Он дразнил и кружил языком по моей груди, а потом раздвинул пальцами мои складочки, собрав влагу, и начал приятными движениями обводить тугой комок. – Пожалуйста, просто сделай это уже, – прошептала я, зарываясь пальцами в его темные волосы, пока Вулф целовал и неторопливо лизал мои бедра и чувствительное местечко между ними. – Хочу тебя. – Почему? – Не могу объяснить. – Можешь. Просто боишься. Вулф Китон стал похитителем моего поцелуя, но украл у меня не только его. Он украл и мое сердце. Вырвал его из моей груди и положил себе в карман. Я сделала то, что он от меня ожидал, и добровольно, поэтому раздвинула ноги и взмолилась к нему снова, на сей раз искренне: – Потому что ты был прав. Ты сказал, что я приду к тебе в постель по собственной воле, и вот она я. Возьми меня. Вулф жадно поцеловал меня, прикусив чувствительную нижнюю губу, которая еще ныла после аварии. – Не совсем чистая правда, но сойдет. Он приподнялся на локтях, потянулся за кошельком и вытащил презерватив. Я подавила возникшее в груди разочарование, когда он отстранился и посмотрел мне в лицо. – Что не так? – Ничего. Вулф собирался потрепать меня за подбородок, но передумал и вместо этого просто провел по нему большим пальцем. – Мы же прошли стадию лжи. Колись. Я резко перевела взгляд на презерватив. – Просто я… думала, первый раз – наш настоящий первый раз – будет более интимным, – с пылающим лицом закончила я, поняв, что еще несколько часов назад отчитала его за точно такое же предложение. – Ты сможешь?.. – Я не стану в тебя кончать, – согласился он, поцелуем заставив меня замолчать. – Но не будем брать это за правило, пока ты не начнешь принимать таблетки. Договорились? Я кивнула. Вулф бросил презерватив на ковер и медленно вошел в меня, внимательно глядя мне в глаза. Я невольно напряглась, но он наклонился и поцеловал меня в губы. – Расслабься. Глубоко вздохнув, я сделала то, о чем он меня просил. Вулф вошел в меня наполовину, и я почувствовала боль, но совсем другую, не как в прошлый раз. Сейчас это была приятная боль от того, как он растягивал меня, давая время привыкнуть к его размеру. Вулф целовал меня и засыпал словами, которые придали мне храбрости и сил. Словами, в которые я верила всем сердцем и душой. – Ты изящна, как дождь. – Прекрасна, как беззвездное небо Чикаго в печальную ночь маскарада. – В тебе так хорошо, Немезида. Я бы утонул в тебе и умер, если ты меня не остановишь. Как же все отличалось от последнего раза, когда он комментировал, как во мне узко. Те его слова были скабрезными и оскорбительными. Вцепившись ему в плечи, я тихонько стонала и хваталась за него. Мое тело копировало его медленные движения, пока дискомфорт не сменился удовольствием, и тогда я начала подаваться ему навстречу резкими сладострастными движениями бедер. Я замурлыкала Вулфу в ухо, когда он стал двигаться быстрее, опираясь на руки, чтобы не касаться моих ребер и лба. Чтобы не навредить мне. Внезапно его толчки стали глубже и резче, и я поняла, что он близок. Я вонзила ногти ему в спину и почувствовала, как внизу живота появляется удовольствие. Оно отличалось от тех раз, когда Вулф лизал меня языком. Оно было более сильным и основательным. – Я сейчас кончу, Нем. Вулф собирался выйти из меня, но я прильнула к нему в яростном поцелуе и почувствовала, как он изливается внутри, наполняя меня теплой, липкой, тягучей жидкостью. Еще несколько минут мы обнимали друг друга, а потом Вулф скатился на пол, но на этот раз я не испытывала ни стыда, ни огорчения. И не отвернулась. Он не накрыл лицо руками и не захотел спрятаться в трещинке на паркете и сгинуть там навсегда. Лежа на ковре у огня, мы повернулись друг к другу лицом, и Вулф потрепал меня за подбородок. – Ты кончил в меня. – Я облизнула губы. Он зевнул и одновременно с этим потянулся, судя по виду, не особо волнуясь. И вот это взволновало меня. – Я больше не стану принимать таблетку, – заявила я и, покачав головой, прижала платье к груди. – Это вредно для здоровья. – Милая… – произнес он и, прищурившись, посмотрел на меня. – Как я уже сказал, даты не совпадают. – Имела я эти даты. – Может, лучше вместо того я тебя отымею? Я засмеялась. – Ладно. Я тебе доверяю. – Как и положено. – Вулф снова потрепал меня. – Прекрати так делать, Вулф. Я тебе уже говорила, что чувствую себя ребенком. Он встал, совершенно голый, и, стараясь не касаться моих ребер, закинул меня на плечо. Вулф понес меня в главную спальню, по пути шутливо хлопнув по попе, а потом нежно ее прикусил. – Что ты делаешь? – расхохоталась я. – Кое-что очень взрослое. * * * Ночь мы провели в той же кровати, использовав три презерватива, а на следующее утро сходили в гости к Артемиде. Она нам обрадовалась, и я немного покаталась на ней, удивившись, что после четырех занятий сексом испытываю минимальное неудобство. Этим утром, в конюшне, на глазах у Артемиды Вулф решил обучить меня искусству орального секса для мужчины. Он опустил меня на колени, встал, расстегнул темные джинсы и достал пенис. Сначала он учил меня поглаживать его, а потом сжимать. Когда я освоилась, Вулф спросил, не хочу ли я взять его в рот. – Да. – От стыда я опустила взгляд на сено. – Посмотри на меня, Франческа. Я взглянула в его серые глаза. – Но в этом же нет ничего дурного. Ты ведь это знаешь? Я кивнула, не очень-то в это веря, потому что была уверена, что у всех, с кем я ходила в церковь, включая родителей, случился бы сердечный приступ, узнай они, чем мы тут занимаемся. – А если люди узнают? Вулф засмеялся. Да, этот ублюдок действительно рассмеялся. – Франческа, все знакомые тебе люди старше восемнадцати лет занимаются оральным сексом. – Я – нет. – И тем лучше, черт побери. Ну точно, он просто говорит мне то, что я хочу услышать. Вулф, наверное, заметил сомнения на моем лице, потому что погладил меня по щеке и вздохнул. – Считаешь меня извращенцем? – спросил он. Я почувствовала, как краснеет мое лицо. – Что? Нет, конечно! – Хорошо. Потому что я вылизывал тебя каждый день, теперь уже на протяжении недель, и собираюсь делать это всю оставшуюся жизнь. Нет ничего постыдного в том, чтобы доставить мужу удовольствие. – Но ты сказал, что оральный секс унизителен. – Я облизнула губы, напомнив Вулфу его же слова, когда мы еще только обручились. – Обычно да, вставать на колени унизительно. Но не унизительно преклоняться перед тем, кто достоин твоей гордости. Я знала, что Вулф не из тех, кто относится к гордости легкомысленно. В конце концов, он был Нарциссом для моей Немезиды. В прошлом случилось что-то страшное, раз он так цепляется за свою гордость. Я обхватила губами набухшую головку, чувствуя, как Вулф рукой подсказывает мне обхватить ствол пальцами. Он положил мне на затылок ладонь и медленно ввел свой пенис в мой рот, пока не коснулся головкой задней стенки глотки. Я чуть не подавилась, но сдержалась. – А теперь соси его. – Вулф запустил пальцы мне в волосы и с силой потянул за корни. Я удивилась, сколько удовольствия получила, пока сосала его член. Мне нравилось не только само действо и бархатистая теплая кожа, но и его неповторимый мужской запах и то, как он реагировал, вздрагивая у меня во рту и испуская отчаянные стоны. Когда Вулф снова потянул меня за волосы и вытащил пенис, я почувствовала, как у меня болят губы и челюсть. Он заставил меня поднять голову и посмотреть прямо ему в глаза. – Ты же знаешь, что я тебя уважаю, – хрипло бросил Вулф. – Знаю, – прошептала я припухшими и чувствительными губами. – Хорошо. Потому что в ближайшие пять секунд будет казаться, что это не так. – Он сжал пенис, и сперма попала мне на лицо и грудь. По моей щеке стекла теплая жидкость. Она была густой и липкой, но, как ни странно, ничего унизительного в этом не было. Я чувствовала лишь вожделение, и у меня сжалось лоно, изголодавшись по тому, что мог мне предложить муж. Я слизнула с губ сперму и, улыбнувшись, подняла на него глаза. Вулф улыбнулся в ответ. – Думаю, мы прекрасно поладим, дорогая супруга.