришь, был на тренировке? — Я еще ничего не говорил. А на тренировке был с трех часов и где-то до шести. Если не верите, можете у Антона Алексеевича спросить. Потом помылся, включил телефон в раздевалке, смотрю — отец два раза звонил. Я его набрал, узнал, что Алинка куда-то делась, и сразу домой помчался. — Так это ж километра три, если не больше, — удивился Илья. — Ты что же, каждый раз туда-обратно бегом мотаешься? — Зачем бегом? — теперь настала очередь удивляться Кнолю. — На квадрике. Мне как шестнадцать исполнилось, батя квадроцикл подарил. — Квадроцикл — замечательная штука, — одобрил Лунин, — главное, пройти где угодно может. — Да ладно, — подросток пренебрежительно махнул рукой, — квадрик в болоте утопить — плевое дело, да и переворачиваются они только в путь. Вон, в прошлом году дядя Коля, через два дома от нас живет, в сентябре в тайгу за шишкой махнул. — За шишкой? — Ну да, кедрач бить. Километрах в десяти отсюда перевал, за ним кедр сплошняком растет, туда по осени все наши мотаются. А дождь перед этим прошел, колею развезло, так он рядом решил проехать, ну и налетел на камни. Олег замолчал, давая возможность Лунину самому представить картину произошедшего. — Квадрик вместе с ним и перевернулся. Придавил его, да так, что позвоночник и переломился. Хорошо хоть, еще люди следом ехали, вытащили его. — Ну, слава богу, живой остался, — вздохнул Илья, жалея о том, что Кноль-младший не был так многословен, когда разговор касался его собственной родной сестры. — Как сказать, — хмыкнул Олег, — его теперь уже год как на коляске только из дома выкатывают воздухом подышать. Он же теперь только и может, что дышать да ресницами хлопать. Прямо, отец прокурора! — Какого прокурора? — опешил Лунин. — Районного? — Ну как же, — удивился его недогадливости подросток, — в «Графе Монте-Кристо», Нуартье де Вильфор. Вспомнили? — Ах, ну да, — на всякий случай кивнул Лунин. Роман Дюма он читал когда-то давно, будучи еще школьником, с тех пор многие сюжетные линии, а тем более имена второстепенных персонажей (а таковыми Илья полагал всех, кроме самого графа) начисто стерлись у него из памяти. — Что же, если больше тебе сказать нечего, то я, пожалуй, откланяюсь. Поднявшись из кресла, Илья с наслаждением потянулся, а затем быстрым движением выбросил вперед левую руку, почти уткнувшись указательным пальцем в лицо ничего не понимающему подростку. — Так как, может, еще что-то скажешь? — наклонив голову набок, Лунин с любопытством, словно только увидел, разглядывал вжавшегося в спинку кресла Кноля. — Я ведь сестру твою найти пытаюсь, а ты мне про прокуроров рассказываешь. — Так что мне сказать, если я не знаю, куда Алинка могла исчезнуть! — выкрикнул Олег, зазвеневшим от волнения голосом. — И отец не знает! Никто не знает, понимаете вы это? — Кто-то знает, — к облегчению подростка, Илья спрятал левую руку за спину, а правой взял со стола папку с документами, — еще бы мне этого «кого-то» найти… Вздохнув, Илья бросил прощальный взгляд на полупустую вазочку и вышел из комнаты. Он уже застегивал куртку, когда на лестнице, ведущей со второго этажа, показался Аркадий Викторович. — Уже уходите? Поскольку лицо полковника, равно как и голос особого огорчения данным обстоятельством не выражали, Илья ограничился лишь коротким кивком в ответ. Прихватив лежащий на кушетке в прихожей ноутбук, он попрощался с хозяином дома и вышел на крыльцо, где ему тут же с силой ударил в лицо холодный ноябрьский ветер. Когда дверь за следователем захлопнулась, Аркадий Викторович, нерешительно потоптавшись на лестничной площадке между двумя этажами, все же решил спуститься вниз. Войдя в гостиную, он обнаружил Олега забравшимся с ногами в глубокое кресло и громко, на всю комнату издающим странные, шмыгающие звуки. — Ты что, Олежа, — Кноль осторожно опустился на широкий подлокотник, — ты что ревешь? Несколько мгновений подросток пытался сдержать переполнявшие его слезы, а затем невидимая, созданная им самим плотина рухнула, и, уткнувшись лицом отцу в левое плечо, Олег зарыдал. Сперва это были просто рыдания — неясные, беспорядочные всхлипы, полные боли, страха и отчаяния, но через некоторое время сквозь весь этот хаотичный набор звуков пробились слова. Нечеткие, едва различимые, словно неожиданно для самих себя вырвавшиеся из плена молчания. — Это я, папа, — всхлипнул Олег, сильнее прижимаясь к отцу, — это все я! Полковник обхватил его обеими руками за плечи, склонив голову, коснулся щекой густых, топорщащихся на макушке волос и замер с закрытыми глазами, пытаясь, если не повернуть вспять время, то хотя бы ненадолго остановить его, отсрочить момент, когда сказано будет все, и все будет услышано. А затем с этим «всем» им обоим придется жить. — Я знаю, сынок, — наконец тихо прошептал Кноль, — я все знаю. Глава 9 Слепцовы Добежав до машины, Илья уселся в уже почти остывший салон и торопливо завел двигатель. Из печки тут же потянуло холодным воздухом, отчего Лунину стало совсем неуютно. Свернувшаяся в клубок на пассажирском сиденье Рокси недовольно заворчала, а затем и вовсе перебралась на колени к хозяину. Выставив силу обдува на минимум, Илья включил подогрев сиденья и уже через минуту почувствовал себя гораздо комфортнее. Найдя в записной книжке номер участкового, Илья сделал звонок, закрыв глаза, откинулся на спинку кресла и стал ждать. Колычев перезвонил через несколько минут, когда из направленных на Лунина дефлекторов уже вырывались потоки теплого воздуха, прогретые работающим двигателем. — Шестой дом, пятнадцатая квартира, — Илья на всякий случай повторял полученную информацию, — домофон… Так, Петр Григорьевич, давайте-ка вы мне домофон на телефон скинете, и напишите заодно, как их зовут обоих. А то неудобно будет, если напутаю. Сейчас сбросите? Замечательно! «Хайлендер» едва успел отъехать от дома Кноля и развернуться, как лежащий на пассажирском сиденье смартфон негромко пискнул, давая знать своему владельцу, что участковый свое обещание выполнил.