– Почему бы и нет? – пожал плечами мертвец. – Тебя и правда зовут Ринго? – Есть сомнения? – Я слышал, что твоя фамилия на самом деле Ринггольд или Райнгольд, просто здесь все язык сломали произносить ее, вот и сократили до Ринго. Мертвец улыбнулся, вновь обнажив гнилые зубы. – Все не так. В колледже мне выдан диплом на имя Джонни Ринго, на седле – оттиск с тем же именем. Хочешь – можешь глянуть. – Ты всюду возишь диплом? – выгнул бровь Холидей. – Все свое вожу с собой. – С боссом уже встретился? – С Римским Носом? – уточнил Ринго. – Нет, его не видал… но, по слухам, обязан ему воскрешением. – Я про Айка Клэнтона. – А-а, тот еще сукин сын. Скорее пырнет тебя ножом в спину, чем посмотрит в глаза. – Вполне в духе Айка. – Другие не многим лучше, – ответил Ринго и на некоторое время задумался. – Другие нисколько не лучше, – поправился он. – Что бы тебе не поступить на службу к Эрпам? – предложил Холидей. – За мной прислали Клэнтоны. – Ты мертв, – напомнил Холидей. – Вряд ли кто-то сможет принудить тебя к тому, чего ты делать не желаешь. – Они могут накапать Римскому Носу, и тот вернет меня в могилу. – Это плохо. Ты бы нам здорово пригодился. Ринго покачал головой. – Судьба решила иначе. – Не говори за нее. – Думаешь, мне есть дело до Клэнтонов, Эрпов или Эдисона? Плевать на них! – труп молча уставился на Холидея мертвыми глазами. – Мне нужен ты. Холидей вопросительно посмотрел на него в ответ. – Ты и я – лучшие. Вот мы с тобой встретились, и уже неважно, что я мертв. Я предвкушаю сложнейшее испытание, то есть поединок с тобой. Какую бы сторону ни занял ты, я займу противоположную. Если завтра пойдешь головорезом к Клэнтонам – отправлюсь работать на Эрпов. Двадцать лет назад, если бы ты сражался за Союз, я бы вступил в ряды Конфедерации, и наоборот. Так уж записано в Книге судеб: однажды мы с тобой схлестнемся, – Ринго поднял стакан, словно произнося тост. – В то же время мы с тобой два больших профессионала и вполне можем насладиться компанией друг друга. – Не знаю, в чем ты профессионал, – ответил Холидей, – а я – дантист. – Ты убийца, как и я. – Присмотрись к своему отражению в зеркале и попробуй сказать то же самое снова. – Роль играют только две вещи, – ответил Ринго и постучал себя по виску. – Это и, – он пошевелил затянутым в перчатку указательным пальцем, – это. – Ну, раз уж мы решили побеседовать, прежде чем палить друг в друга, то расскажи для начала, как ты стал стрелком. – Все из-за денег, – ответил Ринго. – У семьи не было ни гроша, сам я разорился, платя за учебу. Впрочем, выяснив, насколько хорошо обращаюсь вот с этим, – он вытащил револьвер, поразив скоростью даже самого Холидея, – понял, чем надо зарабатывать на жизнь. А с тобой как было? – Тяжело оставаться дантистом, когда кашляешь на пациентов кровью, – пожалился Холидей. – Я стал картежником. – И стрелком. – Не из-за денег. – Я, во всяком случае, не стыжусь быть стрелком, – заявил Ринго. – Так и мне не стыдно, – парировал Холидей. – Просто этот путь ведет в никуда. Взгляни на Эрпов, Бэта Мастерсона, Клэнтонов и меня: нам еще повезет, если доживем до тридцати пяти. Вот ты, например, не дожил. – Однако все еще на этом свете. – Только потому, что Римский Нос заключил сделку с Клэнтонами. Когда ей придет конец, что станет с тобой? – Ничего. Ты сам сказал: я уже мертв, так что никто мне ничего не сделает. – Римский Нос вернет тебя в могилу. Ринго улыбнулся страшной улыбкой и покачал головой. – У него для меня всегда работенка найдется. Может, когда я тебя пристрелю, он и тебя оживит, и мы в конце концов станем командой? – Ты пришел убить меня, убить Эдисона или просто прикрываешь Клэнтонов? – Я пришел убить всякого, на кого мне укажут. Однако, даже если ты не в списке, я возьму тебя в качестве награды. – Польщен. – И правильно, – сказал Ринго. – Больше никто не интересен мне сам по себе, разве что Джон Уэсли Хардин, но он в тюряге. Вроде изучает закон, готовится стать юристом. Так что, – улыбнулся мертвец, – может, нас, образованных стрелков, прибудет. Повторюсь: другие меня не интересуют. Вот все говорят про одного малыша… – Малыша Билли Кида? – Да, про него. Сопляк он. Много ли народу сумеет положить? – Хочешь выяснить – отыщи его и потолкуй с ним, а я тут посижу, место для тебя погрею, – предложил Холидей. Ринго рассмеялся. – Я знал, что ты мне понравишься, Док Холидей. – А я знал, что ты интересный собеседник. Так, может, перестанем друг друга запугивать и поговорим? – Меня это вполне устраивает. Два самых грозных стрелка на Диком Западе – живой и мертвый – налили себе еще по стаканчику и пустились в обсуждение работ Сократа и Аристотеля. 16 Было чуть за полночь, и в борделе Кейт Элдер царило обычное оживление. Вошел Нед Бантлайн, и к нему тут же поспешила живая девушка. – Вот уж не ждала, что вы к нам придете как клиент, – сказала она. – И не дождетесь, – ответил Бантлайн. – За мной прислала Кейт, – оглядевшись, он заметил: – Что-то я не вижу Дока. – Он ушел играть в покер и фараон в салун «Ориентал». Я передам Кейт, что вы пришли. Девушка удалилась, и Бантлайн прошел к небольшому бару. – Черт подери, я такой здоровенной летучей мыши в жизни не видывал! – воскликнул один клиент, опрокидывая в себя стакан. – Решил было, что мне мерещится, но Люк ее тоже заметил. – Еще как заметил, – подтвердил Люк. – В ней футов шесть, от носа до кончика хвоста. – Похоже, вам обоим хватит, – заметила девушка за стойкой. – О, эти господа и правда видели гигантскую летучую мышь, – сказал Бантлайн. Все трое обернулись к нему.