Поиск
×
Поиск по сайту
Часть 31 из 74 В начало
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
Бен выкарабкался на другой берег и что было духу полез на склон, цепляясь за корни кустов и деревьев. Наконец он выбрался на ровное место (еще один камень угодил в зад) и на ходу обернулся. Белч склонился над Генри, а Виктор стоял в пяти шагах от них и швырял камни. Один, величиной с бейсбольный мяч, врезался в кусты, неподалеку от Бена. «Нет, хватит, — подумал Бен, — хуже некуда». Что самое скверное, Генри снова поднялся. Подобно часам «Таймекс», Генри, несмотря на боль, опять ринулся на Бена. Тот повернулся и кинулся напролом сквозь кусты, в западном, как он надеялся, направлении. Если он пересечет Пустыри и доберется до Оулд-Кейпа, то можно стрельнуть два цента и сесть на автобус прямо до дома. А дома, заперев дверь, он бросит свои окровавленные отрепья в мусорный ящик, и этот безумный кошмар наконец-то кончится. Бен представил, как он сидит в кресле в столовой. Чистый, вымытый, в махровом красном халате, смотрит диснеевские мультфильмы по телевизору и пьет молоко с клубникой. «Помни об этом», — мрачно приказал он себе и, переваливаясь с ноги на ногу, поспешил дальше. Его лицо хлестали верхушки кустов, Бен раздвигал их руками. Попадались колючки. Бен не обращал на них внимания. Он остановился на ровной прогалине, черной от грязной жижи. Перед ним выросли похожие на заросли бамбука кусты. От земли шел нестерпимый зловонный запах. «Зыбучий песок», — мелькнула у него, как тень, зловещая мысль. Он посмотрел на заросли кустов, залитых стоячей водой. Ему не хотелось углубляться. Даже если нет зыбучего песка, он увязнет там в такой грязи, что в лучшем случае потеряет свою обувь. Бен повернул направо, пустился бегом вдоль кустов и наконец забежал в какую-то рощу. Деревья, большей частью ели, росли здесь очень густо, борясь за свое место под солнцем, но кустов и травы почти не было, и Бен прибавил скорость. Он сомневался, что движется в правильном направлении, но по-прежнему полагал, что оторвался от преследователей. С трех сторон к Пустырям подступал город, а с четвертой шло недостроенное шоссе. Рано или поздно он куда-нибудь выйдет. В животе закололо, Бен вздернул остатки свитера и осмотрел рану. Он вздрогнул и даже присвистнул: живот походил на огромный рождественский расписной елочный шар, он был весь измазан кровью и зеленой жижей. Бен опустил свитер. От такого зрелища его едва не стошнило. Впереди послышался приглушенный шум — какое-то жужжание. Иных звуков не было слышно. Человек взрослый, озабоченный лишь тем, как бы скорее выбраться из этого гнусного места (Бена стали донимать комары, разумеется, не с воробьев, но довольно крупных размеров), человек взрослый не придал бы значения этому шуму или бы вовсе его не услышал. Но Бен был еще мальчишкой и едва оправился от испуга. Он свернул налево и пустился напролом через низкие заросли, похожие на кусты лавра. За ними торчала из земли какая-то бетонная конструкция цилиндрической формы, высотой около трех футов и четырех футов в диаметре. Верх ее был закрыт люком. На нем виднелась надпись: «Канализационное управление. Дерри». Из глубины доносилось какое-то гудение и жужжание. Бен одним глазом посмотрел в щель люка, но ничего не увидел. Слышалось лишь монотонное гудение, плеск воды. Бен принюхался: воздух внутри был гниловато-влажный, зловонный. Бен вздрогнул, отпрянул назад. Итак, жужжание доносилось отсюда, из канализации. А может быть, тут и коллектор, и дренажный туннель — в страдающем от затоплений Дерри таких люков было предостаточно. Нашел тоже чего испугаться. А ведь как бросило в дрожь! Отчасти оттого, что увидеть в этих дебрях творение рук человеческих было по меньшей мере странным, но насторожила Бена и сама форма конструкции — торчащий из земли бетонный цилиндр. Год назад Бен прочел «Машину времени» Герберта Уэлса: сначала обработку для комиксов, а потом и сам классический роман. Этот цилиндр с крышкой люка напомнил ему о колодцах, ведущих в подземную страну морлоков. Он поспешно отошел от бетонного цилиндра и попытался определить, где запад. Бен вышел на небольшую лужайку и повернулся так, чтобы его тень была строго сзади. После чего двинулся по прямой линии. Через пять минут впереди снова послышалось журчание воды. Раздались детские голоса. Бен остановился, прислушался и тут услышал позади треск веток и другие голоса. Он сразу узнал их. Они принадлежали Виктору, Белчу и Генри. Похоже, этот кошмар никогда не кончится. Бен огляделся, куда бы ему спрятаться. 10 Бен вылез из своего укрытия через два часа, весь в грязи, но немного отдохнувший. Он сам не верил, но факт оставался фактом: он даже немного вздремнул. Когда Бен услышал голоса своих преследователей, он остолбенел, застыл на месте, точно животное, ослепленное фарами грузовика. Сознание было затуманено, подкралась обволакивающая дурнота. Он уже подумал, не лечь ли ему на землю, не свернуться ли калачиком, словно еж: пусть они делают с ним все, что хотят. Безумная мысль, но она почему-то показалась ему на редкость удачной. Но вместо этого Бен пустился на звук журчащей воды, туда, где раздавались детские голоса. Он попытался вслушаться в них, уловить слова — предпринять все что угодно, только бы стряхнуть с себя паралич воли, этот страх. Впереди послышался плеск, затем последовал взрыв жизнерадостного хохота. Он навеял на Бена тупую тоску и вместе с тем как ничто другое дал ясно понять всю опасность его положения. Если его поймают, нечего впутывать сюда этих ребят, легче от их присутствия ему не станет. Бен снова свернул направо. Подобно многим людям крупной комплекции, Бен был на удивление проворен. Он пробежал довольно близко от ребят и видел, как снуют их тени на небольшом отрезке между ним и водой, но ребята не заметили его и не услышали. Постепенно голоса стали затихать. Бен выбрался на узкую тропу, подумал-подумал, покачал головой, пересек тропу и нырнул в заросли. Теперь он сбавил шаг; он не врывался в заросли с ходу, а шагал осторожно, раздвигая руками кусты. Он по-прежнему двигался параллельно ручью и тому месту на берегу, где играли дети. Даже сквозь гущу кустов и деревьев было видно, что этот рукав Кендускига шире, чем тот, в который свалился Генри. Среди зарослей черной смородины появился еще один бетонный цилиндр, оттуда слышалось глухое журчание воды. За ним был обрыв с насыпью, а под обрывом ручей. Над водой склонился старый вяз. Его корни, обнажившиеся из-за эрозии почвы, походили на растрепанные волосы. Бен забился в неглубокую пещерку между корнями вяза: он надеялся, что там нет ни жуков, ни змей, он ужасно вымотался, к тому же из-за тупого чувства страха ему было все равно где прятаться. Он прижался спиной к задней стенке пещеры, и тотчас его кольнул корень — точно кто-то с силой ткнул пальцем. Бен попробовал переменить положение и наконец с удобством прислонился к корню. Показались Генри, Виктор и Белч. Бен думал, что их собьет с толку тропа и они побегут по ней, но этого не случилось. Какое-то время они стояли рядом, совсем близко, до того близко, что Бен мог протянуть руку и коснуться кого-нибудь из них. — Наверняка эти сопляки видели его, — сказал Белч. — Пойдем спросим у них, — отозвался Генри, и все трое пошли обратно. Немного погодя Бен услышал, как Генри проревел: — Вы что, сукины дети, здесь делаете? Последовал какой-то ответ, Бен его не расслышал — ребята играли довольно далеко, но река была близко, и это усиливало звуки. Бену показалось, что мальчишка напуган. Бен мог только посочувствовать. Затем Виктор Крис прокричал что-то непонятное: — Что за чертова плотина, мальки? — Давай сломаем ее! — предложил Белч. Раздались вопли протеста, затем кто-то вскрикнул от боли. Послышался плач. Да, Бен мог только посочувствовать этому мальчишке. Его, Бена, они не могли поймать и вот теперь решили выместить злобу на этих ребятах. — Ломайте! — приказал Генри. Плески. Вопли. Гогот Белча и Виктора. Яростный, жалобный крик одного из ребят. — Ты мне мозги не …, сучонок, заика, — сказал Генри Бауэрс. — Чтобы мне еще кто сегодня мозги …. Что-то затрещало. Плеск журчащей воды на мгновение перерос в рев, затем снова послышалось спокойное журчание. Бен понял, что произошло. Ребята — судя по голосам, их было двое-трое — строили плотину. Генри со своими дружками стали пинать ногами заградительное сооружение, и плотина прорвалась. Бену даже показалось, что он узнал одного из ребят. «Сучонок, заика» был, несомненно, Билл Денбро — иных заик в школе не было. Учился он в параллельном пятом классе. — Зачем вы это сделали? — вскрикнул тоненький испуганный голосок, и он тоже показался Бену знакомым, хотя его обладателя Бен не мог припомнить. — А мне охота! — проревел Генри. Послышался глухой удар по лицу и крик боли, сменившийся плачем. — Заткни пасть! — приказал Виктор. — Пасть, говорю, заткни, кому сказано. А то я тебе уши опущу и завяжу под подбородком. Плач перешел в прерывистое хныканье. — Мы уходим, — объявил Генри. — Но сначала хочу спросить вас кое о чем. Кто-нибудь видел минут десять назад: жирный такой парень не пробегал мимо? Жирный? Весь в крови, порезанный? Ответили коротко. То было очевидное «нет». — А ты не пи…шь? — спросил Белч. — Смотри, хлебало намылю. — Я г-говорю п-п-равду, — ответил Билл Денбро. — Ну ладно, ку-ку, мальки, — сказал Виктор Крис. — Хорошая была плотинка. Но вам без нее будет лучше. Послышались какие-то плески. Вновь зазвучал голос Белча, но уже вдалеке. Бен не разобрал слов. Точнее сказать, ему не хотелось вникать, что там говорит Белч. Совсем близко кто-то захныкал. Другой мальчишка принялся утешать плачущего. Бен заключил, что строителей плотины двое. Билл Заика и тот, кто плакал. В полулежачем положении, скрючившись, Бен слушал голоса мальчишек у реки, отдаленный треск веток и возгласы Генри и его дружков, продиравшихся сквозь кусты в дальней стороне Пустырей. В глаза ему стрельнул солнечный свет; пятна света, точно монетки, замелькали на корнях вяза. В пещере было грязно, зато уютно… безопасно. Журчание воды успокаивало нервы. Острая боль во всем теле сменилась тупой, пульсирующей. Крики дикарей-преследователей совершенно стихли. Он подождет немного, просто чтобы убедиться, что они сюда не возвращаются, а затем уйдет тропами. Сквозь землю доносилось глухое урчание канализационной системы. Бен слышал отчетливый, монотонный вибрирующий звук, как раз из-под корня, к которому он прислонился, этот звук даже отдавал в спину. Бен снова представил себе страну морлоков, у них, наверное, такой же промозглый зловонный воздух, отдающий фекалиями, как из того люка. Он представил их колодцы, сокрытые от посторонних глаз в глубокой земле, колодцы с ржавыми лесенками. Тут он задремал, и его мысли отчасти перешли в сон. 11 Но снились ему не обитатели подземелья морлоки, а то, что случилось тогда в январе, о чем он никак не мог рассказать матери. Был первый учебный день после долгих рождественских каникул. Миссис Дуглас спросила, не хочет ли кто остаться после уроков, чтобы помочь ей сосчитать учебники, полученные к началу нового полугодия. Бен поднял руку. — Спасибо, Бен, — сказала миссис Дуглас, наградив его такой сияющей улыбкой, что она буквально согрела Бена с головы до ног. — Саси-ба, — послышался с задней парты шепот Генри Бауэрса. Был зимний чудесный день, весьма обычный для Мейна: безоблачный, солнечный, но страшно холодный. 10 градусов мороза, да еще вдобавок сильный, пронизывающий ветер. Бен сосчитал книги в стопках и назвал их число, миссис Дуглас записала у себя в тетради, не удосуживаясь перепроверить Бена, как с гордостью для себя отметил он. Затем они понесли книги в книгохранилище, в коридоре сонно потрескивали радиаторы. Поначалу школа гудела от звуков: хлопали дверцы шкафчиков, в учительской стучала на машинке миссис Томас, наверху раздавались возгласы ликования, из спортзала доносился стук баскетбольных мячей и топот спортивных туфель, когда игроки приближались к корзинам. Мало-помалу эти звуки стихли, наконец книги были как полагается сложены; одной, впрочем, не хватило, но было уже не до нее. Миссис Дуглас вздохнула. Было тихо, если не считать гудения радиаторов, и отдаленного стука метлы мистера Фазио в коридоре, и завывания ветра на улице. Бен посмотрел в единственное узкое окно книгохранилища и заметил, что день быстро угасает. Было четыре часа, вот-вот опустятся сумерки. Сухие снежинки неслись по обледеневшей спортивной площадке и кружились между качелей, которые намертво вмерзли в землю. Этот лед сойдет только в апреле. На Джексон-стрит пустынно. Бен подождал, не отрывая глаз от окна: может, на перекрестке Джексон-стрит и Витчем-стрит появится какая-нибудь машина — ни одной. Казалось, все жители Дерри, кроме него и миссис Дуглас, то ли умерли, то ли сбежали куда-то. Во всяком случае, вид из окна наводил на такую мысль. Бен посмотрел на учительницу и с испугом понял, что она испытывает те же чувства, что и он. Это было видно по ее глазам. Взгляд у нее был задумчивый, погруженный в себя, мысли витали где-то далеко, точно это были глаза не учительницы, а ребенка. Она сложила на груди руки, как будто в молитве. «Мне страшно, — подумал Бен, — и ей тоже страшно. Но чего мы боимся?» Этого он не знал толком. Тут миссис Дуглас взглянула на него, и у нее вырвался короткий, почти смущенный смех. — Я тебя продержала так долго, — сказала она. — Не обижайся, Бен. — Ну что вы, — проговорил он и потупился, глядя на ее туфли. Ему отчасти нравилась миссис Дуглас. Он даже любил ее — не той откровенной безоговорочной любовью, какую он питал к мисс Тибодо, учительнице первых классов, но он и впрямь любил миссис Дуглас. — Если бы я поехала на машине, я бы тебя подвезла до дома, но видно, ничего не получится. Муж обещал заехать за мной только через полтора часа. Но если хочешь, подожди и мы могли бы… — Нет, спасибо. Я должен к тому времени уже быть дома, — сказал Бен. Тут он слукавил, но ему почему-то стало неприятно при мысли, что он встретится с мужем миссис Дуглас.
book-ads2
Перейти к странице:
Подписывайся на Telegram канал. Будь вкурсе последних новинок!