Глава 25 Лишь спустя две ночи Ларкира решила, что будет безопасно покинуть замок. Как она и подозревала, издеваясь над Дариусом, герцог быстрее израсходовал свой запас форрии, потому уехал, заявив, что у него есть дела на границе Лаклана. Его отъезд был крайне желателен, учитывая, что с момента их помолвки он начал проявлять некоторую вольность в отношении Ларкиры. А именно распускал руки. Ее пробирала дрожь, стоило вспомнить, как сложно было выпутываться из ситуации, не используя свою магию. Чем скорее закончится эта ерунда с заданием, тем скорее она сможет сорвать кольцо со своего пальца. Хотя вещица была довольно красивой. Открыв дверь на свой балкон, Ларкира вышла из-под каменного навеса и ступила на выступ. С отъездом герцога дождь поутих, оставив после себя лишь легкую думку. Когда облака и туман рассеялись, Ларкира посмотрела на вереницу озер, прорезанных высокими горами. Имелл, словно выползающая из воды смесь серого и коричневого, раскинулся справа, и она подняла голову, вглядываясь в закатное небо. Ларкира сымитировала крик ястреба, и в поле зрения появилась серебряная звезда. Кайпо спикировал вниз и приземлился на перилах балкона, теперь он был размером с краснохвостого ястреба. – Привет, мой дорогой. – Ларкира провел рукой по мягким, шелковым перьям, прежде чем привязать маленькую кожаную сумочку к его лапе. – Проследи, чтобы послание быстро попало к отцу. Вскрикнув, Кайпо сиганул с выступа и полетел прочь. Ларкира наблюдала, как друг исчезал вдали. В письме Долиону сообщалось об отъезде герцога, Зимри должен был проверить, отправился ли герцог в то же место, что и раньше. Ларкира не упомянула, что планирует делать дальше. Это можно будет объяснить позже, хотя, скорее всего, отец узнал обо всем в тот момент, когда Ларкира лишь подумала об этом. Натянув капюшон крадущей тени накидки, Ларкира вышла из своих комнат, ботинки бесшумно ступали, скрытые под черным платьем – недавнее творение миссис Эверетт, появившееся как раз вовремя для этого путешествия. Ткань поднималась высоко по шее, оставляя кружевной вырез в форме бриллианта, обнажающий кожу над грудью, а длинные, эффектные рукава заканчивались треугольниками под запястьями. Волосы Ларкиры были заколоты наверх и заправлены под капюшон, а золотая маска с нарисованными черным чертами лица в ожидании использования лежала в ридикюле, привязанном к ее запястью. Дойдя до конца гостевого крыла, Ларкира прошмыгнула в коридоры для слуг. Добравшись до площадки первого этажа, она последовала указаниям Дариуса: «Как только окажешься в комнате, где хранят ковры, подойди к люку в центре. Иди по лестнице в старое подземелье и следуй за растущим мхом, пока не почувствуешь запах свежего воздуха. Я буду ждать за железными воротами, они кажутся запертыми, но всегда открыты». Ларкире было приятно узнать больше о секретах замка. Дом не был бы домом без тайных входов и выходов. Вдыхая затхлый воздух подземной тюрьмы, Ларкира заглянула в пустые камеры, маленький светящийся камень освещал ей путь. Висячие кандалы заполняли каждую из комнат, и она гадала, кого или что держали здесь. Но вдруг тревога исказила ее черты, и Ларкира нахмурилась, надеясь, что Дариуса никогда не запирали здесь. Тот их разговор в его комнатах лишь еще сильнее расстроил Ларкиру. Она ужаснулась, поняв, что, желая помочь Дариусу с его ранами, лишь причинила ему еще большую боль. А когда узнала, что, проснувшись в то утро, он решил, будто сошел с ума, девушка словно получила удар в живот. Поэтому Ларкира твердо решила загладить свою вину, а также вернуть его доверие. И следовательно еще более отчаянно стремилась преуспеть в предстоящем деле. Обогнув изгиб каменного прохода, она почувствовала прохладный ночной воздух, а затем вдали показались ворота. Темная фигура ждала с другой стороны. – Тебя видели? – Дариус распахнул железную дверь, ржавый скрип, словно тихий крик, пронзил ночь. – Да, – сказала Ларкира, убирая свой камень в карман. – И я привела их всех, чтобы они улизнули со мной. Дариус посмотрел ей за спину на темный, пустой коридор. – Смешно, – сухо сказал он, разглядывая платье, выглядывающее из-под ее накидки. – Что на тебе надето? – Что и должно быть. – Мы собираемся на бал? – Если у нас останется время, то возможно. Теперь возьми это. – Ларкира протянула ему гладкую красную кожаную маску, прежде чем показать свою золотую. – У меня уже есть маска, – возразил Дариус. – Ты имеешь в виду ту заплесневелую коричневую штуку, которую ты приклеиваешь к своей коже? – Ни то, ни другое. – Он сунул красную обратно ей в руки. – Очень хорошо, но не вини меня, когда не услышишь конец. – Конец чего? – Как лучше добраться отсюда до каменной беседки? – Ларкира повернулась, чтобы осмотреть их позицию на восточной стороне замка, темный лес простирался под холмом. Полная луна, висевшая высоко в небе, освещала пейзаж туманным светом. – Беседки? – Да, вон той, среди деревьев. – Отсюда не так-то просто добраться до нее. – Еще лучше. – Ларкира двинулась вниз по склону, но внезапно Дариус схватил ее за локоть и потянул назад. Она оказалась совсем рядом с ним, и тепло, исходившее от его темной фигуры в накидке, казалось невыносимо притягательным в прохладном воздухе. Ларкира сопротивлялась, отчаянно желая придвинуться ближе. – Лучше пойти не напрямик, а с юга. – Хорошо, – ответила Ларкира. – Показывай дорогу. Они шли в тишине, эхо разбивающихся волн вдоль дальнего обрыва острова вторило их шагам. – Что ты сказал Боланду, чтобы он не совал всюду свой нос во время нашего отсутствия? – спросила Ларкира, когда они пробирались через лес. – Что я не желаю, чтобы меня беспокоили, пока не попрошу об обратном. – И это все? Дариус кивнул. – Ничего себе. – Ларкира хмыкнула, отодвигая ветку на своем пути. – Как, должно быть, приятно так легко командовать кем-то. – Я лорд. У меня нет необходимости объяснять слугам причины своих действий. Услышав это, Ларкира вскинула брови: – В самом деле, вы правы, ваша светлость. Дариус нахмурился: – Особенно учитывая, что, по твоим словам, он видел порезы на моем лице. Отдавая приказ, я предусмотрительно стоял к нему спиной. Он знает, что я имею привычку прятаться, пока раны не заживут. Так что здесь нет ничего необычного. Услышанное заставило Ларкиру замолчать, волна стыда накрыла ее. – Что ты сказала Кларе? – Что у меня середина ежемесячных кровотечений, и если я хотя бы увижу, как кто-то хочет втиснуть меня в корсет или вообще зайти ко мне в спальню, швырну в них горящие угли. Дариус резко остановился: – Прошу прощения? – Ежемесячное кровотечение, – повторила Ларкира. – Ну ты знаешь, время, сопровождающее женщину на протяжении большей части ее жизни, когда она… – Да, да. – Он махнул рукой. – Я понимаю, что значит… То есть когда женщина… – Дариус прочистил горло. – Я говорил о бросании горящего угля в людей. – А. – Ларкира пошла дальше, темная дорожка освещалась только лунным светом, просачивающимся сквозь кроны деревьев. – Вполне нормальное для некоторых женщин желание в подобные периоды. – А ты относишься к этой категории «некоторых женщин»? – О да, я, возможно, даже окажусь в начале списка. Дариус бросил на нее настороженный взгляд, заставивший ее улыбнуться. – Не переживай, – заявила Ларкира. – Я соврала, сейчас не то время. У меня есть еще по крайней мере неделя. – Приятно знать. – Казалось, Дариус вдруг очень заинтересовался землей под ногами. – Естественно, ты не знаешь о таком, ты ведь рос не в окружении женщин. Но, если хочешь, я с радостью тебе все объясню. – Спасибо, но думаю, лучше мне остаться в неведении по этому вопросу. – Вряд ли подобное возможно. У тебя ведь когда-нибудь появится жена. – Жена? – Да. И ты, конечно же, захочешь помочь облегчить боль, которую она будет испытывать в такое время. – Какой в этом смысл, если я позволю ей страдать другим путем, заставляя жить в этом месте? – Дариус указал на темный лес, который простирался вокруг них. – Нет, в моем будущем нет места для жены. Ларкира нахмурилась, когда они оба замолчали. В моем будущем нет места для жены.