– Он как и ты – фанат стрельбы – кивнул Аносов – Снайпер! – Постреляете? – оживился Ксенофонтов – Я спортивный револьвер на днях получил, ну такая классная машинка! Дырочки на мишени оставляет ровненькие, с обрезанными краями, мечта, а не оружие! – Нет, Вась – с видимым сожалением отказался Аносов – Мы просто так зашли, попрощаться. Уезжаем далеко, вот по местам так сказать боевой славы и бродим. – Попрощаться, значит… – с непонятной интонацией протянул Василий – Далеко ли едете? – В Америку – вздохнул Аносов – труба зовет. В поход! – О как! – почему-то удивился Ксенофонтов – Ну что же…вы там изнутри их подгрызите как следует! Чтобы все у них порушилось! Буржуев проклятых. Ну так достали, так достали! – Подгрызем – пообещал Аносов, и мы пошли на выход. Ксенофонтов проводил нас до порога тира, мы попрощались, и скоро уже шагали по горячему асфальту, мимо стаек шумливых детей, мимо ларька мороженого, мимо стойки с шипучей газировкой, где выстроилась очередь человек десять. Я хотел предложить выпить по стаканчику, посмотрел на очередь…и ничего не сказал. Неохота стоять! Потом мы поехали в центр города. В этот раз уже на трамвае. В моем времени этого трамвайного маршрута уже нет, и рельсы закатали под асфальт – освободили проезжую часть для автомобилей. Тут ходят трамваи первого маршрута и пятнадцатого. Первый идет до вокзала, но нам надо в центр, к Крытому рынку. Там кассы Аэрофлота, а нам нужно взять билеты на завтра. Значит, пятнадцатый. В трамвае людно, ощущение, что весь город куда-то движется. Оно и понятно – скоро первое сентября, сейчас школьные ярмарки, все закупаются учебниками и школьной формой. Люди довольные, веселые, нарядные – что-то не видно, чтобы «кровавая советская власть» их шибко угнетала. А то послушаешь либерастов – вот не знал бы, так бы и поверил – что тут у нас все как в северной Корее – нищета, и все ходят строем. Нет, неуважаемые, это чушь собачья – вокруг довольные, счастливые люди, и нет ни намека на гонения и всяческую такую латату. А что касается нищеты – всякого хватает, есть где-то и нищета. Но я точно знаю, в этом государстве, в это время, умереть с голода не дадут. И если ты работаешь – тебе точно хватит на прожитье. Да, яхту не купишь, и на машину будешь копить годами и десятилетиями (как экономить!), но с голоду точно не умрешь. И что лучше – чтобы все были сыты, или чтобы часть людей жила в бесстыдной роскоши, а остальные еле-еле сводили концы с концами? Мда…истина как всегда посередине. Где именно? Ну…там, в этом самом месте. Я не сторонник уравниловки, но и так, как у нас было в девяностые годы, которые жена пьяницы-президента назвала святыми…нет, боже упаси! Это для нее они святые – всей семейкой жрали в три горла. А для нас – это лихие девяностые. От слова «Лихо». То есть Зло. Билеты на самолет купили с трудом, пришлось даже задействовать волшебные «корочки» – генералу КГБ отказать как-то и нехорошо. Отдали нам бронь – последние дни августа, и как оказалось (как будто я не знал), в Саратове отдыхает множество москвичей, которые именно сейчас, в последние дни августа заторопились домой. Уверен, такая же ситуация с билетами на поезда. Впрочем – это не меняется никогда. После авиакасс пошли обедать в ресторан – уже в «Волгу», он располагается в гостинице с тем же названием. Заказали, потом еще два часа сидели, пили пиво, ели, разговаривали. Я вспоминал свое, Аносов – свое. Хорошо посидели. Вышли из ресторана уже к вечеру. И оттуда поехали в еще одно место, которое я хотел посетить перед тем, как окончательно попрощаться с городом. Следующий раз я приеду сюда в следующем году, в начале июня – чтобы активировать портал и вытащить сюда тех, кто придется с той стороны. Настю, Зину и Мишу. Впрочем – я не знаю, вернутся ли они. Может, решатся остаться в будущем? Если моя теория верна – в моем мире они получат вечное здоровье и молодость. А о чем женщины мечтают больше всего, как не об этом? Впрочем – и мужчины тоже. Разве плохо – жить вечно? Или хотя бы тысячу лет, как эльфы, например. Первые сто лет ты зарабатываешь деньги. Потом – отдыхаешь. Пока деньги не кончатся. Или пока не надоест. Ты молод, здоров, можешь пробовать новые и новые профессии, учиться, мечтать и не бояться, что тебе ни на что не хватит времени. Человеческая жизнь так коротка! Кстати, по сравнению с жителями средневековья мы самые настоящие долгожители. Тогда в среднем жили не более тридцати лет. И это не только крестьяне, которые питались чем бог пошлет, а часто просто голодали – нет! Аристократы, даже короли – часто и до тридцати-то не доживали. Болезни, которые для людей будущего и выеденного яйца не стоят – лечатся на-раз – сводили вмогилу и богатых, и бедных, и верующих и атеистов. Если тогда, конечно, эти атеисты существовали. Мы доживаем до восьмидесяти-девяноста лет, и это сейчас не предел. Так что когда-нибудь наступит время, и люди все-таки будут жить тысячу лет… Все люди. Не только я! * * * Я даже задохнулся, судорожно вдохнув воздух. Ностальгия! Смесь запахов пота, толстой кожи ковра и боксерских мешков. А еще – хлорки, которой мыли у входа только сегодня. Мокрая тряпка лежала у порога. В зале не так уж много народа – человек пятнадцать. То ли время раннее – все еще на службе и на работе (здесь не только менты обитают), то ли наоборот позднее – вечером у тех же ментов самая что ни на есть служба. В прошлый раз здесь было человек тридцать, не меньше. Но все равно – я рад, что пришел. Первый спортзал, в котором я оказался после того, как переместился в этот мир. Можно сказать – родной. Сейчас ученики отрабатывали приемы в стойке – защита от ножа с последующим «вырублением» противника. Наивные приемы, можно сказать детские. Если человек профессионально владеет ножом – клал он на ваши такие «хитрые» приемчики. Порежет в капусту. Если на тебя вышел профи с ножом – или стреляй в него, не медля ни секунды, или побыстрее убегай. А если нет возможно сделать то, или другое – ищи хорошую дубинку. Вот с дубинкой можно посоревноваться и с профи-ножевиком! Повторюсь – это если дело касается профессионала. А для маргинала с кухонным ржавым тесаком такие приемчики вполне сойдут. В конце концов – часто ли милиционеры сталкиваются с настоящими профессионалами в ножевом бое? Максимум если какой-нибудь уголовник, заучивший несколько уголовных приемов боя. Да, он опасен, и в отношении него действительны все три пункта правил. Но этот уголовник все равно гораздо менее опасен, чем к примеру я, или Аносов. Мы бы вырезали всю эту толпу крепких парней и даже не запыхались. Как и в прошлый раз, нас заметили не сразу – вход как раз за спиной тренера, а он расхаживал по залу, показывая ученикам, как правильно держать руку и куда бить ногой зафиксированному противнику. Согласен: захватил руку, зафиксировал как следует, и следующий шаг – выруби противника так, чтобы он не мог встать хотя бы пять минут. А для этого очень даже хорошо подходит футбольный удар носком ноги в подреберье – или ты ему в солнечное сплетение как следует пробьешь, или по печени – и то, и другое выключит его искомое время. Когда тренер нас заметил, он несколько секунд хмурился, будто пытаясь вспомнить – кто это такой сидит на деревянной скамье. Да не будто – а точно вспоминал, и в конце концов все-таки вспомнил. Будучи не до конца уверенным, сделал несколько шагов в нашу сторону и негромко так, чуть наклонив голову и глядя исподлобья, спросил: – Михаил? Михаил Карпов? Я улыбнулся, и встав со скамейки подошел к нему, протянул руку: – Привет, Виктор! Виктор Самойлов крепко пожал мне руку, а потом мы с ним обнялись. А разомкнув наши объятия, я представил моего спутника: – Виктор, знакомься: это Аносов Сергей Викторович, генерал-майор, спецназ ГРУ. Сергей, это Виктор Самойлов, заслуженный тренер СССР, мастер международного класса. Я у него тренировался. – Скажешь тоже! – смутился тренер – Скорее это ты нас тренировал! Очень приятно, товарищ генерал! – Это боевой генерал – усмехнулся я – Не какой-то там паркетный шаркун. Так что… – Ребята, у нас гости! – тренер повернулся к ученикам – Посмотрите, узнаете? – Карпов! Парни, это же Карпов! – ахнул один из парней, что стоял ближе к нам – Тот самый Карпов! – А я помню – улыбнулся другой – он нас тренировал. Крутой мужик! – Что-то не похож на Карпова – пробормотал третий, крепыш в борцовской куртке и трико – Молодой слишком. – Михаил Семенович, покажешь нам что-нибудь? – улыбнулся тренер – Ну чтобы развеять сомнения у парней? А то говорят – молодой! Действительно – в тот время, когда я тут занимался, выглядел на все мои пятьдесят лет. Лишний вес, седина, и все такое прочее. Теперь – мне больше двадцати пяти лет не дашь, снова без единого седого волоса, а что касается лишнего веса – вобла воблой, высох, как мумия. – Ну а что вам показать? – усмехнулся я – честно сказать, даже и не знаю. – А давайте мы у вас ножик отнимем! – предложил высокий, гибкий парень, стоявший у окна – если отнимем, вы нам какой-нибудь приз дадите. – Хмм… – тренер укоризненно помотал головой – Петь, ты не чумись, а? Какой приз? Денежный, что ли? Может тебе машину еще подкатить? Все заржали, но парень не смутился: – А все равно какой! Предлагаю – по червонцу! Сумею выбить у него нож – с него червонец, не сумею – с меня! Мы с Аносовым переглянулись, и он усмехнулся. Ну дети, сущие дети! Впрочем – этим парням и лет-то было чуть больше двадцати. Вряд ли хоть кому-нибудь из них стукнул тридцатник. Впрочем, я могу и ошибаться. Я подумал, подумал, и предложил: – Парни, мое предложение такое: я сейчас вот на этот подоконник положу пятьсот рублей. Если сумеете сбить меня с ног и отнять нож – заберете эти деньги. Все сразу. Те, кого сбил с ног, убил – выбывают. Оставшиеся сумеют меня победить – все деньги им. И пусть проигравшие плачут. Согласны? – Согласны! – радостно зашумели парни, а тренер подошел ко мне и тихо шепнул: – Миш, этот вот Петя – чемпион города по самбо, учти. А вон тот крепыш – мастер спорта по боксу. Так что ты рискуешь. Переодеваться будешь? Куртку дать? – Куртку не надо – будем биться в условиях приближенных к боевым. Я в своей обычной одежде (на мне были джинсы и джинсовая рубашка), а они в чем есть. Только борцовки мне дай, чтобы не босиком. А то носки скользят по ковру. Переобулся я через десять минут – пока подобрали борцовки, пока надел. Парни ждали, когда я буду готов. Закончив, вышел в центр ковра, поднял правую руку, привлекая внимание и останавливая шепотки, и сказал: – Парни, сразу хочу предупредить – возможны травмы, и серьезные. Вплоть до переломов. Про ушибы и фингалы и не говорю. Кто не хочет пострадать – лучше отойти и не участвовать. А если уж встряли в это дело – потом не плачьте. За поединком будут следить двое – ваш тренер, и генерал-майор Аносов, инструктор по боевой подготовке спецназа ГРУ (все с уважением посмотрели на безмятежно ухмыляющегося Аносова). Я буду биться ножом, вы пробуете выбить его у меня из рук, а самого меня – нейтрализовать. Любым способом. Вам разрешено все (тренер укоризненно помотал головой, но я ему подмигнул). Насчет приза я все сказал. Вопросы есть? – Есть! – снова встрял тот самый чемпион-Петя – А мы что ставим? В случае проигрыша? – Ничего – улыбнулся ему я – Не хочу вас раздевать. Парни зашумели, захохотали, и пуще всех Петя. Похоже, что он был полностью уверен в своих силах. Крепкий парень, видно. А я для них не выгляжу громилой – худой, жилистый, а мускулов моих под рубахой-то и не видно. Так что у них есть все основания считать, что наваляют литератору выше крыши. – Итак, готовимся! – хлопнул в ладоши тренер и кинул мне деревянный нож, отдаленно напоминавший настоящий – рифленая рукоять, гарда, тупой «клинок» длиной сантиметров пятнадцать. Темный от времени, отполированный сотнями и сотнями рук бойцов. – Начинаем по сигналу! – тренер встал у края ковра – Все готовы? Поехали! И он хлопнул в ладоши. И я рванулся вперед со всей возможной быстротой – вот только что стоял на месте, обманчиво расслабленный и вялый, и тут же несусь вперед, как атакующий кабан! Сходу срубаю двоих – одного пинком в живот, другого бью ножом в бок – его аж закорючило. Тренер и Аносов сразу выдернули этих двоих из толчеи, и не занимаясь медпомощью встали у ковра, следя за происходящим. А я продолжал проноситься сквозь толпу, и с каждой моей пробежкой падали два-три человека. Я бил ногами, наносил удары кулаками и ножом, уворачивался от плюх, которые летели мне в ответку, пропуская удары в сантиметрах и даже миллиметрах от своего многострадального организма. Как там Дюма писал про Дартаньяна? «Он дрался, как разъяренный тигр, носясь вокруг своего противника, двадцать раз меняя тактику и местоположение. Жюссак был, по тогдашнему выражению, „мастер клинка“, и притом многоопытный. Тем не менее он с величайшим трудом оборонялся против своего гибкого и ловкого противника, который, ежеминутно, пренебрегая общепринятыми правилами, нападал одновременно со всех сторон, в то же время парируя удары, как человек, тщательно оберегающий свою кожу». Ну вот это точно про меня. Это я носился по ковру, как волк среди толпы шакалов, и разил, разил, разил! Через несколько минут на ногах остались только трое – Петя-боксер, крепыш-самбист, и один нерусский, узкоглазый парень который изображал что-то вроде карате, или наподобие того. По крайней мере, ногами он махал на удивление шустро. Почему остались стоять эти трое? Да потому, что все время пока я долбил их товарищей, эти три кадра стояли поодаль, не вмешиваясь в схватку и будто ожидая, когда же я перебью всех остальных. Может показаться, что эта тактика была неверной, и даже глупой – как говорится скопом и батьку легче лупить. Но это только на первый взгляд. На самом деле все остальные только мешали – в толкотне хорошо ножом исподтишка пырять. А чтобы как следует подраться – нужен простор. Когда тренер и Аносов оттащили последнюю пару бойцов (один был без сознания после того, как я ему засветил пяткой в печень), эта троица взяла меня в кольцо и парни приняли боевые стойки. Да, нерусский (он единственный из троих пытался меня достать, когда я пробегал мимо) изобразил что-то вроде боевой стойки карате. Кстати – запросто может быть, тот же Самурай родом с Дальнего востока, вот и этот похож то ли на корейца, то ли на китайца. Мог и научиться восточным единоборствам. Он первый и начал – с боевым кличем «кий-а!» – прыгнул на меня, целясь пяткой в голову. Прыгучий парень, но не очень умный. Дилетант, в общем. Сто раз всем говорил, что прыжки и ногодрыжество хороши с лохами, и для кино. Профи срежет вас просто влет. И я срезал. Просто поймал его на лету и «насадил» на клинок ножа. Синячина будет у парня с суповую тарелку. Боксер меня тоже не удивил – больное место боксеров, это ноги, это часть тела ниже пояса. Если суметь добраться до вышеперечисленного – защититься они никак не смогут. Вбито в мозг – ниже пояса не бить! А я бью. И бью именно ниже пояса. Например – в пах. Почему бы и нет? Такое славный, радикальный способ вывести противника из строя! Тюк! И вот он уже загибается, согнувшись в позе эмбриона. Тюк! И вот мой нож бьет его в шею. Труп! И не надо вопить, что нечестно, что так не делают – это война! Это реальный бой! И тут делают все, что угодно. А с последним оставшимся я уже поиграл. «Изрезал» его вдоль и поперек – чертил по груди, по лицу, по глазам и ушам. В реальном бою он бы сейчас истекал кровью, просто фонтанировал бы ей. Парень пытался ставить блоки, пытался захватывать руку – я даже позволил ему это сделать. И тут же освободился, черкнув ножом по запястью. С ножом в рукопашной я непобедим. Вот если бы у него была саперная лопатка, или копье, или меч…хе хе…да и то – еще посмотрим, кто кого. В конце концов я его завалил, и стоя над «трупом» прочитал небольшую лекцию на тему, как надо правильно валить таких, как я. И пожелал операм учиться получше стрелять. Ибо другого варианта у них нет… Меня всегда раздражали киношные опера, которые не посещая спортзалов, не тренируясь – побеждают любого противника, который встанет у них на дороге. И это притом, что многие из преступников практически профессиональные спортсмены. А чтобы понять, что такое профессиональный спортсмен, надо тому же сценаристу, или режиссеру, или продюсеру попробовать поучаствовать в поединке с самбистом уровня хотя бы кандидата в мастера спорта, или с боксером того же уровня. Через несколько секунд они будут лежать – если этого пожелает мастер. Люди просто не представляют, что такое мастер единоборств! Кстати, среди этих оперов как минимум человек пять таких мастеров. Как я их победил? Да все просто. Они мастера, а я…я убийца. Да, я тренированный убийца, которого натаскивали так, как не снилось этим парням. И мог не валить их, лишив подвижности – просто убить на месте. И кстати сказать, убить для меня легче, чем лишить сознания. Почему? Потому что я боевой мастер. Все мои навыки заточены именно на убийство. А еще – убить человека легче, чем нанести ему удар с ровно отмеренной силой и просто лишить его сознания. Когда я участвую в таких «бугуртах», очень боюсь потерять контроль и ударить так, как меня учили – насмерть. Ну вот, например – уронил парня ударом в горло. Во-первых, мог ударить так, что разобью гортань. Во-вторых, когда он задохнувшись упал, что я должен сделать? Ударить пяткой ему в висок и проломить череп. Тогда он не достанет пистолет и не выстрелит мне в спину.