У меня кровь застыла в жилах. — Он уже объявил ее окаянной… и…, — она заплакала. — Он решил самолично пробудить ее, когда придет время. Иуда. Грёбаный Иуда! Фиби взглянула на маленькую девочку, которая смотрела на нее так, словно Фиби была для нее всем. Фиби к ней наклонилась, и девочка протянула через решетку руку. Фиби поцеловала ее ладонь. — Она приехала незадолго до Хармони и остальных. Я видела, как его люди привели её к нему. Заметив, как загорелись у него глаза от ее красоты, я сказала ему, что буду заботиться о ней до ее Дня рождения… но, Каин, я все время планировала как-нибудь до этого её отсюда вызволить. Фиби снова поцеловала руку девочки, а затем повернулась ко мне. — Сестра Руфь должна была ее забрать, если по какой-то причине мне не удастся выбраться. Я не смогу видеть ее боль, Каин… я — не моя сестра. Она выглядит совсем как Ребекка в ее возрасте. А… а потом он назвал ее Далилой. Он и ее назвал этим ужасным именем. Знаю, он сделал это потому, что тоже заметил их сходство. Я должна ее защитить. Я не смогу смотреть, как страдает еще один ребенок. Не смогу… У меня больше нет сил так жить. Здесь так много боли… Я притянул Фиби к своей груди и обнимал ее, пока она плакала. По правде говоря, только это удержало меня от того, чтобы не заорать от ярости. Мой брат… мой долбаный брат! Он все это натворил. Все пошло наперекосяк. — Всегда найдётся кто-нибудь еще, — произнёс я. — Мэй, Лила, Мэдди, Хармони… теперь вот ещё и маленькая Далила. Даже если мы спасём всех окаянных, он всегда найдет других, заклеймит других. Он всегда будет стремиться сохранить это бредовое пророчество. Фиби кивнула. — Я… я тоже так думаю. Он никогда не перестанет мучить этих детей. И всё потому, что ему слишком трудно устоять перед их красотой. Он хочет ими владеть, обладать, контролировать. Как и всеми нами. Фиби отступила назад и схватила меня за лацканы кожаной куртки. — Ты должен спасти ее ради меня. Просто вытащи ее отсюда. — Где сейчас Стефан, Руфь, Соломон и Самсон? — спросил я, взглянув на часы. Бл*дь. До прибытия Палачей оставалось менее двух часов. Что, черт возьми, мне теперь делать? Фиби пристально посмотрела на меня. — Они едут сюда… верно? Люди дьявола? Я кивнул. — Фиби, мне нужно спасти ни в чем не повинных людей. Весь план пошел коту под хвост. Я не знаю, что делать… — Иуда держит их в выставленных на показ клетках, — перебила меня Фиби. — Чтобы все люди видели, кто повинен в том, что нас повергли в полный хаос. Чтобы все увидели оскверненные дьяволом души. Они сейчас в камерах перед Великой равниной. Великая равнина — место, где Иуда проводил свои проповеди. — Чёрт! — бросил я. На этой территории не было укрытия. Она полностью попадала под удар. Фиби коснулась моей руки. — В данный момент там никого нет. Сейчас паства в самом дальнем конце общины загружает в машины оружие и готовит все к нападению. Я почувствовал слабый проблеск надежды. — Держись от них в стороне, слышишь меня? Жди здесь. Не приходи на равнину. По этой дороге пойдут Палачи. Они явятся за охранниками и Иудой. Сними с головы чепец и покажи им, кто ты. Сейчас приедет Кай, муж Лилы. Он тебя знает, знает, как ты выглядишь. Они тебя защитят. Фиби с облегчением закрыла глаза. — Спасибо, — прошептала она. Я собрался уходить. Фиби принялась разговорами успокаивать ребенка. Я обернулся. — Фиби? Фиби взглянула на меня. — Спрячь ее там и скажи ей, чтоб молчала. Скажи, чтобы сидела тихо, чтобы ни произошло. Если что-то случится…, — моя фраза так и повисла в воздухе. — Со мной, — закончила она. — Я за ней вернусь. Или сестра Руфь. Я прослежу, чтобы ее освободили. Так или иначе. Обещаю. Фиби кивнула, и когда она взглянула на сидящую в клетке маленькую девочку, я увидел в ее глазах любовь, привязанность. Я понял, что она пытается ее спасти вместо Лилы. Она спасала эту девочку, как две капли воды похожую на ту, которую ей когда-то спасти не удалось. — Как ее зовут? — внезапно спросил я. На лице у Фиби заиграла улыбка. — Грейс, — с благоговением в голосе произнесла Фиби. — Ее зовут Грейс. — Я вернусь за тобой и Грейс. Но сначала попробуй найти Кая. Если нам повезет, ты уже к вечеру будешь вместе со своей сестрой. И Грейс тоже. С этими словами я помчался вверх по склону холма, все время стараясь держаться за деревьями. Когда впереди появилась Великая равнина, я увидел, что Фиби оказалась права. Там было безлюдно. Клетки с пленниками располагались на другом конце равнины. Убедившись, что вокруг никого нет, я бросился по аккуратно постриженной траве. Мне было некогда оббегать территорию по периметру. Я и так уже потерял слишком много времени. Я бежал так быстро, как только мог. Задыхаясь, я мчался на пределе своих возможностей, пока не добрался до клеток. Когда я увидел в них своих друзей, у меня сжалось сердце. — Каин…, — повернулась ко мне сестра Руфь. Она была сильно избита и изо всех сил пыталась подняться. В том, что эта милая женщина испытывает такую боль, было нечто такое, что вызвало во мне неудержимый поток ярости. — Руфь, — прошептал я в ответ. Сестра Руфь попыталась улыбнуться, но ее губы были совершенно разбиты. Еле волоча ноги от боли, к стальным прутьям подобрался Соломон. Он был весь в синяках и ссадинах. — Каин, у нас ничего не вышло. Во время свадебной церемонии нам с Самсоном удалось перерезать забор, но сегодня утром охранники Иуды пришли за тобой и схватили нас. Нам ничего не оставалось, кроме как признаться. Я показал им ту дыру в заборе, через которую вы вчера убежали, но про сегодняшнюю ничего не сказал, — он опустил голову. — Прости меня. Я тебя подвел. Я приехал сюда с единственной целью и не справился. — Нет, — возразил я. — Это не так. Я сбежал. Белла в безопасности, и сюда идут Палачи. Мне просто чертовски жаль, что вы все пострадали. — Ты вытащил ее отсюда. Это самое главное, — сказал Стефан и облегченно вздохнул. Я кивнул. — Но нам нужно вызволить отсюда вас. Мне необходима помощь, чтобы вывести ни в чем не повинных людей. Нужно устроить отвлекающий манёвр или типа того, выкурить охранников. Когда придут Палачи… они придут убивать. Сестра Руфь побледнела. Я принялся искать ключ от клетки… что-нибудь, что помогло бы мне взломать замок. — Мне нужен ключ, — поспешно произнес я. — В караульной будке, — сказал Соломон и указал на маленький домик, спрятанный за деревьями. — Я вернусь. Я встал, чтобы рвануть к домику… и тут же понял, что облажался. Я почувствовал, как к моему виску прижалось холодное дуло пистолета. Ко мне вышел тот, кто приставил к моей голове ствол — брат Лука. Грёбаный брат Лука. Уставившись на этого ублюдка, я оскалил зубы. Потом почувствовал, как мне в спину ткнулся еще один пистолет… а потом и еще один, в ребра. — Похоже, ты окружен, — проговорил брат Лука. Он напрягся, и я тут же понял, кто там идет. Наплевав на наставленные на меня пушки, я развернулся. К нам подбежал Иуда, устремив на меня злобный взгляд. Раньше я думал, что уже видел своего брата в ярости, но теперь понял, что он реально может взвинтиться на порядок выше, а то и на два. Таким взбешенным я его еще никогда не видел. Иуда подошел прямо ко мне и врезал мне кулаком в лицо. Моя голова немного откинулась назад, но Иуда не умел драться. Удар был никакой. — Ты предатель! — он скользнул взглядом по моей кожаной куртке. — Вот, пожалуйста, снова надел на себя облачение людей дьявола. Он подошел еще ближе. — Ты отнял у меня единственный шанс на спасение. Ты такая же шлюха дьявола, как и она… как и все они! Я не удержался. Я рассмеялся. Рассмеялся прямо в раскрасневшееся лицо Иуды. Но затем, быстро отбросив юмор, резко рявкнул: — Это всё грёбаная ложь! Брат, всё это было создано лишь для того, чтобы наш дядя мог трахать детей! Не было никакого паломничества в Израиль! Никакого откровения в храме Гроба Господня! Не существует никакого Ордена, никакого пути к спасению… на самом деле, я чертовски уверен, что за всё, что мы тут устроили, нам всем уготована лишь одна дорога — в ад! У Иуды округлились глаза. — Ты лжешь, — брызжа слюной, в отчаянье рявкнул он. — У тебя змеиный язык! Ты слаб и одержим дьяволом!