— Я понял, — сообразил я. — Значит я только один. Кого из нас ты видишь? Правого или левого? — Придурок, если она видит одного из нас, то нет правого или левого. — А ну отойди подальше, — потребовал я и Зануда согласился. Он подошёл к Четвёртой и захотел коснуться её. — Стой, не смей! — А что ты мне сделаешь? — спросил Зануда и погладил Четвёртую по щеке. У неё тело пошло гусиной кожей и она закрыла глаза, прикрывая одеялом грудь. — Кто взаимодействует, тот и главный, — резюмировал Зануда. — Я согласна, ты главный. Повзаимодействуй ещё... — прошептала Четвёртая. — Марго, — позвал её я. — А?.. — всё ещё с закрытыми глазами отозвалась она. Зануда пожал плечами, отходя в сторону. — Приходи в себя, одевайся и поехали. Меня ждёт сложный разговор. По дороге Зануда, сидящий на заднем сидении, разгребал наш винчестер, выкидывая старые проектные файлы, бэкапы программ, старые испорченные драйвера. Делал он это бурча что-то себе под нос. — Марго, как это выглядит? Как я сам с собой разговариваю? — спросил я у неё. — На самом деле не страшно, будто ты сам с собой споришь, как люди делают, когда не с кем поговорить. А что? — Да так. Я вижу его и не знаю, что у него на уме. — Мог канал перегрузиться и связь между операционками пропала. Вы не шарите один процесс, вы два отдельных процесса на одном физическом ядре. Всё взаимодействие только в рамках локального сетевого протокола. — Сам себе запросы посылаю? — Ага. Медленно. Не проходя файерволы. Но влезать туда я не буду, это может быть больно. Куда мы едем, что мы будем делать? — Ты просто стоять и улыбаться, или ничего не делать. — Давай её вообще не показывать, — предложил Зануда, отвлёкшись. — Пусть она жива будет только для нас. — Это мило, — покраснела Четвёртая. — Ничего такого не имел ввиду, просто холодный расчёт, — пробухтел Зануда. — Я согласен. ...Входящий вызов... — Это Самото Ашура. Место встречи — бульвар Де Ла Вега, пересечение второй и двенадцатой, в двадцать три. Всё как договорились. — Спасибо, господин Самото. Я надеюсь Вас приятно удивить. — Я тоже надеюсь, что эта авантюра окупится. Уговорить её было сложнее, чем кажется. Такие люди, как мы с Вашим отцом обычно работаем по плотному графику. — Конечно-конечно. Вы не пожалеете. — Уж постарайтесь, чтоб так и было, господин «наследник». Он прервал соединение. — Ты что делаешь? — взъелся Зануда. — Отец же говорил, не вмешиваться. Нужно было сразу сказать, что... — он посмотрел на меня и неожиданно скис, отмахнувшись от меня рукой. По его виду было понятно, что он очень сильно устал. Я же уставшим себя ощущал лишь частично. Будто он забрал часть моей усталости. Впервые за десять лет я был бодр и более-менее свеж. — Ты хочешь ещё пять лет сидеть под пяткой у отца? — сжав зубы, выговорил ему я. — Я у руля, я принимаю решения! — Делай, что хочешь. Сил моих нет. И ты нас погубишь. И Четвёртую заодно. И Ринжину с Рамондо. Ты же собрался их впутать? — Впутать во что? — влезла Четвёртая. Я рукой попросил её подождать и сжал зубы: — Иди ты в жопу со своими аргументами. Мы все будем жить, а не существовать! — И тебе плевать, что это продлится совсем не долго. Конечно, тебе ж на всех плевать. Один ты у нас в плену и жаждешь битвы. — Захлопни варежку! — рявкнул я и Четвёртая съёжилась. Я лишь натянуто улыбнулся ей. Запарковался я ещё в начале района. Просто так, на всякий случай. Дал пару задач Четвёртой, обрисовав ситуацию. С ней вышел небольшой спор на тему того, стоит ли во всё посвящать отца и я пообещал позвонить ему после встречи с Гривусами. Так бы может и не звонил вовсе, но они с Занудой перетягивали одеяло на свою сторону. Это был двухэтажный дом в частном секторе и меня с Занудой уже ждали. На улице собралась толпа зевак, приехали репортёры. Стоило мне показаться, как тут же набежали странные личности, стали задавать огромное количество вопросов. На некоторые Зануда даже ответил — ровно как учили на курсе управления общественным мнением. Вроде и честно, но вроде и не прямо на вопрос. — Я здесь не для того, чтобы разъяснять вопросы касательно дел корпорации, — в конце, у самых дверей, выдал я, — а для личного общения с Еленой Гривус и Адамом Могг. — Вы надеетесь отозвать иск? — вылезла молоденькая репортёр из толпы оставшихся репортёров. — Я надеюсь остаться человеком, — отозвался я совершенно не по протоколу, но Зануда оценил и не стал перечить. Дверь приоткрылась ровно настолько, чтобы я юркнул внутрь. Я не знал, увижу ли я здесь мужа Гриммы, но думал, что в его интересах со мной поговорить чем раньше, тем лучше. Мои ожидания были в том, что весь разговор мы сведём к деньгам. В гостиной стояла Елена: стройная, ухоженная женщина с заплетёнными в косу русыми волосами до самого пояса. Её внешность портили синяки под глазами, которые не скрывал даже наложенный оптический фильтр. Рядом с ней был щупленький усатый и волосатый паренёк, какой-то там музыкант насколько я знал. Из-за спины Елены вынырнула Адель, рванула ко мне. — Дядя Шон! — кинулась она обниматься. Я обнял её — копию мамы, русую и курносую, но с холодным взглядом отца. — Ты давно у нас не был! У меня появилась новая кукла, мне её папа подарил, как раз перед тем, как уехать. Дядя Шон, а когда папа вернётся. Мы без него День Рождения праздновать не будем! Я стиснул зубы. — Ты не рассказала? — встав, спросил я у Елены. Та стояла и душила слёзы. — Не могла. В День Рождения. А потом... Адам потрогал её за плечо. Я сел на диванчик, позвал Адель. Она села на колени. — Адель. Ты знаешь, что такое смерть? — Это то, что случается с бедными людьми, когда у них нет денег на еду, — уверенно ответила она, а я сжал зубы ещё сильнее — ведь она была права. Богатые не умирают. — Нам до бэкапа триста тысяч не хватало. Должны были премию дать и мы бы... — Елена не договорила — отвернулась. Почему такая большая корпорация как Йомсбур не может обеспечить бэкап своим ключевым сотрудникам, находящимся в группе риска? Чего это будет стоить? Просадок акций на полпункта, что значительно скажется на пособиях и зарплатах сотрудников, а так же на финансировании экспериментальных отделов, двигающих вперёд корпорацию. Да, я знал ответ. Я с ним был не согласен. — Смерть случается со всеми, Адель. Люди уходят, перестают быть, возвращаются в архив, в Полотно, обратно, откуда они пришли. Им там хорошо. Твой папа там. — Но... — в глазах девочки появились слёзы осознания. — Но он же вернётся? Там, в Полотне, хуже, чем с нами! Ему с нами хорошо, дядя Шон! — Он не... Я воскресил Марго. — Он не... Я ещё не знаю как, но... — ...я всё исправлю, Адель, я обещаю тебе. Я верну тебе твоего папу, — выдавил из себя я. — Шон! — окликнула меня Елена.