– Навсегда. – Кошмар! Это какой-то кошмар! – Голос Ингрид. – Ладно, Лаура, чего ты хочешь? Чтобы меня оставили в покое. – Остаться наедине с расстройством желудка. – Брось! Мы оба знаем, что никакого расстройства нет. – Есть, – сказала я. – Если хотите, можете остаться под дверью и послушать. – Ферна Хэдфенгер. После этих слов за дверью стало подозрительно тихо. В ванной, в общем, тоже: мое фервернское сияние собралось, выстроилось у меня перед глазами ровной линией и засияло ярче, чем все огни Хайрмарга, вместе взятые. Что у меня начались глюки, я поняла не сразу. То есть глюк, который Ландерстерг, а его здесь совершенно точно не могло быть (в разгар рабочего дня в Айрлэнгер Харддарке), обозначил свое присутствие стуком в дверь. Подозреваю, что именно так мог бы стучать Ландерстерг, если бы он там был. Негромко, но жестко. Странно, что дверь сама не открылась или не выпала из арки. – Ферна Хэдфенгер. Откройте. Нам надо поговорить. – Мм… – произнесла я. – Нет. Если вы глюк, то говорить нам с вами не о чем. А если нет, тем более не о чем. Потому что когда мы с вами в последний раз говорили, это ничем хорошим не закончилось. Тишина за дверью могла означать только то, что глюк ушел. Ну, либо то, что он сейчас пытается понять, что ему делать дальше, а может быть, то, глюк он или не глюк. В общем, возможны варианты. – Мы здесь одни, – донеслось из-за двери. – Хорошо, – сказала я. – Откроете? – Нет. – Почему? – Потому что я вам не доверяю. – Я глубоко вздохнула. Сидеть мне стало тяжело, поэтому я легла. Головой на коврик, разумеется, что я, совсем себя вести не умею, что ли. – Хорошо, поговорим через дверь, – прозвучало снаружи. – Хорошо, – снова подтвердила я. – Признаю, что я был неправ. Точно глюк. – Да-а-а, – сказала я, мечтательно глядя в плавающий надо мной потолок. – Вы были очень неправы, ферн Глюкдерстерг. И знаете, в чем? Сначала в том, что отказались меня слушать, а потом в том, что нацепили на меня эту штуковину… Кстати, давайте назовем наше общение «туалетные переговоры». Как вам такой вариант? Ненадолго установившуюся тишину перебило резкое: – Лаура, вам в самом деле плохо? – Что я, шутить такими вещами буду, что ли? – почти обиделась я. – Откройте дверь. Немедленно. Или я открою ее сам. – Я уже говорила, что сижу у двери? – Я жду две секунды. Двух секунд, в общем-то, не прошло, ну или мне так показалось. Панель блокировки на моих глазах просто покрылась инеем, жалобно треснула, этот треск передался какой-то детальке в двери (подозреваю, что замку). Шикарный дорогой материал затянуло матовой пленкой морозного узора, и я словно рухнула в ледяной вихрь. Приподнявшись, увидела, как осторожно, более чем осторожно приоткрывается дверь. И как потом резко отлетает в сторону. Губы пересохли, во всем теле нарастал жар. Еще совсем недавно здесь было холодно, но сейчас меня трясло от раскаляющегося вокруг воздуха. Раскаляющегося от полыхающего на груди клейма, которое словно впитало ледяное пламя в глазах дракона. – Снимите, – потребовала я, правда, вышло как-то совсем слабо. Последнее, что я увидела, – это как Ландерстерг метнулся ко мне. Потом наступила темнота. Глава 9 Будильник надрывался голосом Ремьер Эйдж, рагранской соперницы Сибриллы Ритхарсон. Хит назывался «Между нами зима», я ставила эту песню, будучи беззаветно в нее влюбленной, но за несколько месяцев пробуждения под одно и то же уже успела возненавидеть. Нащупать телефон не удалось, поэтому я открыла глаза и тут же их закрыла. Состояние было такое, как если бы меня клюнул дракон. Вместо связных мыслей – бесчисленное множество обрывков, среди которых попадалось что-то в стиле «как же хочется спать» и «как же хочется пить». Пить, кстати, действительно хотелось очень сильно, поэтому я снова открыла глаза, дотянулась до стоящего на тумбочке стакана, залпом его осушила и откинулась на подушки. Перед глазами маячил стильный двухуровневый потолок и светильник, то есть люстра, вмонтированная в него в форме дракона. В форме дракона?! Я подскочила на кровати, разом вспомнив все, что произошло вчера. Затуманенное сознание постепенно растуманивалось, и стало совершенно очевидно, что я в гостях у дракона. То есть у Ландерстерга. Совершенно… Я заглянула под покрывало, зажмурилась. Нет, не совершенно. Нижнюю часть белья мне великодушно оставили, зато бюстик и чулочки висели на спинке кресла. Эротичненько так. Пару минут я на них моргала. Потом заткнулся будильник. Затем я аккуратненько, завернувшись в покрывало, поднялась с кровати и подошла к зеркалу. Над левой грудью отчетливо виднелся бледно-голубой узор, который вчера полыхал ледяным пламенем. При попытке коснуться его пальцем меня ужалило льдом. Свечение стало сильнее, но стоило мне убрать руку, тут же погасло. Еще несколько минут я созерцала это сотворенное драконом клеймо, после чего резко развернулась и метнулась к дверям. «Откройте дверь. Немедленно. Или я открою ее сам». Открыть? Откроет?! Да я ему сейчас такое открытие устрою! Меня затормозил тот факт, что я в простыне. То есть не в простыне, но в покрывале, отдаленно напоминающем простыню. Между слоями тончайшей ткани была запечатана какая-то прокладка с наполнителем, согревающая так, что в ней по улице можно легко ходить. Отшвырнув ее на кровать, я метнулась в ванную, где ополоснула горящее лицо водой и стащила с вешалки чистый, пахнущий хвоей халат. Стоило представить, как этот… дракон стягивает с меня чулки, и в ванной стало нечем дышать. Подавив желание расколотить что-нибудь (прямо о голову Ландерстерга), я вернулась в комнату, пригладила волосы и уже совершенно спокойно вышла за дверь. Хорошо, не совершенно. Дверь захлопнулась как-то слишком резко. А я как-то слишком резко затормозила на подлете к соседней, которую распахнула, и замерла. Драконья задница! Буквально. Драконья задница, накачанная такая, состоящая из упругой мышечной массы, маячила перед глазами. – Проснулись? – поинтересовался Ландерстерг, обернувшись. – Чудесно. Как раз успеете позавтракать вместе со мной. Теперь я лицезрела драконью передницу. Перевела взгляд с того, что там имелось в наличии (а в наличии там имелось о-го-го что), на пресс. Потом – на мощную грудь, широкие плечи и подбородок. Ну вот, до глаз мы тоже добрались, ура. Можно себя поздравить. – Вы всегда ходите по дому голым? – Только после душа. – Ландерстерг шагнул в сторону гардеробной. – Ваши вещи в шкафу в вашей комнате, можете переодеться. После завтрака вас отвезут, куда попросите. А не одраконели ли вы? – Нет. Поздравляю! Я спросила это вслух. – Вы меня раздели! – Вас нужно было раздеть, у вас был жар. Кстати, о жаре. – И как вы его снимали, позвольте спросить? – поинтересовалась я. – Что?