Сандра смотрела на него широко раскрытыми глазами. Флориан понял, что не дождется от нее ответа, и обвел всех блуждающим взглядом. — В общем, я иду наверх и прослежу, чтобы он еще кого-нибудь не пришил. У него совсем крыша поехала, и ни один из вас не сможет глаз сомкнуть, пока он на свободе. Флориан стал подниматься с кресла. С третьей попытки ему это удалось, и он ухватился за спинку. — Ну… кто со мной? — Я, — сказал Нико и тоже поднялся. — Как знать, может, Маттиас и есть тот самый… ну, вы знаете. — Я тоже пойду, — сказал Хорст. — Это по его вине Тимо сейчас прячется где-то в подвале и неизвестно что задумал. Если он узнает, что Маттиас под замком, то, возможно, успокоится и вернется к нам. — Вот это хорошо, — неразборчиво проговорил Флориан и посмотрел на Давида. — Кто еще? — Прости, приятель, — ответил Давид. — Я, конечно, не питаю любви к шерифу Маттиасу, но и не хочу, чтобы еще кто-нибудь пострадал. Когда прибудет помощь, полицию сразу поставят в известность, и уж они им займутся. Тебе лучше последовать совету своей начальницы и проспаться. — Когда прибудет помощь… Так ты, оказывается, не только выпендрежник, но еще и ссыкун. Бесишь ты меня, понял? Давид невозмутимо повел плечами, хотя Йенни заметила, как дрогнуло его лицо. — Придется тебе как-то жить с этим. Флориан отвернулся. — Ладно, идем, вытащим говнюка из норы. Может, стоит оставить ему нож и подсадить к нему нашего умника? Я бы на такое посмотрел. Реакция последовала столь внезапно, что у Флориана не было ни единого шанса. Давид метнулся на него, словно призрак, и уже в следующий миг пальцы его правой руки сомкнулись на гортани Флориана, да так крепко, что тот лишь слабо заскулил. Их лица оказались в сантиметре друг от друга. — Давид! — воскликнула в ужасе Йенни. — Он же ранен! — Я сыт по горло твоим лепетом, — тихо проговорил Давид, не обратив на нее внимания. Его голос звучал теперь иначе, в нем ощущалась угроза. — Иди, если так неймется, но держи пасть на замке и не впутывай меня. Понял? Флориан захрипел, и Давид еще плотнее стиснул его горло. — Понял, я тебя спрашиваю? Флориан едва заметно кивнул. Давид отпустил его и отступил на шаг, но при этом не сводил с него глаз. Остальные не смели пошевелиться. На шее Флориана остались темно-красные следы. — Черт подери, как ты… — вымолвил Нико, но Давид жестом заставил его замолчать. — Давай без вопросов, ладно? У меня есть некоторый опыт за плечами. Флориан прокашлялся и потер кадык, после чего бросил на Давида исполненный злобы взгляд и отвернулся. — Может, вам и в самом деле лучше остаться? — спросила Сандра. Нико собрался ответить, но Флориан опередил его и сказал еще хриплым голосом: — Я иду, вот прямо сейчас. — Затем повернулся к Давиду и протянул руку: — Мой нож. Несколько мгновений они стояли, глядя друг другу в глаза. Мысли мешались в голове: сцена, что развернулась только что перед глазами, та молниеносность, с какой Давид налетел на Флориана, и его уверенная хватка — все это, по меньшей мере, внушало тревогу. — Это мой нож, и он нужен мне для защиты, — сказал Флориан. — Ну так что? В конце концов Давид завел руку за спину. Очевидно, нож был спрятан у него за поясом. Флориан молча забрал его, после чего взглянул на Хорста и Нико. — Вы идете? — У тебя теперь есть нож, — заметил Нико. — Между тем у Маттиаса там целый арсенал. Что делать нам с Хорстом, если он и вправду нападет? Мы-то безоружны. — Так подыщите себе что-нибудь. — А если он забаррикадировал дверь, что будем делать? — спросил Хорст. — Сломаем к чертям! — ответил Флориан так громко, что зашелся в приступе кашля. А когда откашлялся, по лицу от раны на лбу потекла тонкая струйка крови. Сандра указала на это. — Рана снова кровоточит. Тебе и впрямь лучше остаться. — Я… — начал со злостью Флориан, но Хорст его перебил: — Знаешь, я передумал. Не хочется мне идти. — А теперь-то что еще? — Давид прав. Слишком высока опасность, что кто-нибудь из нас пострадает. Нико уже сказал — мы с ним оба безоружны. — Господи, да не дрейфь ты. Он не осмелится напасть на нас. Нас же трое. — Тогда почему бы не отдать твой нож Хорсту? — предложил Давид. — Потому что это мой нож, как ты сам заметил. — Я тоже остаюсь, — сказал Нико. — И тебе советую. — Вы… — Флориан пренебрежительно махнул рукой. — А, забудьте. Сами увидите, к чему это приведет. Ночью скучать вряд ли придется. Он вернулся к своим креслам и осторожно улегся, после чего стал потирать кадык. — Я останусь на ночь с Йенни и Анной, — убежденно заявил Флориан, словно это не подлежало обсуждению. — Нет! Я останусь с Анной одна. Флориан взглянул на нее. — Что? Но ты же сама говорила, что у меня в любой момент может начаться жар. Что если я буду один, и… — Если хочешь, можешь остаться у меня, — предложила Сандра, приковав к себе недоуменные взгляды. — С радостью, — ответил Флориан. — Видно, ты здесь единственная не считаешь, что я потехи ради режу людям языки. — Это может быть любой из нас, — возразила Йенни. — Поэтому и не хочу оставаться на ночь с кем-то, кроме Анны. — Даже с Давидом? — с вызовом спросил Флориан. Йенни лишь покачала головой. «С ним меньше всего», — подумала она. 43 — Я с ног валюсь, — Сандра первой прервала затянувшееся молчание и повернулась к Давиду. — Вы не проводите меня в номер? — И, взглянув на Флориана, поправилась: — То есть нас. — Хорст, ты пойдешь? Мне комфортнее, если нас будет двое. Хорст кивнул, и, к облегчению Йенни, Флориан не стал возмущаться, почему Давид не посчитал его. Флориан тяжело поднялся с кресла. По его лицу все еще сбегала тонкая неровная линия запекшейся крови. Область вокруг самой раны сильно распухла. — А ты где собираешься спать? — спросил Давид у техника. — В каком-нибудь номере наверху? У тебя же есть ключи. Хорст помотал головой. — Ничего личного, но я предпочел бы этого не говорить. Нико и Сандра посмотрели на него с удивлением, но от комментариев воздержались. — Ладно. — Давид поднялся. — Тогда, если никому не следует знать, где ты заночуешь, то и не станешь возражать, если я тоже останусь у себя в номере, а ты пойдешь один. Куда бы то ни было. — Нет, возражать не стану.