Часть вторая Глава 1 Лежа на надувном матрасе, Боря дрейфовал по огромному бассейну. Была ночь, и он смотрел на звезды. Яркие, манящие, игривые, но такие далекие… Как и Бетти. Он не переставал думать о внучке Клауса. Что в ней было такого, что не отпускало? Да, она симпатичная, но не более. Фати гораздо красивее. У нее точеные черты лица, огромные глаза цвета горького шоколада, кожа — изысканный бархат, волосы, как водопад. Но взъерошенная и широкоротая Бетти, с усыпанным разномастными веснушками носом, каким-то чудом затмила Фати. Причина в обаянии? Но и турецкой красавице его не занимать. А как она хороша в постели! Настоящая тигрица. И Боря понял это еще до того, как они впервые переспали. Фати источала сексуальность, в отличие от Бетти. В немках, как и в англичанках, нет манкости. У Либе на этот счет имелась теория. Она считала, что всему виной инквизиция. Пожгли когда-то сексуальных красоток, как ведьм, а в результате получили несколько поколений невзрачных женщин. А когда благодаря вливаниям свежей крови, славянской, кавказской, балканской, они стали меняться к лучшему, из-за генетического страха вновь быть сожженными, придумали феминизм. — Эй, кореш, — услышал Боря голос Али. — Ты не уснул? — Нет, я релаксирую, — откликнулся он. — Фиш-барбекю готово. Не хочешь поесть? — Неа. — Кореш, я ради тебя эту вечеринку устроил, — напомнил Али. — Хватит киснуть. — Прыгай ко мне, поплаваем. А минут через пятнадцать поедим. Лады? — Уговорил. — И, скинув халат, друг нырнул в бассейн. Али на самом деле очень постарался ради Бориса. Их фирма закончила проект, и это требовалось отметить. Естественно, был банкет на работе. На нем даже шампанское подавали, но всё же это получилось довольно скучное мероприятие. Боря быстро улизнул и позвонил другу, чтобы позвать его в клуб. Ему хотелось снять стресс и отблагодарить Али за все, что тот сделал для него. ПРОСТАВИТЬСЯ. Но у того родилась идея лучше. — Замутим вечеринку! — предложил он. — Моя тетка Салах улетела в Париж, и ее дом пустует. — Она живет одна? — Если не считать прислуги, да. Он небольшой, зато территория, окружающая его, огромна. На ней и сады, и поющие фонтаны, и бассейн олимпийского размера. А еще есть тир и роллердром. — Зачем все это одинокой старушке? Или она молодая? — Салах семьдесят. Но ты бы ее видел — даст фору любой молодухе! В Париже у нее любовник, которому чуть больше, чем мне. Она вырастила двоих детей, понянчилась с пятью внуками, похоронила мужа и в пятьдесят девять послала всех на фиг. Сказала: «Теперь буду жить для себя» и забабахала дом мечты посреди пустыни. — И мы так просто в него ворвемся? — Мы попросимся, и нам не откажут. Уже на следующий день в доме тетки Салах была устроена вечеринка. Организовывал ее Али, оплачивал Боря. Он настоял на этом, потому что хотел ПРОСТАВИТЬСЯ. — После барбекю отправляемся гонять на квадриках по пустыне, — сообщил Али, вынырнув возле матраса, на котором дрейфовал Боря. — Я думал, вечеринка подошла к концу. — Смеешься? Она только началась. Впереди файер-шоу и пенная дискотека. — Но УЖЕ полночь. — ЕЩЕ ТОЛЬКО! — выкрикнул Али и стащил кореша с матраса. Они принялись дурачиться в воде: играли в догонялки, ныряли с плеч друг друга, изображали то дельфинов, то акул. Пока они резвились, гости с тарелками, наполненными ароматными рыбными стейками и креветками, подтянулись к бассейну. Музыка зазвучала громче. Все пили, ели, пританцовывали. — Я проголодался, — сказал Боря. — Но так не хочется из бассейна вылезать. — Какие проблемы? Нам принесут еду прямо сюда. — Али свистнул официанта. Через пять минут на бортике появилось блюдо с морепродуктами и два фужера с белым французским вином. Посуда пластиковая, но красивая. Она и не разобьется, и глаз порадует. Друзья накинулись на еду. А вот вино как-то не пошло — оба не любили его. Али велел принести себе виски, а Боре пива. — Эй, ребята, можно к вам? — прокричал кто-то и, не дождавшись ответа, нырнул в бассейн. Вскоре в воде уже бултыхалось с десяток человек. Еще столько же сидело на бортиках, опустив ноги в воду. Всего на вечеринке присутствовало около пятидесяти гостей. Из них Боря знал от силы треть. — У вас с Фати проблемы? — спросил Али. — Почему ты так решил? — Она не приехала на вечеринку. — Работа помешала. — Она для нее важнее тебя? — Нет, но… — Боря замялся. — Карьера для современной женщины лежит на той же чаше весов, что и отношения. — Ты хоть понимаешь, что это чушь? — Почему? — Ерунда может быть в одной чаше. Ливер, например. Требуха. Но вырезку кладут на другую, потому что разная ценность у продукта. И я, как ты понимаешь, сейчас очень упрощаю. — У меня по философии пятерка была, — хмыкнул Боря. — И твои примеры я перебью своими. Есть белое золото и желтое, стоит одинаково. Можно положить на разные чаши, а при желании — в одну. — Тогда это тоже ерунда, как требуха. Не может иметь ценность то, что мешают в кучу. — Али взобрался на матрас, с которого недавно стащил друга, и вольготно разлегся. — Фати — мусульманка. Даже если для нее важна карьера, она, имея любимого мужчину, не принесет себя ей в жертву. До недавнего времени она находила время для того, чтобы просто попить кофе с тобой. Но сегодня, когда ты празднуешь свой успех в компании друзей, она не приехала. Значит, у вас проблемы. — Фати на что-то дуется, — вынужден был признаться Боря. — Но я не понимаю, что сделал не так. — Не привез презент из России? — Купил подвеску с якутским бриллиантом. В дьюти-фри, но в «Домодедово». А выходной я провел целиком с ней. Вечер, ночь. Мог бы и утро, но Фати рано уехала. Ее вызвали на работу, и пришлось сорваться в семь, когда я еще спал. — С тех пор не виделись? — Нет, мне было некогда. Но по телефону говорили, правда, коротко и как-то сухо. А когда я позвал Фати на вечеринку, она сказала, что занята, но если сможет освободиться, то приедет. И поскольку ее нет… — Ты НАКОСЯЧИЛ. — Али обожал это русское слово. — Нет, — уверенно проговорил Борис. — Я вел себя как обычно. — Он поймал надувного фламинго и забрался на него. — Давай не поедем кататься по пустыне? — Не вопрос. Но файер-шоу я не отменю, артисты уже едут. — Али протянул руку, схватил Борину птицу за бок и подтянул к себе. — Слушай, а ты, случаем, не увлекся какой-нибудь красоткой у себя на родине? — Нееет, — неуверенно протянул он. — Бабы чувствуют это и, как следствие, ведут себя иначе. — Думаешь? — Уверен. Помнишь мою Катю? — Как такую забудешь? Девушка танцевала гоу-гоу в одном из клубов Дубая. Бывшая волейболистка, высоченная, под метр девяносто, мускулистая, настоящая амазонка, только со светлыми волосами и ангельским личиком. Низкорослый, чернявый Али с ума по ней сходил. — Я бросил ее, когда женился. Но как-то встретил в клубе — не в том, где она танцевала, туда я больше не ходил, чтобы себя не искушать, — и не смог устоять. У нас снова закрутилось, и жена это почувствовала — стала холодной со мной, а ее прекрасные глаза часто были красны от слез. Пришлось мне бросить Катю во второй раз. — Если честно, я кое с кем познакомился в Москве, — решил признаться Борис. — Но между нами ничего не было. — И все же эта девушка тебя зацепила? — Очень. Я не перестаю думать о ней. — ВТЮРИЛСЯ? — И это русское слово Али запомнил. — Не знаю. Может быть. — Как ее зовут?