В здании уже началось ворошение. Огромный бокс, находящийся на предпоследнем этаже, раскрылся. В нём оказалось около тысячи чипов на ножках с нейроразъёмами. Чипы обладали своей графической системой и даже своей простенькой системой принятия решений основываясь на вводных данных. К моему сожалению из тысячи на ножки встало только около двух сотен. Это была моя система «паучье гнездо», которое должно было минимизировать потери во время выполнения операций, хотя ещё предстояло доказать, чем такие малютки лучше боевых летающих дронов. В данный момент мы с Занудой могли контролировать не более троих, и то стояли у двери, облокотившись на неё, с лицом зелёного цвета, готовые вот-вот блевануть. Остальные паучки действовали, подражая контролируемым. Разведку шесть паучков произвело уже на более чем тридцати этажах, отмечая охранников и потенциальные проблемные места. Решив, что справимся по ходу и больше времени терять нельзя, я отдал остальным ботам приказ, а сам вошёл в здание. — Господин Шон, Вас приказано задержать и сопроводить к господину Альфри. Сдайте, пожалуйста, оружие. Я не показал вида, хоть в планы это и не входило, но достал пистолет и выложил его на стол, поднимая руки. Тучный охранник ощупал меня, а сам достал оружие. — Извините, нас так инструктировали. Я не знал, что ему ответить, закипая от гнева. Тело перехватил Зануда. — Всё в порядке. После того, что я сделал, отец имеет право злиться, — выдал он, как обычно делая себя жертвой. Охранник на мгновение замер. — Что-то случилось? — Н-нет, ничего. Идёмте, господин Шон. Лифт ехал бесконечно долго, хотя ехать нужно было на восемьдесят седьмой этаж, далеко не самый последний. Томясь в ожидании, я уже думал, что мы никогда не приедем. Стоило двери лифта открыться, как охранник попятился к стенке. — Что за чёрт? Пол был усеян паучками. Их механические тельца бликовали в неярком свете ламп. Я схватил охранника за руку, выбивая пистолет и скручивая в болевом захвате. Один из паучков резво взобрался ему на шею и воткнулся в нейропорт, запуская вирус, перегружающий систему. Глаза охранника закатились и он рухнул. Я подхватил пистолет. Остальная маленькая армия по моему приказу последовала за мной. Я потянул за ручку двери и открыл дверь, впуская вперёд паучков. — Это нападение, сэр! — крикнул Таретто. Отец был не один и не собирался со мной нянчиться. Выстрел, второй, третий. Крик. «Сними его с меня!». Ещё крик и хлопок. У меня едва мозг не вышибло. На мгновение мне показалось, что я отключился, система ушла в аварийный режим. Заглянув в проём, я увидел Таретто Дэннинга, у которого проходил стажировку по отработке навыков телохранителя. Того самого, кто помогал в организации операции против Тёмного. Лишь немного замешкавшись, я надавил на спусковой крючок. Кровь брызнула на окна в человеческий рост и он упал. Я шагнул вперёд, видя ещё два лежащих тела его подчинённых, которым повезло больше. Закрыв дверь, я подпёр её тяжёлым столом и подошёл к окну, рядом с которым стоял отец. Горел ночник, работал компьютер, выводились какие-то графики на белую стену. Альфри смотрел в окно, за которым был парк, а дальше, за парком, напоминание, куда я вернусь, если всё закончится плохо — промышленный район с трубами, столбами дыма до небес и нескончаемыми перестрелками. Отец не повернулся, скрывая свои эмоции, хотя они у него были, я в этом был уверен. — Ты же знаешь, что после твоего поступка, у тебя нет больше будущего? — спросил старик. — Мне бы хотелось сказать, что мне плевать, но мне не плевать, — вздохнул я. Отходя назад, я приставил пистолет к его затылку. Параллельно я поставил прокси на ближайший узел внутренней коммуникации и установил блок на все входящие в него запросы. Альфри это заметил, вздохнул. — Вначале ты провоцируешь хрупкий баланс, потом подвергаешь опасности компанию, а теперь у тебя в заложниках родной отец? Можно уйти из неблагополучного района, но район от этого из тебя не уйдёт. — Да что ты знаешь о нормальной жизни? — бросил я в сердцах. — Мы с мамой всегда жили впроголодь, а ты кормил нас завтраками, пока она не заболела. Можешь не рассказывать, что ты не мог её вылечить, потому что я знаю, что мог! Тебе было просто плевать на ту женщину. Ты видел лишь сына-гения, легко обучаемого и полного сил и потенциала. Ты же сам считаешь, что поступки определяют людей. Как твой поступок определяет тебя? — Ты ещё не дорос, чтобы понимать, что было на кону и как я поступил с ресурсами. Я всё же здесь, а ты до сих пор там. Он не поворачивался, но я мог поклясться, что этот разговор его злит. — И не хочу понимать. И знаешь что? Наверное, я и всего этого не хочу! Я хотел стать директором для доступа к ресурсам, а сейчас ресурсы у меня есть, но ты здесь ни при чём. — Тогда зачем ты здесь? — Мне нужен вертолёт. — Так у тебя ж есть ресурсы, иди и возьми, — подначил он меня. Я толкнул его, упёр лицом в стекло, приставив ствол к голове. — Завтра же, — прошептал он, — ты будешь мёртв, а всё твоё прошлое похоронено. Помяни мои слова. У тебя было всё, но ты не смог этим распорядиться. Я дал тебе всё, а теперь отниму, неблагодарная ты сволочь. Я не стерплю подобного к себе отношения! — Мне. Нужен. Вертолёт! И я не хочу в тебя стрелять. Что тебе стоит дать его мне? Что тебе до меня? Ты ведь никогда и не хотел меня видеть в роли главы. Я ослабил давление, отвёл пистолет. Отец развернулся. Лицо его покраснело от напряжения. — Ошибаешься. Я делал для этого всё, что в моих силах. То, что посеяно в благодатную почву даст плоды в тридцать, шестьдесят и сто крат. — Дало плоды? — Почва была неблагодатной, — плюнул он. — Ну ты и мудак, — процедил я сквозь зубы. — Всегда им был... За дверью послышалась стрельба и крики, но вскоре шум вместо того, чтобы улечься, лишь усилился. Раздались тяжёлые удары в дверь. — Я снимаю блокировку, а ты выдаёшь мне вертолёт, иначе я клянусь Мелиссой, я вынесу тебе мозги. Я направил пистолет ему в голову. Альфри Йомсбур вздохнул и кивнул. Он не обманул. Вертолёт с автопилотом быстро вынес меня за городскую черту. Подо мной простирались пейзажи выветренной земли: выжженные солнцем лысые горы, мутные озёра, выкопанные шахты — рубцы на теле планеты. Небо пестрило от серо-зелёных туч, что периодически выпадали кислотными дождями. И дело даже не в заводах: микропластик проник везде, он стал выпариваться, выпадать в виде осадков. К нему, благодаря магнуму, добавились какие-то экзотические соединения, очень реактивные и опасные. Учёные устали бить тревогу и просто сдались, поглощённые корпорацией, продающей жизнь под куполом как единственный правильный способ эту жизнь жить. А между делом «воюющие страны» стараются выжить, вылавливают остатки рыбы, рожают изуродованных, мутировавших детей и жрут человечину, удобряя останками поля с кукурузой. Скала, у которой сел вертолёт, была совершенно неприметной, и если бы не точные координаты, я бы никогда не нашёл тот проход, замаскированный под обычный грот. Естественно, ничего из того, что можно было бы засечь со спутника, не было: ни ПВО, ни радаров, ни признака электроники. Я шагнул в проход, двигаясь медленно и не спеша. Через несколько десятков метров вглубь горы тоннель стал освещён яркими лампами дневного света, тут и там стояли виртуальные окна, показывающие выход на природу, куда-то в зелёный лес. Послышались голоса людей. Я дёрнулся было спрятаться, но не успел. На меня вынырнули двое в белых халатах, окинули меня взглядом и полностью проигнорировали. Охраны я не видел. Чем глубже я уходил, тем чаще я встречал людей: наладчики, инженеры, программисты, какие-то вообще не пойми кто. Они здесь, судя по всему, и жили, и работали. Разговаривали, даже смеялись о чём-то своём, некоторые ругались в отнорках. Я слышал обрывки фраз про план, про испытания и прочее. «Никаких пропусков, никакой системы безопасности», — буркнул Зануда у меня в голове. «Может у них сегодня день открытых дверей?» Это действительно было странно. Я шёл довольно долго, рассматривая мониторы с выведенными на них графиками, которые я не понимал. Где-то отдельные куски чертежей, математические и физические выкладки. У некоторых мониторов люди что-то живо обсуждали. Впереди была арка. Я шагнул за неё и замер. Комната напоминала огромную высеченную из камня пещеру. Своды её были настолько обширны, что детали терялись в полумраке. Каждый шаг должен был бы раздаваться эхом, но вместо этого даже я не слышал собственных шагов. Комната была нагромождена огромным количеством конструкций, похожих на очень хитрые генераторы магнума, и очень большие, соединённые в кластеры. Трубы подводили охлаждение, свинцовые кубы содержали в себе какие-то специфические реагенты, огромный стенд светился от индикаторов, рядом дублирующийся программным интерфейсом. Посреди этого великолепия стоял куб с ребром где-то в два с половиной метра из оргстекла, идеально отполированный. В белом свете, завёрнутая в простыню, там лежала девушка. Я сразу её узнал. — Ирви, — прошептал я, подходя ближе и доставая пистолет. Она была измученной, исхудавшей, бледной, с синяками под глазами, какой бывает человек перед смертью. Её волосы были причёсаны и аккуратно уложены, тело чистое, но выглядела она гораздо хуже, чем в моём сне. — Стой, Шон, не делай того, что ты собираешься делать, — произнёс голос Самото у меня за спиной. Я же не собирался даже разворачиваться. — А что я собираюсь сделать? — Выстрелить, — предположил он. — Я же знаю, что ты хочешь её разбудить. Что она тебе наговорить успела? Я всё же повернулся к Самото. Выстрелить я мог и не целясь — куб был большим, а я стоял к нему почти вплотную. — Держать человека вот так взаперти... — Человека? Шон... или лучше Альфри? Это тот самый момент, когда по незнанию ты начудишь больше, чем с осознанием. И я согласен с Амандой — лучше уж стагнация, чем деградация. Она не человек, Шон. Пусть её внешность тебя не обманывает. Она чудовище. — Это вы напридумывали, что она собиралась уничтожить весь мир, поэтому кто-то там из ваших предков её остановил? Самото вздохнул. Сегодня он был в своём кимоно, подпоясанный расшитым алыми глазами поясом. Он был здесь совсем один, совсем безоружен. Это он подпустил меня сюда, позволил прийти. Зачем?