– По-моему, ты слишком молод для нее. – Она – вне времени. – Мы созданы друг для друга, – торжественно объявила Сиси, наблюдая, как он с восхищением смотрит на ее работу. – Сюда тебя ранило? – спросила она, заметив, как Рид потер ладонью правый бок. Он опустил руку. – Одна из ран. Ребра срастаются, но все еще болит. – Сидишь на лекарствах? – Пока решил от них отдохнуть. Она зазывно помахала косяком. – Органика! – Оно и так, но пару раз, когда я пробовал курнуть в колледже, после безумного голода у меня была страшная головная боль. – Жаль. А я перепробовала все. Именно что все. Пока не попробуешь, не узнаешь, верно? – Я и так знаю, что если спрыгну со скалы в океан, то погибну. Сиси улыбнулась ему из-за прозрачной дымки. – А вдруг тебя спасет и исцелит какая-нибудь русалка? – Нечем крыть, – ответил Рид со смехом. – Если беспокоишься за свою полицейскую честь, то в последнее десятилетие я потребляю исключительно марихуану – и у меня на нее есть рецепт – и алкоголь. В доме нет запрещенных веществ. – Гора с плеч. Ладно, не буду мешать тебе работать. – Прежде чем уйдешь, скажи, что думаешь вот об этом. – Сиси указала на холст на мольберте перед ней. Он шагнул вперед, и на миг у него перехватило дыхание. На поляне, среди цветов, бабочек и солнечного света, стояла молодая женщина. Она смотрела на него, обернувшись через левое плечо, ее губы и золотистые глаза улыбались. От всей фигуры исходил свет. Извилистая лоза оплетала спину женщины, раскинувшись по ее лопаткам. Взгляд манил войти в холст и последовать за ней. Куда угодно. – Она… «красивая» – недостаточно сильное слово. Неотразимая? – Прекрасно. – Интересно, кого она ждет, на кого она смотрит, и почему, черт возьми, он заставляет ее ждать? Ну кто в здравом уме не захотел бы пойти с ней по этой тропинке? – Куда бы она ни вела? – Куда бы ни вела. Кто она? – На портрете? Искушение. А в жизни – моя внучка, Симона. – В моих файлах есть ее фото, но… – Ее фотография не поразила его вот так, как сейчас. – Она похожа на тебя. У нее твои глаза. – Прекрасный комплимент для нас обеих. – Сиси указала на другую картину: – А это Натали, моя младшая внучка. Рид отметил про себя, что цвета здесь более мягкие, почти пастельные, создающие совсем другую красоту, другое настроение. Сказочная принцесса, решил он. С украшенной драгоценными камнями диадемой на золотом венце волос. Глаза спокойного голубого цвета на прекрасном лице излучают скорее счастье, чем силу. Стройная фигура закутана в длинное белое платье из тонкой ткани, обрисовывающей тело. – Она красивая. И смотрит на кого-то, кто делает ее счастливой. – Очень хорошо. Она смотрит на Красавчика Гарри, своего жениха. Я думаю подарить ему эту картину на Рождество. Натали не позволила бы ему повесить картину в доме, если бы я нарисовала ее обнаженной, поэтому я пошла на компромисс. – Ты их очень любишь. Это видно. – Мои величайшие сокровища. Я хочу, чтобы ты мне позировал. – О… ну… хм… – Я тебя уговорю. Мику трудно отказать. Еще труднее отказать Сиси. – Это я уже понял, – промолвил он, отступая к двери. – Не буду мешать. – Что скажешь насчет коктейлей в пять? – Скажу, что можешь на меня рассчитывать. Следующие несколько дней она не заговаривала с ним о позировании – какое счастье! Когда Рид вернулся измученный после физиотерапии, его уже ждал акупунктурист. Он сопротивлялся – иголки?! Однако Сиси действительно было трудно отказать. На закате она вовлекла Рида в занятия йогой на пляже – с группой других людей. Он чувствовал себя скованным и неуклюжим, а во время шавасаны чуть не заснул. Рид не мог отрицать, что стал сильнее после первой недели, но именно для этого он и приехал на остров. И не стал возражать против следующего сеанса иглоукалывания, особенно после того, как ни физиотерапевт, ни обожаемая Тинетт не сочли это ерундой – на что он надеялся. Когда Сиси уговорила его прокатиться на велосипеде, ребра и плечо непрерывно стенали – впрочем, уже не так громко, как раньше. Осень достигла зенита, но Риду нравился хеллоуинский вид голых деревьев, нравился их тоскливый шум на ветру. В воздухе витал тот пряный аромат, который земля источает перед зимним сном. Сиси остановилась и слезла с велосипеда перед вторым домом, которым он восхищался в детстве. Ломаные линии крыши, причудливая отделка, стеклянные рамы, ограждающие маленькие балконы, веранды на обоих этажах… И все это дополнялось милым шармом бельведера на крыше. – Серебристо-серый цвет ему идет, – заявила Сиси. – А когда в саду зацветут люпины, он будет для них идеальным фоном. Я бы еще выкрасила веранды в пурпурно-розовый цвет. – Пурпурно-розовый? – Каждому свое. Коди покрасил их в темно-серый, потому что нейтральные тона более привлекательны для покупателей. Нас ждут. – Ждут? – Вчера я звонила Барбаре Эллен. Рид оглядел дом, подумал. Покачал головой. – Сиси, я не могу покупать дом на острове. Коп должен жить там, где работает. – Ты ведь хочешь его посмотреть? – Хочу. Но покупать не буду. – Коди и его мать уже несколько недель занимаются ремонтом. Им обоим не помешает немного отвлечься. Сиси взяла Рида за руку и повела по мощенной камнем дорожке на веранду, которую следовало покрасить в пурпурно-розовый. Постучала в дверь, но, не дожидаясь ответа, открыла и вошла. – Барбара Эллен, Коди! Мы пришли! – объявила она, перекрывая стук молотка, который раздавался с расположенной справа от гостиной лестницы. Центральное место в гостиной занимал дровяной камин, дальше, за гостиной, находилась кухня. Хозяева, очевидно, приложили немало усилий для ее модернизации. Барная стойка, кухонный остров и столешницы блестели серым гранитом, а шкафы – определенно новые – отливали снежно-белым. Возникал только один вопрос: какому кулинарному маньяку могли понадобиться шестиконфорочная плита и две духовки? Впрочем, выглядело это впечатляюще. – Походи, осмотрись, – сказала Сиси. – А я поищу их. Рид вернулся на кухню, заглянул в чулан. Он определенно не может купить этот дом. Не только по очевидным причинам, но и потому, что попросту недостоин этой кухни и этой огромной кладовой, словно рассчитанной на хранение достаточного количества припасов, чтобы пережить инопланетное вторжению. Но зачем они повесили над полуостровом ретролампы? Словно знали, что он питает слабость к этому стилю. Донеслись голоса. Кто-то, оживленно болтая, спускался по лестнице. – Сиси! Я не слышала тебя из-за шума, – Коди перестраивает шкаф в спальне. Не знаю, что бы я делала без моего мальчика! Не прекращая говорить, миниатюрная Барбара Эллен обняла Сиси. Рид подумал, что она похожа на щебечущую птичку. – Он останется на целый месяц. А если не успеет закончить, вернется зимой, чтобы к весне мы могли выставить дом на продажу. Все говорят, что весна – лучшее время, хотя я очень хотела продать его до начала года. Я уеду с ним, начну подыскивать для себя небольшую квартирку. Не могу представить себе еще одну зиму здесь в одиночестве. – Мы будем скучать по тебе, Барбара Эллен. Познакомься с моим Ридом.