Я поворачиваюсь к Шарлейн: – Ранее ты говорила о «новых киристах». Как и Тилсон только что. Что именно это значит? – Ну, мы все киристы. Но есть еще ортодоксальные киристы, которые существуют уже с пятнадцатого века. Новые киристы – это ответвление, основанное в 1950-х годах, так что мы действительно совсем новые. Ортодоксальные киристы сосредоточивают свое внимание как на «Книге Пророчеств», так и на «Книге Кира». Мы больше полагаемся на «Книгу Кира». В ней можно найти много мудрости, если ты найдешь время и почитаешь. Мы не требуем десятины, хотя это все еще поощряется. И мы избавились от некоторых глупостей, таких как браки по договоренности и запрет на секс, пока не исполнится сорок лет. – Двадцать, а не сорок, – сухо поправляет Джулия. – Однако если отбросить гиперболы, Шарлейн дала вполне точное описание различий. – Я вроде как застряла где-то между этими двумя направлениями, – говорит Шарлейн с застенчивой улыбкой, явно довольная недокомплиментом Джулии. – Папа в ортодоксальной церкви. Мама из новых. Я последовала за ней, как и два моих брата. И еще один ходит в папину церковь. Джулия кивает: – Официально мы с Максом придерживаемся ортодоксального обряда, хотя это только для видимости. «Кирист Интернэшнл» признавала, что рост может потребовать определенной степени компромисса, так что вместо того, чтобы исключать тех, кто стремится к более… свободной… форме поклонения, им было разрешено продолжать исповедовать ее дальше как ответвление. Они обеспечили достойное прикрытие для Пятой Колонны, особенно после того, как я была назначена главой межконфессионального альянса, который является – или, вернее сказать, являлся – координатором деятельности как между новыми и ортодоксальными, так и между киристами и христианами, мусульманами, буддистами и так далее. – А твои родители? – спрашиваю я. – Неужели Делия и Эйбел хотели, чтобы киристы продолжали свою работу? – Они бывали в храме несколько раз в неделю. – Это не ответ на мой вопрос. – Потому что ответ не имеет значения. Их уже нет. И даже если бы они были здесь, ты бы имела дело со мной. В конце концов, моя цель – как можно меньше изменить хронологию событий. Уничтожьте ключи, уничтожьте большинство чудес, которые, как мы все знаем, все равно ложны. Выбросьте «Книгу Пророчеств». «Книга Кира» остается. То, что мы в конечном итоге получим, ближе к новому обряду, чем к старому, без Отбора. Мы все будем существовать, и гораздо более вероятно, что мы узнаем мир, в котором живем. – Но «Книга Кира»… – Я хочу сказать, что «Книга Кира» так же фальшива, как и «Книга Пророчеств». По большей части это том, состоящий из плагиата и банальностей, собранный из всех религиозных текстов и книг на планете, и он вообще не должен существовать. Но выражение лица Тилсона практически кричит мне, чтобы я отступила от этого комментария, поэтому я меняю тему. – Отлично. Если я не помешаю Пруденс присоединиться к Солу, то нам нужно знать больше о том, что произойдет с ней, когда она переместится в 2305 год, прежде чем мы совершим это путешествие. Макс фыркает: – И как же ты собираешься это выяснить? Просто подойдешь к ней и спросишь? – Возможно. – В моем голосе слышится неуверенность, потому что все может пойти не так, как запланировано. – Это может сработать, если я найду юную Пру, прежде чем ее разум превратят в кашу. Кирнан говорит, что было время, когда она восстала, когда она ненавидела Сола. – Судя по тому, что я видела и слышала, – говорит Джулия, – она ненавидела Сола бо́льшую часть своей жизни. Но, как я уже говорила, любая информация, полученная от Кирнана Данна, является подозрительной. Я бы сказала то же самое и до смерти моего сына, независимо от того, во что верила моя мать. Ты проигнорировала мое предупреждение насчет Лондона, но тебе нужно серьезно отнестись к моему совету насчет Кирнана. Иначе ты поставишь под угрозу весь наш план. – А как насчет ключа Гудини? Кирнан и я работали над этим вместе. – Ты хоть знаешь наверняка, что у Гудини есть ключ? Я решила, что будет не лучшей идеей признаться, что я уже видела этот ключ, так как это вроде как подтверждает, что я также видела и Кирнана. Я не хочу сейчас разбираться со всем этим. – Другая-Кейт, я из предыдущей временной линии? Она была уверена. – Сосредоточься на получении ключей из штаб-квартиры ХРОНОСа. Как только мы их уничтожим, думаю, что у Гудини не будет ни ключа, ни карьеры. Мы даже и имени его не вспомним. – Джулия, явно довольная своей неудачной шуткой, оглядывает стол, чтобы убедиться, что ее оценили по достоинству. Шарлейн и Макс тихо хихикают. Бен даже слегка дергает губами. Мы с Тилсоном, по-видимому, единственные не подлизы в этой комнате. Но я чувствую странную потребность защитить Гудини, которого нет рядом, чтобы защитить свою репутацию от очередных людей, бросающих ему вызов. – У него был ключ ХРОНОСа, но я не думаю, что он ему нужен. Гудини сделал карьеру еще до смены времен. Еще до того, как появился «Кирист Интернэшнл». Это стирает ухмылку с лица Джулии. – Откуда ты это знаешь? – Прочла в одной из книг Кэтрин. В книге, которая была под защитой ключа ХРОНОСа. Джулия сузила глаза: – Я и не знала, что Кэтрин была такой заядлой библиотекаршей. Какой смысл следить за временными линиями, столь радикально отличающимися от нашей? – Это… история, – говорю я. – Уже нет. И в любом случае сейчас тебе не нужно гадать, есть ли у Гудини ключ. У нас есть дела поважнее. Честно говоря, я, скорее всего, подожду и закончу с Гудини, как только все остальное будет решено. Но я не могу избавиться от ощущения, что его ключ очень важен. Я одариваю Джулию секундной улыбкой, которую она, кажется, принимает за согласие. Я бы предпочла не давать больше обещаний, которые могу сдержать, а могу и не сдержать. * * * Богарт, Джорджия 15 сентября 1911 года, 11:45 Как только я ввожу этот набор координат в ключ, я тут же осознаю, в чем значимость даты. Когда Джулия думала о важных для Сола датах, которые он мог бы использовать для Отбора, она забыла об очень важном событии – 15 сентября, годовщине его успешного эксперимента в Шести Мостах. Когда я перемещаюсь, в хижине Кирнана темно и совершенно тихо, если не считать сверчков или, может быть, лягушек, издающих хриплый хор снаружи. Этот звук напоминает мне о маленьком аппарате, который использует моя мама, когда у нее проблемы со сном. Наверное, это природная версия белого шума. Встреча в штаб-квартире Пятой Колонны закончилась более часа назад, но мне пришлось поспешить, чтобы встретиться с Джулией позже в тот же день, чтобы она могла дать мне набор для забора крови, который я держу в руках. По-видимому, это не то, что можно взять с полки в местной аптеке, а значит, Джулии пришлось связаться с каким-то знакомым врачом. К счастью, на игле в наборе есть маленькие крылышки, с которыми ее легче держать, чем те, которые я видела раньше. Тем не менее я не хотела без какой-либо практики появляться посреди ночи и начинать колоть дырки в девушке, которая только что получила травму. Я хотела ткнуть себя в руку, но Джулия решила, что это плохая идея, и предложила Макса в качестве подушечки для булавок. Если Макс не ненавидел меня раньше, то теперь определенно ненавидит. Как только я наконец проколола вену и взяла образец, он бросился наружу. Хотя я предпочла бы потренироваться еще пару раз, на его руках уже красовалось четыре пластыря, и по одному взгляду на его лицо я поняла, что не стоит испытывать судьбу. Прежде чем отправиться к Кирнану, я использовала ключ, чтобы заметить время, когда они спали. Марта почти весь вечер просидела на диване, свернувшись печальным клубочком, одетая в тот странный велосипедный костюм с разрезной юбкой, который носила я, когда мы впервые приехали в ее деревню. Кирнан пытался заставить ее что-нибудь съесть и делал все возможное, чтобы утешить ее, но нелегко утешить пятнадцатилетнюю девушку, которая только что стала свидетелем убийства всей своей семьи и едва избежала смерти сама. В какой-то момент Марта не выдержала и разрыдалась. Кирнан прижал ее голову к своему плечу, похлопывая по спине и выглядя беспомощным. Наконец он убедил ее съесть бутерброд и выпить маленький стаканчик какой-то жидкости. Я не могла разобрать этикетку, но почти уверена, что это был алкоголь, потому что Кирнан сам опрокинул еще больший стакан, как только Марта устроилась в гостевой комнате. Затем, чуть больше часа назад, он поднялся на чердак, где обычно спит. Мне очень не хочется будить их. Должно быть, заснуть им было нелегко. Я прикрыла глаза впервые после нашей поездки в Шесть Мостов, в моем сознании тут же вспыхнул стремительный поток образов: тела на скамьях, Сол, тянущий Марту через дверь с этой болезненной блаженной улыбкой на лице. Несмотря на то, что я была измотана, мне потребовалась целая вечность, чтобы заснуть. Но ничего не поделаешь, поэтому я хватаю бутылку со стола, как только оказываюсь в хижине. Это виски Old Grand-Dad, если точнее – и в бутылке осталось добрых две трети. Я прячу ее под мышку и на цыпочках подхожу к лестнице, используя свет ключа ХРОНОСа, чтобы осветить себе путь и подняться на чердак. Кирнан лежит поперек кровати на животе, без рубашки, а простыни обернуты вокруг него клубком. На левой руке у него нет никаких отметин, тот отвратительный шрам еще где-то в будущем. Как бы мне ни хотелось предупредить его, Джулия подчеркнула, что я не могу сделать ничего такого, что изменило бы его путь, потому что я не знаю, как это может повлиять на нас или на Пятую Колонну. На самом деле Джулия вообще не хотела, чтобы я с ним разговаривала. Будь ее воля, я бы прокралась в комнату Марты, как вампир, и украла ее кровь, а Кирнан ничего бы не узнал. Но я знаю, что у него под матрасом пистолет. Он может сначала выстрелить, а потом уже начать задавать вопросы, если увидит, что кто-то крадется по хижине, особенно если закричит Марта. И если кто-то и знает, где и когда я смогу найти юную Пруденс, более здравомыслящую версию, то это Кирнан. Я опускаюсь на колени рядом с кроватью и легонько толкаю его в плечо. – Кирнан, это Кейт. – М-м… – Он улыбается, и его глаза все еще закрыты, а рука обнимает меня за талию, притягивая к себе. – Кейт. Скучал по тебе. – Нет, Кирнан. – Я убираю его руку. Осторожно, но так, чтобы он открыл глаза. – Мне нужно с тобой поговорить. Он приподнимается на локтях, выдыхая так, что это подтверждает мою догадку о виски. После всего того, что он пережил, я его не виню. – Это не могло подождать до утра? – В его голосе нет злости, и он одаривает меня слегка сонной версией своей обычной ухмылки. Это пробуждает воспоминания о том, как он вчера вечером сидел в кресле в Истборне и смотрел на океан. О его еле заметной, небрежной улыбке, когда он наконец повернулся, чтобы поприветствовать меня. Должно быть, мое выражение лица меняется вместе с воспоминанием, потому что Кирнан хмурится: – Что случилось? Я качаю головой: – Ничего. Я просто… Мне нужно взять у Марты образец крови. Им нужно это… для вакцины. Да, и еще фото из газеты, чтобы они могли увидеть эффект. – Ты уже кого-то нашла? – Да, – отвечаю я, решив не вдаваться в подробности. – Образец должен быть взят в течение сорока восьми часов, и я не знаю точно, когда Сол дал его ей. – Жаль, что ты не пришла до того, как Марта уснула, – произнося это, Кирнан лезет под кровать и достает коробку из-под обуви. Статья с фотографией лежит сверху. – Она очень расстроена из-за этого, и теперь ей придется… – Он собирается свесить ноги с кровати, но я удерживаю его. – Я возьму образец через минутку, но тебе лучше оставаться в постели. Я пришла, когда ты спал, потому что мне нужно задать тебе несколько вопросов. В его глазах читается понимание: – Оу… Ты из… будущего. – Да. Чем меньше ты будешь помнить о том, что я была здесь, тем лучше. Для нас с тобой, – я поднимаю бутылку виски и протягиваю ему. – Мне очень жаль. – Мне тоже. Утром у меня будет жуткая головная боль. – Он вынимает пробку и делает большой глоток из бутылки. Его пробирает дрожь, и после он спрашивает: – Что тебе нужно знать?