– У меня есть к тебе разговор. Григорий вздохнул в трубку. – Опять про Ксюху? – Ты против? – Вика, мы же говорили об этом. Мне больше нечего тебе сказать. – Зато мне есть, что сказать. Куда мне подъехать? – В смысле? – растерялся он. – Ты в Москве? – Да. – А Андрюха в курсе? – А что, он против того, чтобы находиться со мной на территории десятимиллионного города? – Насчёт этого я не в курсе, но он злится и не в духе. – Надо же. У нас с ним схожее настроение. Я тоже злюсь, на него в том числе, и я не в духе. Так куда мне подъехать? Видимо, своим напором я произвела на Гришку впечатление. А ещё насторожила, да настолько, что он согласился сам приехать за мной, куда я скажу. Удивляться тому, что ближе к полудню Григорий Веклер ничем не занят и даже не находится на работе, я не стала. Спустя сорок минут он подъехал на стоянку вокзала, я села в его автомобиль, и первое о чём спросила: – Кому ты рассказал о моём приезде? Гришка повернулся ко мне, взглянул невинным взглядом с искренним изумлением, и гордо отказался от всех моих подозрений. – Никому. Зачем? Я склонила голову, глянула на него с насмешкой. – Что, даже Свете не рассказал? – С ума сошла? Думаешь, она бы меня к тебе отпустила? – И то правда, - вздохнула я. – Так что, куда тебя везти? – Гришка выдал горделивую усмешку. – Я сегодня готов поработать твоим водителем. Я потянулась за ремнем безопасности, а Гришке, абсолютно спокойным тоном, сказала: – Отвези меня к Ксюше. На какое-то мгновение его руки замерли на руле. Затем он на меня посмотрел, а я в этот момент очень внимательно смотрела на него, наблюдала за его реакцией. Если честно, какого-то всплеска эмоций, возмущения или опасения не заметила, одно сплошное непонимание. Гришка лишь укорил меня: – Ты опять за своё? Я отвернулась от него и вздохнула. – Тогда отвези меня туда, где можно поговорить. Я расскажу тебе кое-что интересное. Хоть я и посулила ему интересные новости, между прочим, о Ксении, Гришку больше увлекало другое. Мы помолчали, он рулил, на меня поглядывал, и моё молчание его чем-то забавляло. В конце концов, он спросил: – Почему ты ничего не спрашиваешь об Андрее? Я упрямо смотрела в сторону. – А что, надо спрашивать? Он пожал плечами. – Мне показалось, что ты влюбилась в моего братца. – Какая теперь разница? Наши семьи друг друга не терпят. Гришка рассмеялся. – Где-то это уже было. «Две равно уважаемых семьи в Вероне, где встречают нас событья, ведут междоусобные бои и не хотят унять кровопролитья», - громогласно процитировал он, а я в ответ поморщилась. – Не думаю, что у нас всё настолько глобально. Лишь бы друг друга не видеть. – «Друг друга любят дети главарей, но им судьба подстраивает козни», - никак не мог уняться Григорий, мне даже пришлось пихнуть его в плечо. – Хватит, - попросила я. – Перестань, Вика, - в ответ попросил Гришка. – Вот посмотришь, Андрей успокоится. Просто родители его накрутили своими переживаниями и беспокойствами. – Да какая разница, успокоится он или нет, - развела я руками, - прежних отношений уже не будет. – Значит, будут другие, - пожал Григорий плечами. – По-моему, вы все любите усложнять. Нужно проще относиться к жизни. – Как ты? – Хотя бы. Иначе заработаешь инфаркт, геморрой, ещё какую-нибудь неприятную болячку, а пожить так и не успеешь. – Да ты философ, - решила удивиться я. Гриша снова рассмеялся. Кокетливо откинул голову назад, как в старой рекламе шампуня. – Да, я такой. – Куда ты меня везёшь? – спросила я, когда поняла, что за смешливым разговором начала терять бдительность. – Куда-то, - отозвался Григорий, крутя руль. Кинул на меня хитрый взгляд. – А если бы я, на самом деле, отвёз тебя к Ксюхе, ты бы сказала мне спасибо? – А ты отвезёшь? Он смотрел на дорогу, а сам качнул головой. – Нет. Потому что понятия не имею, о чём ты мне толкуешь. – Конечно, - негромко проговорила я, отворачиваясь к окну. Я, как ни старалась, не улавливала фальшивых ноток в его голосе, но подсознание мне твердило, что нужно быть последней дурой, чтобы верить на слово Григорию Веклеру. Он же врёт, как дышит. Но при этом, он был первым, кому я позвонила. Странно. – Она мне звонила, Гриш, - сказала я ему, когда мы остановились у какого-то парка и вышли из машины. На территории парка было озеро, в нём плавали утки, и люди кормили их, кидая кусочки хлеба в воду. Мы с Гришкой в молчании прошлись по аллее, дошли до этого самого озера и остановились, наблюдая. Тогда-то я и сказала ему то, что сказала. Гришка на меня посмотрел, кстати, без того изумления в глазах, что я видела вечером у Жанны и Вовки. Гриша же сим фактом удивлён не был. Только кивнул и сказал: – Хорошо. Удивляться и изумляться пришлось мне. – Хорошо? – переспросила я. – И это всё, что ты можешь мне сказать? – А что мне тебе сказать, Вика? В отличие от тебя и твоих родителей, я никогда не думал, что Ксюха мертва. Да, прошло много лет с нашей с ней последней встречи, но мне в голову не приходило, что с ней что-то случилось. – Просто тебя это не заботило! – И это тоже, - согласился он. – Признаться, я был уверен, что она вернулась домой. Я нервно прошагала по дорожке туда и обратно. Гришка за мной наблюдал. – Снова будешь мне говорить, что я во всём виноват? – Я уже в этом не уверена, - призналась я. А я Гришка возвёл глаза к безоблачному небу. – Слава Богу. Неприятно, когда все шишки валятся тебе на голову. – Все твои шишки валились на тебя заслужено, - не уступила я ему. – Возможно, - не стал он спорить. – Но сейчас я скучный, женатый мужик. Я остановилась перед Григорием, посмотрела ему в лицо. – Гриш, - словно взывая к нему, проговорила я. Он тут же отозвался: – Что?