Ринни перекинула сумку через плечо и быстро зашагала по коридору. Я бросилась за ней: – Ринни! Рин! Подожди! Она не остановилась, только ускорила шаг, в итоге догнала я ее уже за поворотом, ближе к лифтам. Перехватила за локоть, но подруга вырвалась. – Отвали, а? Просто отвали, Лаура. – Рин, нам нужно поговорить. – Кому нужно? – Она шагнула ко мне, оказавшись лицом к лицу. – Тебе нужно? Для очистки совести? По-моему, тебе стоило раньше со мной поговорить, не находишь?! Я все-таки твоя лучшая подруга… была! – Рин, что значит была?! Ты мне и слова не даешь вставить! – Слова о чем? О том, что ты замуж собралась?! Или о том, что тебе не стоило выписывать кренделя на катке? Знаешь, я была лучшего о тебе мнения! Ты хоть понимаешь, в какое положение ты поставила Сэфла?! А Бена? Какого ты вчера ему глазки строила?! Она выпалила все это мне в лицо и, резко развернувшись, бросилась в сторону лифтов. – У кого-то тяжелый день? – Голос Сильви раздался из-за спины. Я обернулась. – А ты что тут делаешь, мелкая? – Я не мелкая, – хмыкнула сестра. – Что это с ней? Она кивнула на Ринни, которая с силой шарахнула ладонью по панели вызова. – Мы поссорились. – Почему? Потому что Ландерстерг. – Ты не сказала, что здесь делаешь, – повторила я. – У меня вторая пара отменилась. Историчка Золотого века заболела. – Сильви потянулась, встала на носочки. – А физическую нагрузку я сегодня прогуляю. Скажу потом, что по женской причине. Не хочу тут торчать. Ты уже сдала? – Да. Воздух вокруг неожиданно раскалился, а потом так же неожиданно схолоднул, как будто меня пнули из сауны на мороз. – Тогда домой? – Сильви ослепительно улыбнулась. – Домой. – У меня еще две тысячи подписчиков прибавилось. – Она показала телефон. – Рада за тебя. – Могла бы и порадоваться, – буркнула сестра. – А то в последнее время только рычишь на всех. Это ты от Ландерстерга заразилась? Я чуть было не сказала, что от Ландерстерга можно заразиться только бациллой власти, но удержалась. Мы были в общем коридоре, и царившая тишина не гарантировала того, что в следующий момент кто-то не выскочит из аудитории. – О-о-о, я представляю, что будет завтра. – Глаза Сильви сверкали. – Ты на своей страничке вообще появляешься? Главное, чтобы тебя не заблокировали, когда к тебе ломанутся подписчики со всего света! Сдались ей эти подписчики. – Если честно, не представляю, как ты все это выдерживаешь. – Она коснулась панели вызова лифта. – Как ты с ним общаешься? Какой он? Дракон он. – Отмороженный. – Отмороженный? – переспросила она почему-то шепотом. – А еще импотент. – Лали! – Не верю я, что у него работает что-то, кроме системы приказов и распоряжений. – О, ну это ты зря. – Сильви хихикнула. – Знаешь же, что мама подписана на «Эбер»? «Эбер» – один из самых популярных женских журналов в Ферверне. Там все о новинках моды, о последних трендовых постановках, об открытии торговых домов, о брендах люксовой косметики, уходовой и декоративной, о психологии, саморазвитии и многом другом. – Знаю, разумеется. – Так вот, там пишут, что чем большей властью наделен мужчина, тем лучше у него все в постели. Потому что он реализует свою агрессию и становится по-настоящему состоявшимся. – Уволь меня от этих умозаключений. – Да ладно. – Сильви первой шагнула в пустой лифт. – Скажешь, что тебя совершенно не волнует, как это будет с ним? Нет! Потому что с ним ничего не будет! – Ла-а-али. – Сестра улыбнулась. – Ну правда. Ты же потом мне расскажешь? – Да, обязательно! Сразу после первой брачной ночи позвоню и отчитаюсь. – Да ну тебя! Сильви отвернулась, а я ткнула в нужный этаж и прислонилась к стене. Все, я домой! Пора начинать операцию «Несварение». – Лаура, открой! – В голосе Ингрид слышались истеричные нотки. Они слышались уже минут пятнадцать, с тех пор как до мачехи окончательно дошло, что выходить я не собираюсь. – Не могу, – сказала я. – Мне плохо. И даже не солгала. Мне правда было плохо, настолько, что я упустила такой важный стратегический объект, как графин с водой. И ведь заранее принесла его к себе в комнату, поставила на тумбочку… и оставила там, когда услышала, как приехали пресс-секретарь и стилист, а вот теперь горячо об этом жалела. Ключевое слово – горячо. Так горячо мне еще не было. Поначалу я сидела на мягком коврике, на который наступала после душа, теперь же сползла с него и привалилась к прохладной душевой кабине, испытывая желание залезть туда и включить воду. Ледяную. Не знаю, что это был за вирус, но перед глазами у меня то и дело вспыхивало фервернское сияние. – Лаура! Мы вызовем врача… – Это прозвучало почти жалобно. Ага, сейчас. Так я вам и поверила. – Не надо, – сказала я. Получилось хрипло. Вот, кажется, и голос садится. – Лаура! Я не стала отвечать. Гораздо приятнее было сидеть, прижимаясь щекой к душевой кабине, и считать узорчики на матовом стекле. Изредка узорчики оживали и принимались ползать по стеклу, а потолок начинал двигаться. В такие моменты я старалась не двигаться сама, потому что тошнить меня начинало уже на самом деле. – Юргарн! – донеслось из-за двери. О! Кажется, в ход пошла тяжелая артиллерия. – Лаура! – Это уже голос отца. – Лаура, немедленно открой дверь! А Ингрид небезнадежна. Об этом мне подумалось как-то очень отстраненно сквозь вспышки фервернского сияния перед глазами. Получается, она сразу отцу позвонила? Или просто больше времени прошло? Я потянулась за планшетом и хмыкнула: да, с пятнадцатью минутами я погорячилась. Все сорок. За эти сорок ко мне приходила Сильви, мне звонил Даргел, отец вот даже с работы убежал в срочном порядке. – Лаура! Открой, или я ее вышибу. – Я сижу спиной к двери, – предупредила я. – Вышибешь дверь – вышибешь из меня Лауру. Почему-то последнее заявление показалось мне недостаточно грозным, и я добавила: