37 – Где-где он был?! – громко переспросил Холидей. – Прямо здесь, – ответила Кейт. – С тобой? – Боже мой, нет! Мне он противен. Ринго взял металлическую девочку. – Он точно не прятался, – сказал Холидей. – Убить его нельзя, он уже труп. Так почему он не вышел на бой вместе с остальными Ковбоями? – Ринго тебе записку оставил, – сообщила Кейт. Она вручила Холидею сложенный лист бумаги, на котором аккуратным убористым почерком было написано: Надеюсь, ты выжил, ибо ты – мой. Противно думать, что тебя положит какой-нибудь неграмотный олух. И если ты жив, то наверняка недоумеваешь, почему я не пошел с Клэнтонами и Маклори. Ответ прост: я работаю на себя и приказы принимаю только от себя любимого. До скорого. Дж. Р. 38 Следующие три недели Ковбои неприятностей чинить не решались, и единственной заботой Холидея и Эрпов оставался Мастерсон. В облике летучей мыши он подчинялся голым животным инстинктам, у него не сохранялось ни человеческой памяти, ни мыслей; всякий раз он улетал подальше от людей и питался кровью скотины. Зато в облике вампира-человека он старался соблюдать закон, однако кровожадная сущность постепенно брала верх. Эрп и Холидей не слышали, чтобы Мастерсон нападал на кого-то из горожан, хотя он вполне мог загрызть какого-нибудь путешественника или работника фермы за пределами города. Старый Бэт – тот, что был до перестрелки – хотел вести себя примерно, а новый презирал моральный кодекс тех, кто поистине стал для него чужеродным видом. Холидей навестил Эдисона на следующий день после перестрелки, дабы поинтересоваться, нет ли чего-то, что если не снимет проклятья, то хотя бы не даст Мастерсону приблизиться к борделю Кейт. Эдисон обещал покопаться в европейских легендах, поскольку о людях-вампирах в Америке он еще ни разу не слышал. Наконец, два дня спустя, изобретатель прислал за Холидеем. – Что нашли? – спросил дантист, входя в кабинет. – Вряд ли вам понравится, – ответил Эдисон. – Многое из найденного материала – просто мифы и легенды. – Надо же что-то делать, – не сдавался Холидей. – Ну хорошо, – тяжело вздохнув, сказал Эдисон. – Во-первых, ступайте к зеленщику и купите у него столько чеснока, чтобы хватило развесить над каждым окном и каждой дверью борделя. – Чеснока? – выгнул брови Холидей. – Ничего не гарантирую, – повторил Эдисон. – Я лишь пересказываю то, что удалось выяснить. – Так, хорошо, чеснок. Что еще? – Пусть все дамы в заведении наденут крестики, желательно на шею – там, где вампир их обязательно заметит. Если кто-то из дам по некой причине не может надеть крестик, пусть носит его в качестве броши. – Том, вы шутите? – нахмурился Холидей. – Бэт, сколько я его знаю, даже порога церкви не переступал. – Не могу заранее обещать, что на него подействует. Могу лишь заверить вас: я не шучу. – Так, ладно, что еще? – Если Бэт на вас нападет, то его, теоретически, можно убить – пронзив грудь деревянным колом. – Другой способ есть? – спросил Холидей. – Я не собираюсь разгуливать по улицам с колом в кармане. Эдисон беспомощно пожал плечами. – Пока еще неясно, убьет ли вампира прямой солнечный свет, но больно ему будет очень и очень. – Что же тогда Джеронимо и Римский Нос не обратят свои племена в вампиров?! – не выдержал Холидей. – Надо полагать, они об этом подумывают, – сказал Эдисон. – Правда, тогда им придется нападать на врагов ночью. И потом, согласно обнаруженным мною сведениям, Бэт и подобные ему создания в светлое время суток могут чувствовать себя в безопасности, только находясь – опять-таки это непроверенные данные – в гробу, наполненном землей с их родины. Холидей насупился. – Землей Канзаса? – Я просто пересказываю прочитанное и не настаиваю на достоверности узнанного. – Ладно, что-нибудь еще? – Теоретически, вампир не может перейти поток воды. К рассвету он должен спрятаться в гробу – хотя эту часть, думаю, можно игнорировать, поскольку у Бэта гроба нет. Еще он не отражается в зеркале и не может без приглашения войти в дом – каковым, наверное, можно считать все, от заведения Кейт до конюшен. Вообще, ограничений для вампиров множество. Будете слушать все? – Нет, – отказался Холидей, – если еще что расскажете, я точно решу, что вы сочиняете. Ни черта в это не верится, – поморщился он. – Эх, стыдно, конечно, однако чеснока я все же куплю. – Не забудьте про кресты, – напомнил Эдисон. – Особенно если девушки покидают заведение – скажем, сорвать цветок в саду или выпить чаю на задней веранде. Холидей кивнул. – Тогда куплю чеснок и крестики, – он снова насупился. – Кейт это не понравится. – Визит Бэта ей понравится еще меньше. – Возможно, – без особого энтузиазма согласился Холидей. – Я бы хотел провести вечер в борделе – хотя бы первые часы после заката, – дабы убедиться, какие из предложенных мною мер по-настоящему воздействуют на вампира. – Вы хотели сказать: сработают ли вообще какие-то меры? – с улыбкой уточнил Холидей. – Вы правы. – Что ж, до захода солнца еще несколько часов. Предлагаю поступить так: вы заканчиваете все дела на сегодня, а я пока сбегаю за чесноком. Встретимся у Кейт, на закате. Эдисон кивнул и отошел к двери. – Звучит неплохо. Холидей чувствовал себя донельзя глупо, покупая фунты чеснока, пока, наконец, не счел, что запасся им в достаточной мере, и что чеснока хватит обвешать все окна и двери в борделе. Потом заглянул к ювелиру и купил дюжину дешевых ожерелий с крестиками. Вернувшись к Кейт, запряг помогать ему двух металлических шлюх, и минут через двадцать они обвешали чесноком все окна, даже на втором этаже, и двери – включая остекленные на балконе, над кабинетом Кейт. Эдисон пришел пред закатом и принес странный металлический предмет. – Что это у вас? – спросил Холидей. – То же устройство, которым я ослепил Бэта, когда он превратился в мышь, – ответил Эдисон. – Я называю его лампа-вспышка. – Есть основания полагать, что она сработает против Бэта и в нынешнем его воплощении? – Не уверен, – пожал плечами Эдисон, – однако сильно подозреваю, что раз уж Бэт скрывается весь день от солнечного света, у него расширены зрачки. Вспышка ослепит его на пять или шесть секунд, и мы успеем скрыться. Ну, или хотя бы выйти за пределы досягаемости вампира. – Будем надеяться, что вы правы, – сказал Холидей. – Я раздал крестики дамам, даже тем, у кого металлические протезы. – Не обещаю, что хоть что-то сработает, – предупредил Эдисон. – Помните: все мои рекомендации основаны на мифах и легендах. – Я и не забывал. Но надо же что-то опробовать. – Вы уверены, что Бэт придет за девочками? – спросил Эдисон. Холидей покачал головой. – Я рассуждаю так: Бэт знает, что здесь его ждет куча мяса, а клиенты свои пояса с оружием снимают и вешают на спинки стульев. – Что ж, – произнес Эдисон, – резонный довод. Вдвоем они просидели в салоне часов до восьми, пока наконец клиенты их просто не вытеснили числом на улицу.