Красотка, Ты не писала мне, и я не мог спросить на сайте «По пути», поэтому это единственный способ: ты согласна войти и поужинать со мной? М. На меня так внезапно и сильно накатывает облегчение, что я почти падаю на коврик, как Руфус после долгой прогулки. Я все еще стою на месте и всеми силами пытаюсь взять себя в руки. Бесполезно. По другую сторону двери меня ждет Мэтт Эриксон, он ждет меня, несмотря на то что я балбеска, которая так и не смогла ему написать. Ко мне подкрадывается паника, но я собираюсь войти. Я поднимаю руку и стучусь. Вверх ногами с люстры Мэтт Чувствую себя подростком на выпускном, когда иду открывать дверь. Теперь я не беспокоюсь, смогу ли кого-то трахнуть или нет, но сама ситуация щекочет нервишки. С той самой ночи в опере Хейли молчала, и теперь я вынуждаю ее прийти на свидание, которого она, может быть, даже не хочет. Я тянусь к дверной ручке и думаю, что, возможно, ее уже и нет в коридоре. Может быть, она постучала, оставила еду на коврике у двери и умчалась к лифту. Я не стал бы ее винить. То есть, серьезно, какой мужчина просит женщину купить продукты для свидания и привезти их ему? Это поступок неисправимого романтика или полного мудака? Я думаю, как посмотреть. Я не могу сдержать счастливого вздоха, когда все-таки вижу ее у двери. Она слегка растерянно протягивает мне большой бумажный пакет, ее щечки немного зарумянились, а глаза широко смотрят на меня. – Привет, – говорит она. – Привет, – отвечаю я. Я улыбаюсь уголками губ, жестом показываю на пакет и говорю: – Надеюсь, ты выбрала нам что-то хорошее. – Все как ты просил. Мы замираем еще на мгновение и просто смотрим друг на друга. Должно быть, она прямо из офиса, потому что под зимним пальто просматривается белая рубашка и простые серые штаны, похожие на те, в которых я застал ее в кабинете. – Ты не хотела бы зайти? – Кивком головы я приглашаю ее внутрь. Она кивает мне с крошечной задержкой. – Я бы с удовольствием. В прихожей она снимает пальто и взглядом ищет вешалку. – Давай я найду место, – предлагаю я, и мой голос срывается от волнения. Ее густые и блестящие волосы отражают яркий свет ламп и манят меня окунуться в них. Она чертовски красивая. Ниже и тоньше, чем мне обычно нравится, но рядом с ней я чувствую себя великаном. И я, оказывается, вовсе не против. – ГАВ! – Руфус галопом мчится в комнату. Как только он видит, кто пришел, он резко останавливается, поскальзывается и снова убегает, чтобы через пять секунд вернуться уже с поводком и уронить его рядом с ногами Красотки. – Ты только что был на прогулке! – негодую я. – Оставь Хейли в покое. На этот раз она здесь ради меня. Вот так вот тебе не повезло, парень. Руфус забавно скулит в ответ, и мы оба начинаем смеяться. Пес разрядил обстановку. Теперь я веду Хейли на кухню и разбираю покупки. – Ты мне так и не написала, – без обиняков говорю я. – Я знаю. – Почему? Она переступает с ноги на ногу и говорит: – Потому что. Я пытаюсь сдержать улыбку. Плохо сравнивать ее с моими девочками, но иногда жучок Джун ведет себя точно так же. Она поднимает подбородок и говорит: «Потому что». Хейли не выпячивает подбородок, но тем не менее. – Потому что что? – провоцирую я. Но я понимаю ответ, пока Хейли только задумчиво замирает. Свидание в опере – или даже, скорее, дорога домой – вывело Хейли из равновесия. Честно говоря, меня немного тоже. Той ночью мой член был твердый как камень, и я чувствовал, как он упирается в штаны. Но, боже правый, ее платье и та охеренная татуировка – мне так хотелось провести по ней языком, от начала до конца. Той ночью я чувствовал себя ненасытным. Кажется, я слишком давил на нее. Поэтому я озвучиваю то, что думаю: – Я слишком давил на тебя на нашем свидании, – вздыхаю я. Хейли не отводит взгляда своих голубых глаз от меня. – Нет, – заверяет она. – Неправда. Я отлично провела время. И я… э… наслаждалась нашими поцелуями… – Последние слова она произносит все тише, и я сдавливаю свой смех. Она очень смущена, но выглядит такой милой. – Я тоже наслаждался нашими поцелуями, – торжественно говорю я. – Ой. Э. Рада слышать. Да, она нервничает рядом со мной. Как мне хотелось бы ей помочь. Но пока я не специалист по Хейли. Я только узнаю ее и что ей нравится. Кара раньше обвиняла меня, что я ни черта не смыслю в женщинах. Она ждала, что я всегда буду читать ее мысли и чувства. И если случались какие-то проколы, то потому, что я плохо старался. Но я не читаю мысли. Я даже представить не могу, что творится в голове женщины. Но, должен сказать, Хейли понять проще, чем Кару. Прямо сейчас она смущается и краснеет, и я удивительно горд тем, что замечаю это. Я подхожу к ней поближе и кладу ладонь ей на руку. – Наверное, мы слишком поспешили той ночью, – признаю я. – Что скажешь, если мы замедлим темп? Давай просто устроим ужин и будем отталкиваться от него? Она не знает, что ответить. Но потом кивает. – Похоже на план. И этот план действительно работает. Двадцать минут уходит на то, чтобы я идеально прожарил наши стейки, а Хейли смешала салат, и теперь мы перемещаемся в столовую за стол, который сама Хейли или кто-то еще из «По пути» выбрал для меня. Стейк фантастический, вино идеально, и, хоть это и моя карточка расплатилась за наш пир, я хвалю Хейли за ее выбор, пока она, наконец, не закатывает глаза, намекая, что пора перестать заваливать ее комплиментами. Пока мы ужинаем, она заметно расслабляется. Я рассказываю ей о последних пунктах нашего тура, и у нее загораются глаза, когда я предлагаю ей узнать о «закулисье» своей команды и играх, в которых мы принимали участие. Когда я упоминаю, что Блейк повредил колено на последнем матче, она прямо охает. – О нет! Он сможет завтра играть? – Хейли ставит бокал на стол и яростно качает головой. – Я видела, что он пошатывался после того столкновения! Я ухмыляюсь. – Ты смотрела игру? – Конечно, – говорит она надменно. – Я могла бы пропустить игру, только если лежала бы в больнице, вся в гипсе и без шансов дотянуться до пульта. Но даже тогда я подкупила бы медсестру и попросила ее включить мне трансляцию. Уголки моих губ немного опускаются. Мне нравится то, что она такая ярая фанатка хоккея, но меня не покидает мысль, что вдруг она здесь именно поэтому. Что, если она просто хочет трахнуть Мэттью Эриксона, профессионального хоккеиста? Уж я-то таких повидал. Одним из самых больших достоинств моей жены было то, что ей вообще было плевать на мою известность. Но у меня есть чувство, что Красотка здесь не потому, что хочет поставить галочку напротив «атлет» в своем списке побед. В первую очередь, после наших поцелуев она испугалась, как зайчишка, и сбежала при первой же возможности. Я был бы более чем счастлив спустить штаны перед ней той ночью. Фух. Мой член довольно подскакивает при одной только мысли о ее языке на моих губах. Конечно, может быть, она делает это все – суетится, заикается, нервничает, – чтобы сохранять образ. Все знают, что неистовые поклонницы бывают очень изобретательными, когда хотят выделиться из толпы. Нет. Пятое чувство говорит мне, что Хейли не из таких. Она фанатка, это очевидно, но не такая, которая хочет переспать со мной, чтобы хвастать всем вокруг. – Мэтт? Она сидит по другую сторону стола и смотрит на меня, застыв с вилкой на полпути ко рту. – Да? – спрашиваю я несколько отсутствующе, потому что теперь я не могу оторвать взгляд от ее рта. Она даже жует соблазнительно. Ее губы страстно подрагивают, и это сводит меня с ума. – Ты только что завис посреди разговора. – Она приподнимает бровь, и мне нравится, с каким вызовом она это делает. – Я тебя утомляю? – Нет, конечно, нет. – Ты меня томишь. Вздорная Хейли заводит еще сильнее, чем скромная.