Краем глаза Аметрин отметил, что нет зеленой двери, и крикнул друзьям: – Похоже, Дравит с Ониксом выбыли! Остальные кивнули. Несмотря на соперничество, они расстроились, но переживать времени не было. Все рванули к своим дверям. Борьба становилась еще более напряженной. Торопливо распахнув дверь, они практически одновременно вошли в пещеры. Помня о том, что Эссантия обожает ловушки и неожиданные сюрпризы, сделали они это осторожно, поминутно оглядываясь. И оказались правы. Торопливость могла бы стоить им победы. В отличие от пещеры-загадки, как окрестили первый ярус поэтичные Луна и Сентария, или пещеры «Надо меньше есть», как назвал ее Аметрин, наконец-то понявший, что без напарницы провалил бы испытание, на втором ярусе их ждала пещера-ловушка. На первый взгляд это была пещера как пещера. Точно такая же, как и на верхнем ярусе. Все те же высоченные своды, уходящие в темную даль, гладкие стены и заманчивая дверь напротив. Но вот с полом было что-то не так. Его блестящая поверхность влажно светилась в полумраке, ритмично поднимаясь и опускаясь. Все это до ужаса напоминало дыхание. Когда такая мысль посетила ребят, они физически почувствовали холодок, проскользнувший по спине. – Он что, живой? – почему-то шепотом спросила Луна. – Не знаю, – так же шепотом ответил Эгирин. – Ну смотри же: вдох-выдох, вдох-выдох. – Да я и сам вижу, что он шевелится, – отмахнулся Эгирин. – Надо только понять, что это значит. Он осторожно присел на пороге и протянул руку вперед. Пол продолжал спокойно «дышать». – Эй! Я здесь! – Эгирин махнул рукой. – Может, не надо, – испуганно прошептала Луна. Но было поздно. Пол притих и замер. «Вдохи и выдохи» стали практически неразличимы. Но появилось еще кое-что кроме загадочного дыхания. Луна могла бы поклясться, что пол… смотрит на нее. Словно сотни маленьких глазок уставились и сверлили взглядом, вызывая желание почесаться. Глаз не было видно, но от ощущения, что за тобой следят, делалось не по себе. Луна зябко поежилась и подавила желание спрятаться за спину Эгирина. – Может, уберешь руку, а? – все так же шепотом спросила она, не сводя глаз со странного пола. – Посмотри, как он затаился. Вдруг сейчас как прыгнет… Эгирин подумал и послушался. Осмотревшись, он не увидел ничего, даже самого крохотного камня под ногами. Они стояли на деревянном пороге, а остальное пространство занимал этот живой пол. Тут его осенило. Стащив с себя куртку, он поднес рукав прямо к полу и коснулся блестящей поверхности. Через пару секунд поверхность дрогнула. Возле рукава появилось завихрение, похожее на воронку, и из нее медленно поднялось темно-синее щупальце. Его внутренняя поверхность была усеяна маленькими глазками, а внешняя покрыта склизкими бородавками. Луна едва сдержала тошноту. – Фу, какая мерзость, – сказала она одними губами. Щупальце, словно перископ, поворачивалось влево-вправо, изучая обстановку. Его глазки внимательно обшаривали каждый сантиметр и зло поблескивали в полумраке. Увидев незнакомый объект, оно приблизилось к куртке и вытянулось. Ребята увидели на самом кончике хищно загнутый крючок, покрытый мелкими волосками. – Как хвост у скорпиона, – сказал Эгирин. – Смотри, один в один, даже сегментов столько же и кончик с крючком, похожий на грушу. Интересно, есть ли в нем яд? – Давай не будем проверять, ладно? – прошипела Луна, превзойдя настоящего скорпиона. – И вообще, спасибо тебе! Лучше бы я этого не знала. Щупальце тем временем изучило рукав куртки и неожиданно исчезло. Не успели ребята перевести дыхание, как пол резко поднялся, и стало понятно, что это вовсе не пол, а густая желеобразная масса, напоминающая тягучую смолу. Эгирин хотел убрать куртку, но прямо под ней появилась жуткая дыра. Точнее, не дыра, а пасть неведомого существа, которое пряталось в блестящей массе. Или масса и была самим этим существом. Никто не знал. Широко распахнутая пасть напоминала створки венериной мухоловки[7], хищного цветка, затаившегося в засаде. Только вместо чувствительных волосков, располагающихся по краю створок, пасть грозно сверкала тремя рядами зубов, острых и узких, словно кинжалы. Из глубины пасти появился длинный раздвоенный язык, который ловко ухватил куртку и, резко дернув, утащил внутрь. Эгирин так растерялся от этого зрелища, что чуть не упал следом. Хорошо, что Луна подхватила его под локоть и помогла сохранить равновесие. С наипротивнейшим звуком пасть поглотила куртку и начала чавкать. – Что это? – испуганно прошептала Луна, сжимая руку Эгирина. Чудовище между тем жевало, громко причмокивая и даже постанывая. Затем притихло. Задумалось. Насторожилось. Еще немного почавкало и вдруг с раздраженным воплем выплюнуло куртку, которая прилипла к противоположной стене. – Р-р-р, – зарычал монстр и грозно повернулся в сторону застывшей пары. – Не понравилось, – дрожащим голосом констатировала Луна. Из массы, окружавшей чудовищную пасть, начали подниматься щупальца одно за другим. Теперь уже сотня маленьких «перископов» внимательно изучала пещеру в поисках добычи, а тысячи глазок обшаривали все вокруг. Хищные кончики на щупальцах грозно блестели, и ребята поняли, что надо убираться отсюда, и поскорее. Тем временем на трибунах тоже испугались. – Это что такое? – зашептались зрители, пораженные зрелищем. – А если этот монстр сожрет наших участников? Или щупальца проткнут их острием? Впечатлительные тетушки оттащили от зеркал детей, закрыв им глаза. А сами заохали, прижимая руки к груди и чувствуя, как тревожно колотится сердце. Даже бывалые воины содрогнулись и признались себе, что не хотели бы оказаться один на один с чудовищем, да еще и запертым в пещере, как в каменном мешке. За столько лет, пока поединки не проводились, люди успели позабыть, на какие сюрпризы способна Эссантия, и теперь возмущенно загалдели. Хотя в истории поединков бывали испытания и посложнее. Эссантия неоднократно показывала, что ее призы может получить лишь достойнейший выпускник, который не знает, что такое малодушие, и не дрогнет перед лицом опасности. Правители тоже тревожно встали, готовые вмешаться в случае опасности. Правда, они не совсем представляли себе, как будут это делать. Ведь все действие происходило под землей, в скале испытаний, а на поверхности была всего лишь картинка, которую демонстрировала зрителям Эссантия. Крепко сжав кулаки и стиснув зубы, они внимательно следили за действиями ребят. – Да… – пробормотал Гелиодор. – Мне досталось испытание страхом, но и то не припомню таких чудищ. – И у меня ничего подобного не было, – согласился Александрит и тревожно взглянул на бледную Нефелину, которая в волнении комкала кружевной платок. Взяв жену за руку, он крепко сжал ее. Эгирин с Луной лихорадочно оглядывались в поисках спасения. А щупалец у чудовища между тем становилось все больше. – Смотри! – закричала вдруг Луна. – Там на стене что-то есть. Внимательно присмотревшись, Эгирин увидел в полумраке еле заметно поблескивающий камень. – И выше еще есть. И там дальше вроде бы тоже. – Вот именно что вроде бы, – проворчал Эгирин, прикидывая расстояние между камнями. – Может, нужно идти по ним? Другого выхода я не вижу. Не бросаться же в объятия к чудовищу. У меня нет желания знакомиться с его зубами. – Да, похоже на то… И расстояние между ними как раз для того, чтобы на одном стоять, а за второй держаться руками, но… – Ну и что мы стоим? Пошли скорей! – Если бы я был один, то уже бы рискнул. Но с тобой… Мы же не знаем, что там дальше. Ничего не видно. А вдруг камней больше нет и это ловушка? – Что значит – со мной? Я прекрасно удержусь. И Эссантия не могла дать непроходимое задание. – Да я не об этом, – Эгирин внимательно посмотрел на девушку. – Я не сомневаюсь, что ты удержишься. Просто я… не хочу рисковать тобой. Луна покраснела. Эгирин осторожно убрал прядь волос, упавшую ей на лицо, и заправил упрямый завиток за ухо. – 0-о-о-ой! – завздыхали многочисленные тетушки. – Нашли время, – возмутились неромантичные дядюшки, или «бессердечные столбы», как их тут же обозвали тетушки. – Все будет хорошо, – произнесла Луна. – Уверена? – Да! – Ну тогда я первый, ты сразу за мной и осторожно! – И ты береги себя, – застенчиво произнесла девушка. – Какая прелесть! – к тетушкам присоединилось поколение постарше, да и помладше тоже. – Да идите вы уже, хватит стоять и ерундой заниматься, – проворчали «бессердечные столбы» и еще теснее прильнули к зеркалам. Эгирин уцепился за верхний камень и, распластавшись на стене, осторожно наступил на нижний. Ловко повиснув, он переступил на второй камень. – Они крепкие и удобные, и я вижу, что дальше тоже есть камни. Значит, мы на верном пути. – Говорила же, – обрадовалась Луна и, подтянувшись, ухватилась за камень, так же плотно прижавшись к стене. Как только ее нога оторвалась от деревянного порога, монстр заволновался и угрожающе загудел. Щупальца заметались в поисках ускользнувшей добычи, которая мгновение назад была еще здесь, аппетитно пахнущая и не сопротивляющаяся. Щупальца вздыхали, извивались, стараясь дотянуться до ребят. Луна ползла по стене ни жива ни мертва. Вся ее храбрость мгновенно улетучилась. Она чувствовала только пустоту за спиной и неистовую жизнь внизу которая, не скрываясь, охотилась за ней. Сноровистые щупальца, раскручиваясь, почти касались ног девушки, обдавая холодом. Один крючок попытался воткнуться ей в кожу – хорошо, что тело девушки защищал костюм из плотной ткани. Она почувствовала лишь слабый укол. Вспомнив слова Эгирина, что хищный крючок на конце щупальца похож на хвост скорпиона, она испугалась. А вдруг в нем тоже есть яд? Луна задрожала. Руки стали ватными, а ладони вспотели. – Эгирин, подожди, – приглушенно сказала она. Луна боялась лишний раз пошевелиться, чтобы не соскользнуть к монстру, который только этого и ждал. Перехватывая камень влажными ладонями, она занервничала еще больше. – Что случилось? – так же приглушенно спросил Эгирин. – Да ничего, я сейчас, – повиснув на одной руке, девушка попыталась вытереть ладонь о куртку. Но ткань их костюмов была не только прочной, но и гладкой как шелк. И совсем не хотела впитывать влагу. – О стену попробуй, – подсказал Эгирин, поняв, в чем дело. – Точно, спасибо! – обрадовалась девушка и начала лихорадочно тереть ладонь о каменную стену. Мелкий песок, покрывавший ее, быстро высушил кожу, и Луна облегченно вздохнула.