— Райдер! — громче позвала я, но мужчина даже не вздрогнул. Я прищурилась, пытаясь хоть что-то разглядеть, но не смогла. Я пыталась его разбудить, и это показалось мне целой вечностью. Райдер по-прежнему не шевелился. Тогда я вскочила на ноги и, выбросив из головы все мысли о грозящем мне наказании, принялась колотить в дверь. — Брат Стефан! Сестра Руфь! Они бросились открывать дверь. — Хармони, тише, — умолял брат Стефан, нервно поглядывая на окно моей камеры. — Это Райдер, — тихо произнесла я. — Он не двигается. Думаю, он серьезно ранен. Брат Стефан взглянул на сестру Руфь, и у меня внутри все сжалось. — Так и есть, да? Они сильно его избили. Сестра Руфь коснулась моей руки. — Он без сознания. Он еще не очнулся. Он…, — женщина поморщилась. — Не уверена, что после такого он вообще придёт в себя. Хармони, его очень сильно избили. Может, даже слишком сильно. Не могу сказать. — Мне нужно его увидеть, — настойчиво произнесла я. — Помогите мне к нему попасть. — Хармони, — брат Стефан покачал головой. — Нет, — прервала его я. — Он был здесь со мной. Я… я очень о нем беспокоюсь. Я не хочу, чтобы еще кто-то пострадал. Не могу…, — призналась я, не в состоянии закончить фразу. Взгляд сестры Руфи наполнился сочувствием, и у нее поникли плечи. — Соломона и Самсона только что вызвали. Пророк созвал экстренное собрание. Глубоко в груди затеплилась надежда. Возможно, мне удастся незамеченной пробраться к Райдеру. — Но я не знаю, сколько они там пробудут и с кем вернутся. В ее голосе послышалось предупреждение. Но мне было все равно. Видимо, она прочла это по моему лицу. Сестра Руфь вышла из комнаты. Через несколько секунд она вернулась, держа в руках латунный ключ. — Пойдем, — поспешно сказала она. Подняв подол платья, я последовала за ней в пустой коридор и далее в соседнюю камеру. Сестра Руфь открыла дверь и ахнула. Я проскользнула мимо нее. Увидев на полу Райдера, избитого, израненного и всего в крови, я прикрыла рукой рот. К глазам подступили слёзы, но я быстро их отогнала и обратилась к своим опекунам: — Принесите мне ведра с чистой водой и тряпки. Ещё нам понадобится мыло. — Хармони, — с тревогой произнёс брат Стефан, но я вскинула руку. — Меня не волнует, накажут меня за это или нет. Какая вообще разница? Я нужна Пророку живой, и я не брошу Райдера в таком состоянии, — я подошла к искалеченному телу Райдера. — Уверена, что, если бы на его месте была я, он ни за что бы меня так не бросил. И вы прекрасно знаете, что это правда. Вы слышали, как мы с ним разговаривали. Вам известно, какая добрая у него душа. Брат Стефан и сестра Руфь обеспокоенно переглянулись, а потом поспешили за всем тем, о чем я просила. Я опустилась на пол рядом с Райдером, у меня нервно дрожали руки. Я никогда не думала, что когда-нибудь увижу его во плоти, лицом к лицу, как сейчас. Мои глаза пробежали по его телу. Он был большим, высоким и очень крепким. От этого я почувствовала себя ещё меньше. Не знаю почему, но мне понравилось, что он больше меня. Он был похож на павшего воина — сильного и храброго. Наклонившись, я осторожно убрала с его лица спутанные, грязные волосы. Но увидела только окровавленную кожу, всю в синяках и ушибах. — Райдер, — прошептала я, погладив пальцем по его щеке. — Мне так жаль, что они с тобой это сделали. Он не шевелился. Я была уверена, что он даже меня не слышит. В камеру вбежали сестра Руфь и брат Стефан. Они положили на пол тряпки, полотенца и мыло. Сестра Руфь принесла еще расческу и ножницы. — Господи Боже, — произнесла сестра Руфь, глядя травмы Райдера. — Что они с ним сделали? Он ужасно выглядит. Я не хотела ей отвечать. Боялась, что если скажу хоть слово, то не выдержу. Я быстро вытерла ему руки и грудь. У него на ногах было что-то, напоминающее грязные брюки от туники. Как я поняла, когда-то они были белыми, но сейчас казались какими угодно, только не белыми. Однако их я трогать не стала. Я бы никогда не оскорбила его подобным образом. Смывая грязь с его рук, я нахмурилась, увидев показавшиеся из-под засохшей крови цветные рисунки. Когда я присмотрелась повнимательнее, у меня похолодело внутри. Его кожа была усыпана изображениями дьявола и злых существ. — Откуда это у него? — спросил брат Стефан. Я покачала головой и взглянула на лицо Райдера, но его снова закрывали немытые волосы. Слишком увлёкшись отмыванием Райдера, я не заметила, как кто-то подошел к его двери. Внезапно услышав мучительный крик, я повернулась и увидела стоящую в дверях женщину с тазом воды в руках. Она уставилась на лежащего на земле Райдера, и от его вида у нее побледнело лицо. Женщина посмотрела на меня, и ее голубые глаза еще больше округлились. У меня бешено заколотилось сердце. Вскочив на ноги, я произнесла: — Меня держат в соседней камере. Я увидела, что он ранен и пришла на помощь. Я указала на брата Стефана и сестру Руфь. — Это я заставила их прибежать сюда, когда увидела, что охранники покинули здание. Это всё моя вина. Женщина слушала, но не отвечала. Она оглянулась назад, затем вошла в комнату. — Кто ты такая? — с любопытством спросила она. — Меня зовут Хармони. Женщина сглотнула. — Ты… ты окаянная женщина Евы? Выпрямившись, я сказала: — Да. Меня объявили окаянной. — Пророк спрятал тебя от нас? — Да, — честно ответила я. Меня поймали, теперь мне незачем было лгать. Я думала, что женщина сейчас выбежит из тюремного блока и вызовет охрану. Я не ожидала, что она войдёт в камеру и поставит таз на пол. Взглянув на Райдера, она покачала головой, и на ее глазах выступили слезы. Заметив на ее коже синяки и ссадины, я ощутила в груди внезапную вспышку ярости. «Здесь что, всех избивают? Что творится с нашим народом?» Женщина присела рядом с Райдером. — Этот человек напал на Пророка. Меня обдало холодом, и я потрясенно распахнула глаза. — Его вызвали к Пророку Каину для покаяния в грехах. Вместо этого он на него напал. — Что? — недоверчиво прошептала я. Женщина кивнула головой. — Я слышала, как охранники хвастались, что его избивали. Пророк приказал им заставить его по-настоящему заплатить за содеянное, — она вздохнула. — Этот человек всего лишь попытался защитить свой народ, я это знаю. Он пытался нас уберечь… а Пророк сотворил с ним вот это. У женщины задрожал голос. Я наклонилась и прикоснулась к ее руке. Она посмотрела на прикрывающую моё лицо ткань. Уверенная в том, что могу ее снять, я отстегнула ткань и сняла с головы чепец, от чего мои длинные светлые волосы рассыпались у меня по спине. Женщина не сводила с меня глаз. Ее нижняя губа задрожала, и она тихо произнесла: — Ты, несомненно, окаянная. Ты такая красивая. Я нахмурилась. — Ты меня не боишься? Тебя не отталкивает моя дьявольская сущность? Людям нашей веры велено бояться таких как я. Ни одну окаянную еще не приняли с распростертыми объятиями. — Нет, — ответила женщина и повернулась лицом к Райдеру. — Я тебя не боюсь. Я знаю, что окаянные, на самом деле вовсе не окаянные. Я услышала в ее голосе боль и вгляделась женщине в лицо. Я едва сдерживалась, чтобы не спросить у нее, не встречала ли она когда-нибудь других окаянных, но не стала. Я не осмелилась и дальше испытывать ее терпимость. — Ты о нем заботишься? — спросила женщина. Кажется, у меня замерло сердце. Опустив голову, я сказала: — Да.