— Естественно. Не вечно же ему там сидеть. Он поклялся мне в верности. И сказал, что принимает меня, как своего господина и Пророка. Брат Якоб взглянул куда-то позади меня. — Где он? Я взмахнул рукой. — Он грязный и сейчас в таком виде, что не может показаться на людях. Я выпущу его, когда истекут четыре дня, — я изобразил на лице похабную улыбку. — Тогда, на послесвадебном обряде Дани Господней, я верну его в наши ряды. — Он будет в нем участвовать? — настороженно спросил брат Лука. Я улыбнулся еще шире. — Не только будет участвовать, но и пробудит ребенка. Брат Лука потянулся к моей руке и с благоговением поцеловал тыльную сторону ладони. — Ты воистину Пророк, мой господин. Бог тебя благословил. Он всех нас благословил твоей силой. Я положил руку на его склоненную голову. — Пойдем, — сказал я. — Нам нужно спасать души. Затем повернулся к дневному свету и вышел из особняка, молясь лишь о том, что достаточно убедительно сыграл свою роль. Я все ждал от идущих за мной мужчин какого-нибудь удара или нападения… Но ничего такого не произошло. Когда мы приблизились к алтарю, я вздохнул с облегчением. Затем взглянул на кровать, стоящую в центре на возвышении. По венам вновь хлынула нервозность, когда я подумал о том, что должен сделать…что придётся сделать Хармони, чтобы мы могли стать свободными. Я ждал у алтаря, ждал свою невесту… все время молясь, чтобы Иуда не очнулся и не сорвал весь наш план. Затем в конце прохода появилась Хармони, и все мои мысли об Иуде мгновенно улетучились… Теперь всё мое внимание сосредоточилось лишь на одном. На единственной причине жить дальше… и сейчас она шла ко мне, с цветами в волосах, словно ниспосланный с небес ангел. Просто… восхитительный… *** Шум мечущихся туда-сюда людей вернул меня к реальности. Я присел на корточки у ближайшего дерева и окинул взглядом общину. Общину, в которой сейчас должна была быть тишь да гладь. Весь народ находился во всеоружии. Напряжение буквально повисло в воздухе, и все лица казались очень взволнованными. Я понятия не имел, что происходит, но увидев выкрикивающих команды охранников, меня как громом поразило — они готовились к войне. Я шмыгнул обратно в лес. Пока я нёсся сквозь густую листву к тюремному блоку, мое сердце мчалось наперегонки с ногами. Прошел всего один день. Народ должен праздновать, а не готовиться к нападению. Я ворвался через входные двери и тут же увидел опрокинутые на пол столы и стулья. Я обшарил каждую камеру — все они были пусты. У меня душа ушла в пятки. Здесь никого не было. Иуда исчез. Они все исчезли. Что, черт возьми, здесь могло произойти? Я запустил руки в волосы, пытаясь придумать, что делать дальше. Вдруг из-за тюремного блока послышался какой-то шум. Как можно тише я прокрался вокруг здания, чтобы посмотреть, что там. В стену была встроена небольшая клетка, казалось, она предназначалась для сторожевых собак. Кто-то засовывал туда маленькую девочку. Увидев, что это Фиби, я облегченно вздохнул. Оглянувшись, я просканировал каждый сантиметр территории — Фиби была одна. Я бесшумно подошел к ней. Заметив меня, Фиби вздрогнула, но я успел зажать ей рот рукой. — Ш-ш-ш, сестра Фиби. Это я. Каин… настоящий Каин. Я вернулся. Фиби всем телом напряглась у меня в руках. — Я сейчас тебя отпущу. Пожалуйста, не кричи. Ладно? Она кивнула, и я убрал руку от её рта. Она повернулась ко мне лицом, заслонив собой сидящего в крохотной камере ребенка. Лицо Фиби было бледным, и я заметил, как она похудела. На ее лице, шее и руках по-прежнему виднелись синяки. — У тебя получилось, — произнесла Фиби, поглядев на мою одежду. У нее заблестели глаза. — Ты отвёз ее к ним… Хармони. Ты вытащил ее отсюда. Она в безопасности? Я кивнул, и плечи Фиби расслабились. — Она… она в порядке? Я понял, что на этот раз она говорит не о Белле. Лила. Она имела в виду свою сестру. — Да, — ответил я. — Она в порядке и счастлива. Она замужем. Я не сказал ей об отстриженных волосах, шраме и операции. Фиби и так уже достаточно настрадалась. Если я разберусь со всем этим дерьмом и проверну это дело, она очень скоро увидится с Лилой. Фиби смахнула слезы. Я очень сочувствовал ее горю, но мне было необходимо, чтобы она заговорила. Мне необходимо было знать, что произошло. — Фиби, где все? Где мой брат? Что случилось? Фиби покачала головой, и выражение ее лица стало опустошенным. — Он их всех арестовал. Брата Стефана, Руфь, Соломона и Самсона. Меня охватила паника. — Как? Что? — Брат Лука. Я замер. — Сегодня на рассвете он вместе с охранниками пришел за тобой, — она прерывисто вздохнула. — Он знал, что ты раскаялся и хотел подготовить тебя к послесвадебному обряду Дани Господней. Хотел отвести тебя в особняк, вымыть и накормить. Хотел, чтобы Пророк вернулся и увидел своего брата, готового встать рядом с ним. — Нет, — проговорил я, почувствовав, как от лица отхлынула кровь. — Он нашел Иуду? Фиби кивнула. — Он был вялым из-за тех лекарств, что давал ему брат Стефан. Но они толи не сработали, толи их действие уже прошло, потому что, когда брат Лука вошел в камеру, Иуде удалось ему объяснить, кто он такой. А потом… потом начался настоящий ад. Вероотступники попытались сразиться с Иудиными охранниками, но их оказалось слишком много; Самсон и Соломон не могли с ними со всеми справиться. Брат Лука забрал отсюда Иуду, и Иуда рассказал ему о том, что произошло, что ты натворил. Охранники обыскали Дом уединения и выяснили, что ты туда даже не заходил… и что ты забрал с собой Хармони. Я закрыл глаза. У меня голова шла кругом, пока я пытался во всём этом разобраться. Мне на руку легла ее ладонь, и я открыл глаза. — Ты это видела? — спросил я ее. Фиби кивнула головой. — Тем женщинам, которые о тебе заботились, дали выходной по случаю праздника. Когда всё это произошло, меня послали отнести тебе еды. Мне удалось скрыться незамеченной. — Мне очень жаль, — искренне сказал я. Я почувствовал в теле слабость от охватившего мня страха и безнадежности. Фиби шмыгнула носом. — Каин, он наказал их — Руфь, Стефана, Соломона и Самсона. Он… он собирается их убить за неповиновение. Твое похищение Хармони, то, как ты забрал ее со свадьбы, повергло всех в безумие. Они решили, что это Бог специально чинит нам препятствия. Иуда сказал им, что Бог нас испытывает, чтобы убедиться, сможем ли мы в действительности одолеть дьявола. Нападение назначено на завтра. Иуда передвинул сроки. Он жаждет мести, — она прислонила руку ко лбу. — Это какой-то бардак. Полнейший бардак. У Фиби из-за спины послышался тихий плач. Она распахнула глаза и беспомощно уронила руку. — Фиби? — спросил я и, взяв ее за плечи, отодвинул в сторону. Присев на корточки, я увидел уставившуюся на меня из клетки пару огромных голубых глаз. Маленькая девочка с длинными светлыми волосами. Я мгновенно понял, кто она такая. Выпрямившись, я встретился взглядом с Фиби. — Ее зовут Далила, — прошептала Фиби. Я потрясенно замер на месте. Фиби крепко зажмурила глаза. Открыв их снова, она сказала: — Осталось всего два месяца до ее восьмого Дня рождения.