– Милая, говори! Пожалуйста! – попросил он, почти взмолившись. Жена отчаянно смотрела на Игоря, но её рот как будто не раскрывался. Не менее отчаянные взгляды были и у его детей. И всё-таки нарушить приказ они не могли. Хоть дети и рыдали в три ручья, а жена мотала головой, пытаясь не заплакать… Похоже, лишь на Игоря не действовали приказы местных. И на пса, который просто крутился рядом, а иногда садился на землю и нахально зевал во весь рот. Почему не действовали? Ответ был где-то совсем близко. Игорь вспоминал то, что слышал от «спасителей». Каждое слово. О том, что они – никто. Что они обязаны подчиняться. Что они – статисты, рекруты и мясо. Статисты… Странное и знакомое слово… И тут Игорь вспомнил: Статус «статист» изменён на статус «личность». Вчера вечером, а как будто где-то в прошлой жизни… Сидя за рулём своей машины, он потерял сознание от боли, когда увидел эту надпись. Он не статист! Не мясо и не рекрут! Он – личность! Что бы это здесь ни значило… – Вы моя семья! Говорите! – в отчаянии прошептал Игорь. – Говорите же!.. И в этот момент жена и дети, наконец, сбросили жуткое молчаливое оцепенение. – Боже мой, наконец-то! – Папа, как ты это сделал? – Папа – волшебник! – Молодец папа! – Гав! – присоединился к их тихой радости пёс, одобрительно скосив взгляд на Игоря. А перед глазами ошалевшего от счастья Игоря проносились сообщения: Семья признана! Статусы закреплены! Статист Алиса – получено согласие на подстатус «жена». Статист Вера – получено согласие на подстатус «дочь». Статист Лиза – согласие не требуется. Подстатус «дочь». Статист Ваня – согласие не требуется. Подстатус «сын». Питомец присвоен! Статус закреплён! Подстатус «семейный пёс». Один из охранников, заметив оживление, подошёл и гаркнул: – А ну замолчали, мясо! – Уши заткни, раз не нравится! – посоветовал ему Игорь, до скрежета сжав зубы. – Я тебе приказал: замолчи! – старательно вытаращив глаза, рявкнул охранник. – Жене своей приказывать будешь! – не остался в долгу Игорь. Охранник побагровел, но всё-таки отступил. А Игорь ещё не понимал до конца, что произошло. Вряд ли охранника спугнула его решимость ответить по рылу лопатой. Но ответ оказался проще: очередь на распределение как раз добралась до Игоря и его семьи… Соседей спереди, сзади, сбоку уже растаскивали в разные стороны. Кто-то указал на Ваню, и ему приказали идти, но сын Игоря вцепился в родных. Один их охранников шагнул к ним, попытавшись оторвать мальчика от ноги Алисы. И чуть не остался без руки – пёс клацнул зубами и облаял отступающего человека. А потом всё стихло… Ряды спасённых застыли, остановленные охраной. Всех ближайших соседей уже разобрали. И только Игорь с семьёй и псом продолжали стоять на своём месте. – Ладно, эту кралю я себе возьму! – ухмыльнулся один из охранников, указывая на Алису. – Мне нравятся строптивые сучки! В этот раз все молчали. Игорь боялся нарушить единение семьи вокруг себя. И вообще раздумывал, что теперь дальше делать. Алиса, видимо, устала огрызаться и вцепилась в мужа, как утопающий в соломинку. Пёс просто с интересом наблюдал за происходящим. А дети вообще молча прятали лица, вцепившись в одежду родителей. – Иди сюда! – приказал охранник Алисе, но она не шелохнулась. Только зло зыркнула в ответ. Игорю охранник не нравился совсем. Лицо наглое, одутловатое. Глазки маслянистые. На Алису он смотрел как… Да как на кусок мяса!.. Вкусный и вполне доступный. От злости Игорь сжал руку на черенке лопаты. Оружие, может, и никудышное, но семью он будет защищать до последнего. – Я сказал: иди сюда! – повторил охранник, чуть сморщившись. У Игоря по коже пробежал холодок. Однако на этом «волшебные» эффекты и закончились. Алиса не сдвинулась с места, прижимаясь к мужу. А в толпе встречающих послышались удивлённые шепотки… – Чё за фигня?! – наконец, недовольно крикнул кто-то из толпы. – Фигня – это то, что у вас в голове! – раздался спокойный низкий голос. Игорь повернулся к говорившему. И столкнулся взглядом с тем самым седым из группы своих «спасителей». – Слышь, Ваныч! Чего ты? – возмутился кто-то, но стоило старику посмотреть в его сторону, как сразу и замолчал. – И чего она приказам не подчиняется? – спросил тот охранник, который положил глаз на Алису. – Может, потому что личность мешает? – с издёвкой поинтересовался старик. Охранник повнимательнее присмотрелся к Алисе. И тут же хохотнул: – Ля! Ваныч, я тебе почти поверил! Да рекрут она, не бреши!.. – Не она, дубина! – презрительно скривив губы, бросил седой. – Муж её кто? Повисла тишина. Игорь почувствовал, как на нём скрестились взгляды десятков людей. Его будто ощупывали чьи-то невидимые руки. А потом чужие взгляды, наконец, отхлынули. – Нельзя приказывать семье личности! – сказал тот седой, кого назвали Ванычем. – Он личность. Они не статисты, а его семья. Пёс тоже личность и питомец! Вы куда и чем смотрите-то, придурки? Решили против Упорядоченного попереть?! – Так это… Всего четыре процента! – возмутился один из охранников. – Конечно, у тебя-то их целых шесть! – посмотрел на него седой, и в его взгляде читалось столько презрения, что охранник вспыхнул румянцем. И как бы случайно отвернулся. А в следующий момент Ваныч уже смотрел на Игоря: – Пойдём со мной, личность недоделанная! Пока поселю вас у себя! – Я не понял, Ваныч… Он что, просто зайдёт? – растерянно спросил охранник, претендовавший на жену Игоря. – Какой-то лошара с лопатой и чемоданом на спине? – А что, у нас есть запрет на посещение? – удивился седой. – Этой лопатой он ради семьи готов был зарубить проявившееся порождение. А ты зассал даже с нами в группе идти! – Да не зассал я!.. – обиженно взревел охранник. – У меня нога! – У Алексея, вон, тоже рана, а он пошёл! – отрезал седой. Его взгляд скрестился со злобными глазами охранника. Несколько секунд они играли в гляделки, а потом «зассанец», как мысленно называл его Игорь, всё-таки отвёл взгляд. Седой удовлетворённо кивнул. Хотя Игорь видел, что охранник просто не стал продолжать спор. Ни согласия с собеседником, ни уважения – одна только ненависть во взгляде. Этого ли добивался тот, кого называли Ванычем, или нет… Как бы то ни было, охранник явно ненавидел седого. И почти не скрывал этого. А когда охранник мазнул взглядом по Игорю, стало понятно: эта безграничная ненависть теперь распространяется и на него. А ещё на его жену, на детей – и даже на пса. Как на свидетелей и причину его общественного позора… – Пошли! – снова повторил седой и, не оглядываясь, двинулся в ворота. А Игорь переглянулся с Алисой и взял за руку Веру. Жена крепко сжала ладошки Вани и Лизы, и вслед за седым они все вместе вошли в город. Впереди бежал пёс, довольно помахивая хвостом. Глава 7. Эрин сын Ванна Город как будто перенесли сюда из начала двадцатого века. Кирпичные дома с высокими узкими окнами, разбитыми на сектора деревянной рамой, смотрели на заваленную снегом улицу. Видно было, что некоторые фасады пытались штукатурить, но краска уже начинала осыпаться, обнажая всё тот же красный кирпич. На проезжей части виднелись следы колёс без протектора. Люди шли по тротуарам, местами замощённым камнем, а местами – покрытым досками. Из одежды преобладали куртки наподобие ватников, а ещё тулупы с меховым подбоем и шапки-ушанки. Перчатки были у редких прохожих, остальные довольствовались толстыми варежками. Не было только типичных для такого пейзажа тощих дворовых собак и жмущихся к помойкам облезлых котов. Единственный попавшийся по пути пёс выглядел более ухоженным, чем люди. Столбики фонарей сиротливо отмечали каждые двадцать метров дороги. И, судя по виду и дверцам на плафонах, были они совсем не электрические. Хотя один раз попалась им по пути и вполне современная вывеска. И, если верить подведённой проводке, работающая – иначе зачем тянуть к ней провода? Правда, первый же встреченный транспорт оказался повозкой на животной тяге. Её тащило большое и косматое животное, похожее на зубра или обросшую антилопу гну. У детей оно вызвало истинный восторг, а Игорь с Алисой проводили его усталыми взглядами. Ни удивляться, ни радоваться сил у них не осталось. Казалось бы, всего сутки прошли с момента перехода, но эти двое чувствовали себя настолько вымотанными, будто провели в пути больше месяца. Седой молча шагал впереди. Он ни разу не оглянулся, но при этом как-то умудрился выбрать тот темп, за которым могли угнаться и взрослые, и дети. Люди расступались перед ним, а некоторые даже вежливо кивали, и седой тоже отвечал им кивком. На Игоря, Алису и детей здесь смотрели без интереса. Разве что их странные наряды ещё как-то цепляли взгляд. Видимо, в городе принято было ходить в чём-то, более пригодном для морозов.