– Не обязан. – Он скользнул ладонями вниз, освобождая мое лицо. – Проблема в том, что рядом с тобой я действительно говорю то, о чем не говорил никогда. – Разве это проблема? – Ты собиралась в душ, Лаура. – Ландерстерг кивнул в сторону ванной. – Душ подождет. – Не подождет. У тебя действительно был долгий день, ты устала. – Так не терпится от меня избавиться? – Ты не представляешь, о чем говоришь, – хрипло сказал он. Так хрипло и так низко, что эти слова отозвались внутри меня как животный призыв. Если бы я стояла в другом конце комнаты, меня бы швырнуло к нему. Наверное. А так я только подалась ближе, вжимаясь всем телом, чтобы чувствовать его, как никогда раньше. Пальцы, касающиеся моих плеч, сейчас ощущались так, что мне не хватало дыхания. – Представляю, – ответила я. И снова запрокинула голову, чтобы удариться о его взгляд. Совершенно звериный. Две полоски зрачков в сияющей радужке и пламя, текущее от него ко мне. Не обжигающее. Будоражащее. Пьянящее. Харргалахт впитывал его без остатка и полыхал так, что блузка не загорелась только чудом. И я не загорелась лишь чудом, когда его пальцы скользнули по бусинам пуговиц блузки, повторяя безумно чувствительную кожу под ними. Я потянулась к его рубашке, коснулась горячей груди, стального литья мышц. – Лали! Лали, можно к тебе?! – Голос Сильви раздался так резко, что я дернулась. Дракон сквозь зубы выдохнул или что-то прорычал, я даже не поняла. – Мама просила узнать, все ли у тебя в порядке, – не сдавалась сестра. – Лали? – Все в порядке, – сказала я, но мой голос прозвучал слишком низко. – Сильви, давай завтра поговорим, хорошо? – Хорошо. – Не знаю, мне сейчас плакать или смеяться, – сказала я, когда за дверью воцарилась тишина. – Отдыхать, Лаура, – хрипло произнес Торн. – Пойдем. Отнесу тебя в душ. – Да я сама могу… Он привлек меня к себе и поцеловал в макушку. – Когда Правитель Ферверна предлагает отнести тебя в душ, возражать не стоит. Особенно после неудавшегося… не знаю чего. Эта мысль пришла мне в голову совершенно внезапно, и я покраснела. Тем не менее охотно позволила взять себя на руки, все еще слегка пьяная от того, что не удалось. Несмотря на то что мне хотелось выйти из этой самой комнаты и высказать Сильви и Ингрид все, что я о них думаю, мне действительно почему-то захотелось спать. То ли сказался перебор с эмоциями и напряжением, то ли что-то еще, но я даже украдкой зевнула, когда Ландерстерг отвернулся. А потом и вовсе вышел, оставив меня одну. Из ванной я появилась, завернутая в халат наподобие сладкой серединки пирожного. На голове у меня красовался тюрбан из полотенца, дополняющий образ кремовой шапочкой. Стоящий у окна Ландерстерг повернулся и покачал головой. – Это нечестно – ходить рядом со мной в таком виде. – Я могу не ходить, – гордо сказала я. – Ложись уже. – Дракон указал на постель. – Подожди. Приблизился, проверил регенератор и кивнул. – Вот теперь ложись. – Как скажете, правитель Ферверна. Он вздохнул. – В кого ты такая язва, Лаура? – В маму с папой. – Я указала на окно. – А как же Гринни и Верраж? – Верраж? – Да, мне сейчас в душе имя пришло в голову. По-моему, интересное. В переводе с рагранского означает «Снежный». – Ему подходит, – согласился он. – Я их дождусь, так что можешь спать с чистой совестью. Давай. Я подумала и нырнула под одеяло. Ландерстерг по-прежнему стоял у окна, заложив руки за спину. Глаза слипались, но я все-таки позвала: – Торн? Он обернулся. – Спасибо за чудесный вечер. Вот теперь глаза точно можно закрывать. И кутаться в одеяло под его слова: – Доброй ночи, Лаура. Глава 20 Тренировки и интервью прошли на ура. К чести Мильды Хайц, вела она себя более чем профессионально, и хотя у нас с ней вышло некоторое взаимонедопонимание поначалу, сегодня оно не повторилось. То есть никто не мешал пресс-секретарю смотреть на меня сверху вниз, но это же самое «смотреть сверху вниз» абсолютно не помешало ей сделать свою работу и выложиться на все сто. Журналистка тоже оказалась приветливой и доброжелательной, с оператором мы вообще подружились. Он, кажется, остался без ума от Верража, хотя невзлюбил Гринни – когда мы все отвлеклись, она умудрилась грызануть ремень его сумки. После того как интервью закончилось, я пошла отдыхать. Энергии мне сейчас и правда требовалось море: не считая того, сколько из меня вытряхивали на тренировках Эльда, Кория, да и я сама не отставала, интервью тоже вытянуло немало сил. Да, все прошло замечательно, но поволноваться перед ним мне никто не мешал. Равно как никто не мешал подумать о том, что Торн уехал до завтрака, даже не попрощавшись со мной. Иными словами, когда я проснулась, рядом спали Гринни и Верраж (виари досталась половина кровати, драконенку – место в ногах), а за дверями стояла новая смена мергхандаров. Они же и сообщили о том, что ферн Ландерстерг уже в Аронгаре. Об этом я думала и вечером, когда проснулась отдохнувшей и посвежевшей и когда мне сказали, что ужин почти готов. Вот как понять этого дракона?! А еще мне отчаянно хотелось заменить воспоминания Торна об этом месте. Заменить их, сделать более приятными, насколько это возможно. Поэтому, прежде чем пойти в столовую (ее уже оборудовали, и ужинать сегодня нам предстояло втроем), я завернула на кухню. Завернула – ключевое слово, потому что лабиринты этого огромного дома без навигатора не пройти. Спасибо мергхандару, который вызвался меня проводить до самых дверей. А за дверями… я, наверное, видела такое только в кино, где показывали кухни крутых ресторанов. Четыре человека, которые летали по просторному помещению, оборудованному по последнему слову современных технологий. Учитывая, что готовить я умела исключительно на уровне «все мелко нарезать, бросить на сковородку и изредка проверять, потушилось или нет» или «запаковать в форму или в формочки и через полчаса потыкать палочкой, чтобы проверить, сырое или уже готово», – представившееся мне действо показалось чуть ли не волшебством. Мужчина, который командовал всеми, – невысокий, изящного телосложения – то и дело отпускал совершенно нелестные комментарии в адрес нерасторопности своих подчиненных. Шеф-повара в нем выдавало все – и то, как он управлялся с посудой, и то, как ловко несколько капель соуса из тюбика под его руками превращались на тарелке в произведение искусства. Правда, стоило ему заметить меня, он замер. И, словно по команде, замерли все, аккомпанементом прозвучал его высоковатый для мужчины голос: – Ферна Хэдфенгер! – Можно просто Лаура, – сказала я, приближаясь. Судя по выражению его лица, он был крайне недоволен моим появлением. – Я вас надолго не отвлеку, – произнесла я. – Можно с вами поговорить? – Можно, – произнес шеф-повар. – Только не сегодня. Пожалуйста, ферна Хэдфенгер! Вам лучше пойти в столовую. Все это было произнесено с таким надрывом и на такой высокой ноте, что я успела только моргнуть, а потом ко мне уже повернулись спиной. – Ферн, – я негромко кашлянула, – это дело вряд ли стоит откладывать, поэтому очень прошу вас уделить мне время. В эту минуту шеф-повар выругался. На рагранском. Еле слышно, себе под нос, но все-таки выругался, а я поняла, что же еще притягательного было в его внешности: фиолетовый цвет глаз! Это очень показательная черта для многих рагранцев, можно сказать, национальное достояние страны, где родилась моя мама. – И все-таки, – когда он соизволил повернуться ко мне, я перешла на рагранский, – я настаиваю. Ферн… На щеках шеф-повара появились красные пятна. – Дораж Эмери, – тем не менее представился он. – Дораж. – Я назвала его по имени и улыбнулась. – Пять минут, и кухня снова будет полностью ваша.