– Ну, может быть. Но реактивный ранец был нужен для того, чтобы я не сломала себе шею. И… они не хотят никого убивать. Они хотят остановить геноцид. Коннор фыркает, ставя передо мной чашку с кофе. – Браво, Пятая Колонна. Они выигрывают все золотые звезды. – Он открывает пачку ирисок и берет несколько штук. Пахнет вкусно, но у меня совсем нет аппетита. Я отмахиваюсь от него, когда он толкает баночку ко мне. – Да, – говорит Трей. – Если лучшее, что ты можешь сказать о них, это то, что они не поддерживают геноцид, особенно когда этот геноцид, по-видимому, включает их самих, поскольку они новые киристы, что ж… – Он качает головой. То, что они говорят, имеет смысл, но я чувствую, что слишком цинично описала команду Джулии. – Эта религия – часть их наследия. Даже зная плохую сторону, возможно, они хотят что-то спасти. Чтобы превратить эти ресурсы в силу добра? Они кивают, хотя я сомневаюсь, что кто-то из них убежден. Даже меня это не убедило. Но, возвращаясь к тому, что Кэтрин сказала ранее, они – единственные союзники, которые у нас есть, и нам нужны союзники. – Может быть, Макс поможет тебе забрать ключ у Бесс? – спрашивает Трей. – Честно. Не говори то, что я только надеюсь услышать, потому что я волнуюсь. Я на мгновение задумалась. – Если он будет держаться подальше… наверное. Возможно? – Но ты не уверена? – Нет. Макс кажется… может быть, он завидует моей способности владеть ключом? Он хочет поиграть в героя. Я не думаю, что он был бы доволен, просто обеспечивая мне прикрытие. И я беспокоюсь, что его присутствие там может напугать Бесс. Ну, вы оба ведь видели Макса. – Да, – сухо отвечает Коннор. – Если с этой Пятой Колонной не получится, я слышал, тут снимают биографический фильм о Скале. Я хихикаю, потому что у них на самом деле есть некоторое сходство в лице, хотя Макс и не такой большой. – Но еще важнее то, что Джулия пока не хотела, чтобы я охотилась за Гудини. Она не знала, что ключ от него принадлежит Пруденс, но она сказала мне подождать, и я думаю, что после того, как я не послушалась ее и отправилась в Лондон, это только ухудшит ситуацию. Я буду очень осторожна. И у меня будет пистолет. Они оба слегка побледнели, и я пожалела, что напомнила им о кольте. – А если Бесс скажет, что у нее нет ключа? – спрашивает Коннор. – Тогда я возвращусь к тому времени, когда они покинули ресторан в 1905 году, и возьму его силой. Если это не сработает, я вернусь и разыщу Айру Дэвенпорта. В любом случае мне нужно покончить с этим до завтрашнего утра. Мы должны были встретиться у Тилсона в одиннадцать. Но адреса у меня нет. Только координаты. Последняя фраза прерывается зевком. Я бросаю взгляд на часы. Сейчас только восемь, но я почти всю ночь не спала и не знаю, сколько моих часов было уложено в этот один день. – Все в порядке, – говорит Трей. – Тилсон живет примерно в двадцати – двадцати пяти километрах к северу от Гейтерсберга. У меня есть его номер телефона. Я позвоню, узнаю адрес, и мы встретимся там. – Или, может быть, вернешься и заберешь меня отсюда? Мне совсем не помешает короткая поездка на машине и немного времени, чтобы как следует проснуться. Коннор нерешительно смотрит на меня: – Эмм… Джулия ведь ждет, что мы с Кэтрин придем на это мероприятие? Потому что… – Нет. Джулия сказала, что тебе лучше остаться здесь. Любой, кто наблюдает за этим местом, привык видеть, как туда приезжает Трей. Джулия даже внесла его в список студентов-интернов, на случай, если он пойдет со мной в ее офис. Но ты и Кэтрин… – Да. Как вы можете судить по холодильнику, я даже не ходил за покупками в последнее время. И я не думаю, что ей можно выходить сейчас, учитывая эти головные боли… Трей прочищает горло и смотрит на дверь. – Трей пытается сказать тебе, что она стоит в дверях и слышит каждое твое слово. – На Кэтрин большие темные очки, которые закрывают половину ее лица. Они скрывают круги под ее глазами, но она все еще бледна. Черное платье – то, что на самом деле выглядит как платье, а не как катастрофа – перекинуто через ее руку вместе с расшитой бисером сумочкой. – Джулия права. Мы с Коннором будем полезнее здесь, находя дополнительную информацию или что-то еще, что вам нужно. Она пододвигает расшитую бисером сумочку через стол. – Это очень похоже на то, что носили девушки в то время, но я найду что-нибудь другое, если она окажется слишком маленькой. Я бы предпочла, чтобы люди обратили на тебя внимание из-за странной сумочки, а не из-за того, что ствол кольта торчит сбоку. – Кэтрин, кажется, гораздо легче переносит мысль о том, что я ношу пистолет, чем Коннор или Трей, и это заставляет меня задуматься, а не свойственно ли это всем мужчинам. Они бы волновались меньше, если бы Трей ходил с пушкой? Я беру сумку. – Я позабочусь о том, чтобы пистолет поместился, когда буду готовиться, – я снова зеваю, – простите. – Сколько часов прошло с тех пор, как ты спала? – спрашивает Кэтрин с понимающим взглядом. – Это было в Лондоне, значит, вчера вечером, – я пожимаю плечами. – Я в порядке. Ничего такого, с чем бы не справилась чашка кофе от Коннора. Кэтрин протягивает руку и забирает сумочку обратно. – Нет. Тебе нужно больше спать, а не меньше, когда ты совершаешь перемещения на длинные дистанции. Меня не волнует, насколько хорошо ты владеешь этим ключом, перемещение вымотает тебя. И я могу только представить себе влияние нескольких путешествий в разные места и за один день. Мы никогда этого не делали, даже во время тренировок между путешествиями у нас был выходной день или два, – она качает головой. – Тебе нужно собраться с мыслями, а это трудно сделать, когда ты так измотана. – Но Трей только что приехал. Я все равно не думаю, что смогу заснуть. И нам нужна еда. – Мы возьмем еду, – говорит Кэтрин. – И Трей может остаться, пока ты не успокоишься и не уснешь. Но платье я пока оставлю у себя. * * * Западная 113-я улица, дом 278, Нью-Йорк 9 ноября, 1926 года, 15:12 Идет сильный дождь. Гораздо сильнее, чем я могла бы предположить, глядя через ключ. Я сделала уже пять перемещений и очень надеюсь, что Бесс дома и в настроении поговорить, потому что я устала ее преследовать. Во время первого перемещения этим утром я установила наблюдательные точки для слежки за домом Гудини. 4 апреля 1965 года – ясным весенним утром, выбранным совершенно случайно, – я отправилась в стабильную точку за Блок-хаусом в Центральном парке и прошла несколько кварталов до 113-й улицы, где установила четыре местных пункта наблюдения за входами и выходами из дома номер 278. Затем я поймала такси и сделала несколько остановок возле клуба Элкс, где проходила поминальная служба, и еще несколько возле кладбища Махпела. По большей части это была пустая трата времени. Первоначально планировалось поймать Бесс на службе или на похоронах. По данным газеты «Нью-Йорк таймс», 4 ноября на службе Гудини присутствовало более двух тысяч человек, но, побывав там, я бы сказала, что это было преуменьшением. Я не смогла даже близко подойти к Бесс. Поэтому я провела следующий час в ХРОНОС-версии слежки, наблюдая за стабильными точками вокруг дома Гудини с дивана в своей комнате. Друзья провожали Бесс домой, и за ней тянулся нескончаемый поток посетителей до самого раннего вечера, когда она отправилась на вторую панихиду в ближайший театр. Вот тогда-то все и стало интересно. Машина с Бесс едва успела завернуть за угол, как на крыльце в ярком голубом свете появились двое мужчин. Хотя я не видела их лиц, я почти уверена, что одним из них был Саймон. Второй парень был выше и тоньше, но это все, что я могла сказать по его силуэту. Как только они оказались внутри, на всех четырех этажах в течение почти двух часов наблюдалась прерывистая активность. Свет медальонов потух примерно за минуту до того, как Бесс вернулась домой, значит, они явно следили за ее передвижениями. И если только им не повезло в эту последнюю минуту, я не думаю, что они нашли то, что искали. Значит… киристы знают, что у Гудини есть ключ. Но как давно они это знают? И кто им сказал? Я не знаю, но, учитывая, что они явно следили за домом, я рада, что послушала Трея, когда он предложил отправиться в случайную дату, чтобы установить эти точки наблюдения. В тот вечер и на следующее утро в доме царила бурная полицейская активность. Я перескочила на несколько дней вперед, надеясь, что настанет время, когда все внимание утихнет и Бесс останется одна, но спустя около получаса я сдалась. К черту все это. Ожидание точного, совершенно правильного момента, чтобы представить себя, не самая лучшая идея сейчас, когда на носу конец света. И вот я здесь, под дождем. Я ныряю под зонт, переходя улицу, чтобы защитить себя от дневного ливня, и от любого, кто может наблюдать за мной через ключ ХРОНОСа. На мой стук почти сразу же открывает женщина средних лет. Бросив быстрый взгляд на мое лицо, она говорит: – Бесс уже давно ждет тебя. И в фойе, и в гостиной поначалу темно. Мне не кажется, что это просто потому, что дом в трауре или даже из-за пасмурного неба. Это просто темный дом – панели темные, а окна узкие. Я сомневаюсь, что он будет светлым и воздушным даже в самый прекрасный весенний день. Мы миновали три лестничных пролета и заходим в библиотеку, и когда женщина открывает дверь, я вижу Бесс, сидящую на ковре. Повсюду разбросаны бумаги, и она расставляет книги на полках. Теперь она постарела и почти совсем поседела, но черты лица у нее по-прежнему детские. – Спасибо, Мэри, – говорит Бесс, не поднимая глаз. Когда Мэри закрывает дверь, я слышу нечеловеческий визг, сопровождаемый высоким голосом, провозглашающим: «Я Великий Гудини». Я подпрыгиваю, поворачиваясь на звук. Очертания клетки на фоне окна показывают, что это всего лишь глупый попугай. Я пытаюсь расслабиться, но прилив адреналина приводит мое тело в полную боевую готовность, и я снова подпрыгиваю, когда Бесс захлопывает очередную книгу. – Миссис Гудини, – начинаю я, – примите мои… – Это вы отправили их? – Кого? Она поднимает с пола еще одну книгу и машет мне, прежде чем положить ее на полку. – Нет, я не посылала людей, которые это сделали. Но я видела, как это произошло. Я наблюдала через ключ в ночь похорон вашего мужа. Двое мужчин с ключами ХРОНОСа вломились в ваш дом. Я не смогла бы остановить их, миссис Гудини, не предупредив их о том, что я знаю, что медальон у вас. И слишком многое поставлено на карту, чтобы я могла так рисковать. Они нашли его? – Нет. И ты тоже не найдешь. Мой желудок сжимается. – Он избавился от него? – Я этого не говорила, – фыркает она. – Я только сказала, что ты его не найдешь. Исправь все… верни его мне… и потом я отдам тебе ключ. Бесс сует, с характерным звуком, еще две книги на полки и тянется за третьей.