Голос её был мягким, но в каждой нотке пробивалась усталость. — Ты всё так же не выспалась? — удивился я и улыбнулся ей. — Ты тоже, — кивнула она и достала острые длинные ножницы. — Присаживайся. Я сел напротив неё. — Спиной, — я развернулся. — Начнём с волос, — произнесла она на удивление спокойно. — Ты больше на меня не злишься? — решился я на коварный вопрос. — Наверное, и уже давно, — пожала она плечами. — Это странно. В первую встречу она кидалась на меня с кулаками и пыталась придушить. Я не сопротивлялся, ведь все знают, как это во сне бывает, когда ты кулаком размахнулся, бьёшь, а удар выходит ну ооочень слабый. Её руки ложились мне на шею, я почти не чувствовал её веса, даже не начинал задыхаться, а она бледнела ещё больше и падала на меня. Такая слабая и обессиленная. Мы оба были слабыми и обессиленными. Я послушно уселся, глядя на бегущую воду. Девушка принялась орудовать ножницами. Острые лезвия щёлкали у меня за спиной в непосредственной близости от шеи. — Я не умею стричь людей, — сообщила она мне. — Но нужно ведь за собой ухаживать немного. — Это фраза, которую я тебе когда-то говорил. — Она мне нравится. Что ещё остаётся? — Во сне-то? Ничего, — пожал я плечами. — Не шевелись, а то криво выйдет. Ты сегодня более уставший, чем был. — Сил нет даже рассказывать. Но я рассказал. Без эмоций, серо и скупо, пересказывая факты. Пересказ всё равно вышел длинным, хотя со вчерашней нашей встречи прошло не так мало времени. На этапе, когда я рассказывал про Лидию, она замерла — ножницы перестали щёлкать. Потом, в конце повествования, она ускорилась, стряхивая с меня волосы. — Кровь Гриммы на моих руках, а я облажался... — выдал я. — Вот что теперь делать? Я повернулся к ней, она посмотрела на меня своими большими блеклыми глазами, пожала плечами. Она неуверенно пошевелилась на камне, подсела ближе и обняла меня. Я замер, боясь пошевелиться. Она была словно дикая кошка, необузданная, свирепая и всегда холодная. Но сейчас в её взгляде я увидел что-то вроде сочувствия. И это был первый раз, когда она меня обняла. — Иногда нельзя сделать ничего, и тогда всё, что остаётся, это смотреть, как мимо тебя течёт время, — прошептала она. А я внезапно почувствовал то, чего мне так не хватало и мои глаза защипало. Сон — проявление потаённых желаний, реализация тех эмоций, тех потребностей, которые не выходит реализовать в реальности. Я сейчас ощущал то, что перестал ощущать с шести лет, когда умерла моя мать — тепло. Я обнял Ирви, ощущая, насколько худое и хрупкое у неё тело. Казалось, что если я обниму её хоть чуть-чуть сильнее, она сломается пополам, словно тростинка. — Если бы не ты, я бы уже сошёл с ума, — проронил я и задумался. — А что, если я уже сошёл с ума? — А это имеет какое-то значение? «Умри! Сдохни! Ты должен умереть! Вы все должны!» — кричала она в первую нашу встречу. И спрашивать у неё, что изменилось — бесполезно. Она ведь всего лишь плод моего воображения. — Ты права. Патология обязана мешать, а не помогать. Солнце принялось садиться, мне скоро пора была уходить. Я понимал, что это странные правила этого места, но не мог их нарушить — каждый вечер до захода солнца я должен был опять вернуться на поле. Именно так я мог проснуться. Однажды я так не сделал и очнулся в больнице с диагностированной комой, пролежал я в коме неделю, хотя пропустил лишь один вечер, бродя по лесу за Ирви и пытаясь с ней поговорить. И всё же это сон, а в реальности у меня ещё очень много дел. — А что же Лидия? Думаешь, она просто не покидает свою зону комфорта? — Я такого не говорила, — смутилась Ирви. — По твоим словам она холодный и расчётливый соратник, готовый прикрывать спину. — Ага, она хороший человек. Иногда мне кажется, что именно она мне и нужна, — проронил я. Ирви выпустила меня из объятий, посмотрела колко. — Ты... — начала она яро и будто бы не нашла в себе сил, вздыхая. — Тебе пора, ищи своё счастье, — она не опускала взгляда, но в глазах на мгновение вспыхнул огонь. — Я немногое могу сделать, но так уж и быть помогу тебе. У тебя всё получится, Шон Йомсбур. Я встал с камня, развернулся, собирался уходить. — Шон, — окликнула меня Ирви. — У тебя майка грязная. — Где? — удивился я, пытаясь себя рассмотреть — не выходило. — Иди в речке посмотри. На лице её застыла хитрая усмешка. Она усмехнулась. Уставшая, тощая, с растрёпанными длинными волосами, в мятом сарафане. Всегда хмурая и кроме первой нашей встречи всегда безжизненная. Усмехнулась. Я улыбнулся в ответ и наклонился перед ручьём: на рубашке на груди около самой шеи был вышит символ, который мне мерещился прошлым днём — раскрытый глаз с белёсым зрачком и алыми капиллярами в шестиграннике. Пора просыпаться. Глава 2. Миротворцы Мои сенсоры вопили, но сделать я ничего не мог. Приклад ударил мне в голову, всё завращалось. Без каких-либо колебаний меня заломали, перевернули на живот и руки стянули лентой. — Где данные? — рявкнул голос. В поле зрения попал человек. Он не скрывался: серое вытянутое лицо, морщины под глазами, седая бородка и короткие седые волосы. Он был поджар и крепок. — Как вы... «...пробрались сюда?». Я захлопнул варежку. Ответ был на виду: форма этого человека была иной. Это не были люди Ашуры. Это не были люди Виктории и естественно это не были мои люди. Элитные экзоскелеты без опознавательных знаков — Миротворцы. Что им здесь надо? В общем-то данные, которые я выкрал. Всё вокруг кружилось, я пытался прийти в себя, но геройствовать не собирался. У меня уже копился ряд вопросов к моему дорогому отцу и я обязательно собирался их задать. — На столе щепка лежит. — Второй, проверь! — скомандовал Седой. — Нет ничего, — ответил второй. — Как нет? — простонал я. — Ты за кого нас держишь? — чей-то третий голос и удар под ребро. Я скрутился, застонал, ощущая острую боль в подреберье и спазм по всем внутренностям. — Ребят... — прохрипел я. — Всё же просто, есть камера. Вон в том углу, я бы показал, да нечем. — Ёрничаете, молодой человек, — нахмурился Седой. — Четвёртая? Он единственный, чьё лицо я сейчас видел. Хоть с кровати не стянули и то ладно. Сеть была заблокирована — один из них был нэтраннером с бэкдорами ко всем протоколам. Что ж ты возьмёшь с Миротворцев? У них всегда были развязаны руки и дана абсолютная власть. — Что вам до каких-то там исходников «Роста»? Пришла нотификация о несанкционированном доступе в систему безопасности — нэтраннер не терял времени. — Молодой человек, не стройте из себя глупого, вам не идёт, — всё так же хмуро отозвался Седой. — Данные с камеры за период с трёх до пяти ночи повреждены, — отчиталась Четвёртая. — Носитель с данными исчез. TotalMatch не обнаружил других изменений, кроме примятого ковра, но следы нельзя идентифицировать. — Забирай след и пошли отсюда.