– Эта прицкина[9] радость? – Фу на тебя, – сказала я. – То, что он маленький, еще не значит, что там не убирают. – Да брось! Ландерстерг – в парке между Шестой и Квикси? – Представь себе. Он принес мне ужин, и мы гуляли. – Просто гуляли? – Просто. Рин взглянула на меня с недоверием, но я сделала вид, что застегиваюсь. О том, что было «не просто», говорить я пока не готова даже с ней. Да даже с собой по большому счету. – Ладно, сейчас ты вдребезги разбила мои представления о власти, – сказала подруга. Мы вышли на парковку, где меня уже дожидался Хестор. Проследив мой взгляд, а затем его, Рин подняла руку. – В ледяную крошку! Я улыбнулась. – Тебя подвезти? – Да ладно?! А так можно? – Почему нет? Во флайсе мы почти не разговаривали, потому что рядом был Хестор, но, выбегая на верхней парковке своего дома, Рин бросила на меня многообещающий взгляд, явно говорящий о том, что чуть позже мне предстоит допрос с пристрастием. Сама не знаю почему, настроение у меня стало еще лучше, и всю дорогу я слушала музыку, которая звучала у Хестора, и улыбалась. Влетев домой, первым делом хотела подняться к себе, но дорогу мне заслонила Ингрид. – Платье, Лаура! – Платье подождет, а Гринни – нет. – Гринни подождет. – Мачеха перехватила меня за руку и чуть ли не силой потащила в гостиную. – Никакой ответственности! Мне что, самой за тебя выбирать? В том, что она может выбрать сама, я не сомневалась, поэтому решила, что пять-десять минут погоды не сделают. Действительно, выберем фасон, выберем ткань, а дальше… Дальше точно будет не сегодня, так что можно не заморачиваться. Вот только оказавшись перед раскрытым ноутбуком, я поняла, что попала. Насколько я попала, я сообразила в тот момент, когда ткнула в модель и подумала, понравится ли оно Ландерстергу. Эта мысль ударила меня, как съехавшая с карниза старого образца снежная шапка, но я даже толком осознать ее не успела. В гостиную влетела Сильви. – Мам, Лали, там… – Сильвана! Командный голос у Ингрид был выработан отменно, но сейчас она выдала это так, что я подскочила. – Сколько раз я тебе говорила, как девушка должна входить в комнату? – Но там… – Сильви ткнула в огромную плазменную панель визора. – Эта… – Эта?! – Мачеха нахмурилась. – Рэгстерн! Не дожидаясь ответа матери, она включила визор, явив нам Эллегрин в какой-то роскошной студии. – Спасибо, что согласились на интервью, – произнесла сидящая напротив нее ведущая. – Нам, вне всяких сомнений, было интересно узнать, что вы думаете о реформе, которая вступила в силу и в самое ближайшее время станет настоящим каждого фервернца. – Мне взаимно было очень приятно беседовать с вами, Нирра. – Если позволите, еще несколько вопросов? – Да, разумеется. – Насколько нам стало известно, ваша семья была очень тесно знакома с семьей Ландерстергов до той ужасной трагедии. – О да. – Эллегрин опустила глаза, но тут же вновь посмотрела на собеседницу. – Наши родители были очень дружны. – Значит, вы знаете ферна Ландерстерга с детства. Какие между вами отношения? – Мы очень близки. – На этот раз Эллегрин посмотрела в камеру. – Думаю, наши отношения – это то, что мы пронесем сквозь года, несмотря ни на что. – Вот же ларрка! – выдает Сильви, ойкает, косится на Ингрид, но Ингрид, кажется, этого даже не заметила. В смысле того, что ее дочь только что грязно выругалась. Предположим, мне тоже хочется, но я занята тем, что рассматриваю ткань в цветочек и мысленно представляю, как Эллегрин летит с горки, растопырив свои наманикюренные крылья. Ингрид приходит в себя, щелкает пультом, а потом поворачивается к дочери. – Что это? – Это – интервью с Эллегрин Рэгст… – Это я поняла. А вот чего я понять не могу, Сильви, так это зачем мы его включили. – Так она говорила про моду! Про всякие штучки-дрючки, которые ты так любишь… – И про Ландерстерга? – Про ситуацию в Ниргстенграффе. Она направила гуманитарную помощь и призывала всех сделать то же самое… Сразу после того, как вернулась в Бельвенхарт, даже интервью согласилась дать. Но про Ниргстенграфф она в конце заговорила, а до этого было только про моду. И я подумала, если мы выбираем платья, то… – Сильви, замолчи! – Ингрид приложила пальцы к вискам, а я наконец оторвалась от созерцания цветочной ткани. – Я не хотела, – пробормотала сестра, глядя на меня. – Лали, я понятия не имела… да я вообще не в курсе, что… – Бельвенхарт, говоришь? – уточнила я, подпирая пальцами подбородок. – Да. – Сильви непонимающе посмотрела на меня. Учитывая, что вчера утром мы с Эллегрин говорили возле Ледового дворца и, судя по ее настрою, она собиралась вечно любить Ландерстерга во всех смыслах, невзирая на лица, как-то быстро она оказалась в Бельвенхарте. – Лаура, давай забудем об этом неприятном инциденте. – Ингрид посмотрела на меня. – Нам нужно вернуться к выбору платья… – Я сейчас. Ингрид наградила дочь таким взглядом, что Сильви испуганно втянула голову в плечи, а я вылетела из гостиной, поднялась к себе и захлопнула дверь. После чего накинула теплый свитер, завязала рукава узлом и вышла на балкон. С Сильви станется подслушивать, а мне это совершенно точно ни к чему. Набрала номер Ландерстерга и прислонилась к обшитой деревом стене. – Добрый день, Лаура. – Добрый, ферн Ландерстерг. Не хоти… Из трубки донеслось многозначительное покашливание. – Простыли? – участливо поинтересовалась я и мысленно показала трубке язык. – А вот нечего вчера было без пальто ходить. Судя по воцарившейся на той стороне тишине, я опять ненадолго выбила дракона из пещеры. Ненадолго, потому что ему по штату положено находить выход из непредвиденных ситуаций. – Что это значит? – Это значит, что вы за мной следите! – Да. И что с того? Надо же, даже не отрицает! – Вам не кажется, что о таком стоит сообщать? – Не кажется. Как ты узнала? Из чистой вредности хотелось ответить: «Не скажу!» – и повесить трубку, вместо этого я пропела: – Эллегрин. Это ведь вы ее отправили в Бельвенхарт?