– Надо, – вздохнул он с долей сожаления. – Принести вам что-нибудь к чаю? – Да, – кивнула Джейн. – Благодарю. Мистер Рейнфорд ушел из гостиной и вернулся с миской песочного печенья и кипой бумаг. Устроившись в кресле напротив и пристроив плотную папку на подлокотнике, он принялся что-то писать, иногда заглядывая в бумаги или ненадолго прерываясь, чтобы подумать. Он прикусывал кончик ручки и хмурился, а после возвращался к записям с новым энтузиазмом. Джейн таскала печенье из миски, пила чай, а когда на стол лег первый свежеисписанный лист, взяла его с молчаливого согласия инспектора. – Если бы вы отправляли те письма, у нас бы ничего не вышло, – заметила она. – Вы так сухо все излагаете. Никаких эпитетов! – Это полицейский отчет, а не любовное письмо, – ответил он. – Впрочем, вы правы, в эпистолярном жанре я не силен. – А в чем сильны? – поинтересовалась Джейн и тут же осеклась, поймав на себе взгляд инспектора, такой жадный и жаркий, что она невольно покраснела. – Я неплохо играю в шашки, – усмехнулся Ральф, снова опустив взгляд в бумаги. – Вы покраснели, мисс Уокер. Теперь вас бросило в жар? Волк уже близко? – Вы ведь не верили в возможность этого, – сказала она. – Отчего так быстро согласились… понаблюдать за мной этой ночью? – Мне куда спокойнее, когда вы под присмотром, – признался он, отрываясь от бумаг. – А все эти вервольфы, ритуалы и краденые курицы – одна сплошная мистификация. Джейн взяла следующий лист, легший на стол, и прочла показания мэра, чье имя на самом верху было подчеркнуто дважды. – Вы подозреваете мистера Эдверсона? – спросила она. – Он мой главный подозреваемый, – не стал отрицать Ральф. – Есть причины считать, что Марту и Максимилиана Олдброка убил один и тот же человек. – Место гибели? – И характер повреждений. Мистер Эдверсон вхож в семью Олдброков, он хорошо знал Максимилиана. Грэгори убил его по какой-то причине, а после замаскировал это под нападение волка. – Он что, изгрыз его тело? – ужаснулась Джейн. – Совсем псих? – Если и не был им, то после наверняка тронулся, – кивнул Ральф. – Знаете, Джейн, мне даже нравится эта версия. Что, если потом он возомнил себя настоящим волком? Он вскочил с кресла и в воодушевлении принялся мерить ногами комнату. – Дело было так: два друга что-то не поделили. Возможно, женщину. Вероятно, вашу матушку. Если вы на нее похожи, она была само очарование. – Спасибо, – пробормотала Джейн. – После ужина Максимилиан решил проводить друга, а тот предложил прогуляться и поговорить. А сам, заведя его в укромное местечко, пырнул ножом. – Было ножевое ранение? – Необязательно. Допустим, мистер Эдверсон толкнул Максимилиана, и тот неудачно упал и ударился головой о камень. Мало ли. Миссис Олдброк забрала тело, не дав доктору толком его осмотреть. – Потому что Максимилиан был вервольфом, – кивнула Джейн. – И она не хотела, чтобы доктор заметил что-нибудь необычное. – Мое предложение осмотреть вас все еще в силе, – напомнил инспектор. – Вы все же не доктор. – Но я буду очень внимателен и не пропущу ни дюйма вашего тела. – Очень любезно с вашей стороны, но нет, – категорично отказалась Джейн, сердито кутаясь в плед. – Так вот, – продолжил Ральф, с улыбкой отведя взгляд от Джейн, и снова принялся расхаживать по комнате. – Грэгори убил Максимилиана. Навыков прятать тело у него нет. Он понимает, что труп найдут быстро. Он в панике. Возможно, убийство было не запланированным, а спонтанным. Ссора, драка, у Грэгори не было плана. А тут вдали воет волк. За окном прогрохотал раскат грома, и комнату осветила вспышка молнии. Джейн вздрогнула, будто воочию представив себе произошедшее на холме. Мужчина над бездыханным телом, россыпь звезд на черном небе, а над холмами несется волчий вой. Грэгори Эдверсон, еще совсем не седой, вгрызается в горло мертвого друга, а после отрывается от него и смотрит на Джейн, и черная кровь течет у него по подбородку… Она поежилась и покачала головой. – Нет! Невозможно! Я не могу в это поверить! – А в то, что вы – вервольф, значит, можете, – с сарказмом заметил Ральф. Он вышел из гостиной, и через минуту вернулся с листком бумаги. – В заключении доктора Филипса есть кое-что очень интересное. Укусы животного, ладно. Но отчего количество зубов совпадает с человеческими? – Что? – удивилась Джейн и, вскочив с кресла, выхватила лист у инспектора. Быстро пробежав взглядом по строчкам, она подняла глаза на Ральфа. – Это точно вервольф, – прошептала она. – И это не я. Она радостно рассмеялась и порывисто обняла инспектора, но после быстро отпрянула. – У него не хватает зубов слева! – воскликнула она. – А у меня все на месте, посмотрите! Она открыла рот, провела языком по зубам. – У вас отличные зубы, мисс Уокер, – улыбнулся Ральф. – Но у меня другая версия. – Какая же? У человека не может быть клыков длиной в три дюйма, не так ли? – Человек, убивший лучшего друга и изодравший его тело зубами, получил психическую травму, которая не могла пройти бесследно, – сказал инспектор. – Я полагаю, он возомнил себя волком. Вервольфом. Не в силах принять, что он сделал это сам, убийца решил, что в нем живет неподвластная ему темная сторона. – Клыки, инспектор, клыки. – После, перед убийством Марты, он сделал их себе сам. Что-то вроде искусственной накладки на зубы. – На месте преступления была шерсть, – сказала Джейн. – Я видела ее в списке улик. – Надевает волчью шкуру, – пожал плечами Ральф. – Значит, по Вуденкерсу ходит человек в волчьей шкуре и с накладными зубами, воображающий себя вервольфом? – подвела итог Джейн. – Милый городок, – сказал инспектор. – Мне он все больше нравится. – Это ужасно, – покачала она головой. – И, кстати, тот волк, которого я подстрелил… – Что с ним? – Его забрал мистер Эдверсон, – сказал Ральф. – Якобы для музея города. Вот только в Вуденкерсе нет никакого музея. Джейн потрясенно молчала, осмысливая сказанное. – Мисс Уокер, вы не проголодались? – спросил инспектор как ни в чем не бывало. – Миссис Пампкин наверняка оставила ужин наверху. – После всех этих разговоров об убийце, грызущем труп, у меня пропал аппетит, – мрачно сказала она. – А у меня нет, – живо ответил Ральф. – К тому же… Мне неловко об этом говорить, но с улицы вас могут увидеть. Пойдут разговоры… Лучше подняться на второй этаж. – Хорошо, инспектор, – кивнула она. – Пойдемте. Взяв один светильник и погасив остальные, Ральф повел Джейн по лестнице. * * * Мисс Блювенгейз вытерла ладонью слезы, бегущие по щекам вперемешку с каплями дождя. Она пришла в участок, чтобы поговорить с Ральфом еще раз. Убедить его в искренности своих чувств. Наверное, она была холодна с ним. Наверное, сама как-то оттолкнула, обидела. А может, кто-то подлый наврал, что она предпочтет другого. Ральф сказал, что не нужен ей, и Элизабет решила доказать, что нужен. Очень! И если бы слова не помогли, она готова была отдать ему всю себя и пришла к нему в одном лишь пеньюаре под плащом, как куртизанка, восхищаясь своей смелостью и дрожа от предвкушения… А он пошел наверх с мисс Уокер. Элизабет зажмурилась, тихо завыла, как раненое животное, и горячие слезы побежали по холодным щекам. Развернувшись, она побрела домой. – Мисс Блювенгейз, Элизабет, кто же ходит гулять по такой погоде! – возмутилась экономка, когда она переступила порог. – К тому же снова появились волки! Вы слышали, что бедную Марту загрызли у самого поместья Олдброков? Вот где проклятое место! Мисс Блювенгейз, а та американка, что была у вас на собрании клуба… Наверху полно свободных комнат. Может, предложить ей пожить у нас? Она в безопасности? – О да, – нервно рассмеялась Элизабет. – Ей точно ничего не угрожает. – Давайте ваш плащ. – Нет. – А почему вы так говорите об этой мисс… – Уокер. Джейн Уокер, – с ненавистью выплюнула ее имя Элизабет и внимательнее посмотрела на экономку. В другой ситуации она бы уже приструнила миссис Фертинг, указав на ее место, но блестящая идея вспыхнула в голове Элизабет, озарив все вокруг словно молнией. Инспектор женится на мисс Уокер после этой ночи. Он джентльмен. На такой исход, только с ней самой, Элизабет и рассчитывала, когда шла к нему в пеньюаре. А значит, американку надо устранить полностью. Вообще. Стереть с лица земли. Растоптать как насекомое! А грязную работу Элизабет привыкла делать чужими руками. Миссис Фертинг, как и большинство слуг, та еще сплетница. Стоит подбросить ей пару слов, подтолкнуть…