Темноволосый наездник восходил по лестнице, за-над ним волновались стальные тенета. Сети ударили по стене, загремели. Пятью ступенями ниже Лорка она стянула туманную маску. — Лорк? Его руки расщелкнулись. — Как ты нашла меня, Лала? Я знал, что найдешь. Скажи, как? Она тяжело дышала, непривычная к весу снаряжения. Шнуровка напряглась, ослабла, напряглась между ее грудями. — Когда Князь выяснил, что ты улетел с Тритона, он разослал записи в семь десятков мест, куда ты мог полететь. Циане — только одну из. Потом он поручил мне следить за новостями — которая запись получена. Я была на Чобе-Мире и, когда ты проиграл запись в Алкане, понеслась сюда. — (Сети сложились на ступенях.) — Едва я поняла, что ты на Ворписе, в Фениксе… ну, пришлось попотеть. Поверь, я бы не стала повторять этот опыт. — Она положила руку на скалу; сети шелестели. — В этом раунде, Лала, я рискую. Прошлый я пытался сыграть, просчитав все ходы на компьютере. — Он дернул головой. — Теперь играю, доверившись руке, глазу и уху. Пока хуже не вышло. Зато куда быстрее. Всегда обожал скорость. Видимо, только это и роднит меня с тем, кем я был, когда мы встретились. — Князь однажды сказал мне что-то очень похожее. — Она подняла глаза. — Твое лицо. — Ее мерцало болью. Она стояла так близко, что могла коснуться шрама. Ее рука взметнулась, упала. — Почему ты не?.. — Она не закончила. — Так полезнее. Теперь мне служит каждая полированная поверхность во всех этих дивных новых мирах. — В каком смысле служит? — Напоминает, зачем я здесь. — Лорк… — голос ожесточился, — что ты делаешь? Чего ты или твоя семья думаете добиться? — Надеюсь, ты не знаешь, и Князь тоже. Я не старался ничего скрыть. Только свое послание тебе я передаю довольно архаичным способом. Как думаешь, сколько времени нужно, чтобы слухи одолели космос между нами? — Лорк выпрямил спину. — Минимум три тысячи человек в курсе, что́ вознамерился сделать Князь. Утром я проиграл им его письмо. Никаких больше секретов, Лала. Спрятаться можно много где; есть только одно место, где я буду весь на свету. — Мы знаем, ты пытаешься каким-то образом уничтожить Красных. Это единственное, на что ты стал бы тратить столько времени и сил. — Жаль, не могу сказать, что ты не права. — Он спутал пальцы. — Но вы не знаете, каким именно. — Мы знаем, что тут замешана звезда. Он кивнул. — Лорк, мне хочется на тебя орать, кричать… что ты о себе возомнил? — Что я о себе возомнил, чтобы бросить вызов Князю и прекрасной Лале Красной? Ты правда прекрасна, Лала, и я перед твоей красотой весьма одинок и нежданно проклят своей целью. Мы с тобой, Лала… все миры, на которых мы побывали, не подготовили нас к смыслу. Выживу я — выживет мир, сотня миров, сама жизнь. А если выживет Князь… — Он пожал плечами. — Может, это все-таки игра. Нам твердят, что мы живем в бессмысленном обществе, что нашим жизням не хватает цельности. Вокруг нас вихляются миры, а я все равно хочу играть, не более. Меня готовили лишь к этому — играть, играть жестко, как можно жестче… и эффектнее. — Ты ставишь меня в тупик, Лорк. Князь так предсказуем… — Она подняла брови. — Удивлен? Мы с Князем вместе росли. А в тебе я вижу неизвестность. На той вечеринке много лет назад, когда ты меня хотел, — это тоже была часть игры? — Нет… да… Знаю, я не выучил правила. — А теперь? — Я знаю, что проложу свой путь сам. Лала, я хочу того, что есть у Князя… нет. Я хочу выиграть то, что есть у Князя. Когда выигрыш будет мой, я могу двинуться прочь и его выбросить. Но прежде я его завоюю. Мы сражаемся, и колеблются орбиты — скольких жизней и скольких миров? Да, я все понимаю. Ты сама сказала: мы особенные люди, пусть нас такими и делает власть. Но попытайся я помнить об этом постоянно, меня бы парализовало. Вот он я, здесь и сейчас, и мне надо сделать то-то и то-то. Я понял, Лала, как могу играть я. Что бы я ни делал… я, какой есть, каким меня сотворили… я должен играть так, чтобы победить. Помни об этом. Ты оказала мне очередную услугу. Я отдаю долг, предостерегая. Вот почему я тебя ждал. — Что такого ты хочешь сделать, что должен столь многословно оправдываться? — Пока не знаю. — Лорк засмеялся. — Слишком напыщенно звучит, да. Но это правда. Она глубоко вдохнула. Наморщила высокий лоб, когда ветер перекинул волосы на плечо. Глаза ее были в тени. — Полагаю, я должна тебе то же самое. — (Он кивнул.) — Считай, что предостерегла. — Она отошла от стены. — Да. — Отлично. — Она отвела руку назад — и бросила вперед! И три сотни квадратных футов переплетенных цепей, взлетев над ее головой, рухнули на него с громом. Звенья напали на его поднятые руки, ударили по ним. Он качнулся под весом. — Лала!.. Она выбросила вперед другую руку; упал еще один слой. Она подалась назад, и сети потянули его, захлестали по лодыжкам так, что он заскользил. — Нет! Дай мне… Сквозь змеящиеся звенья он увидел, что она снова в маске: сверкающее стекло — глаза; рот и ноздри зарешечены. Все выражали теперь тонкие плечи, напрягшиеся вдруг невеликие мышцы. Она нагнулась; живот пошел складками. Адаптер-петли сделали ее руки раз в пятьсот сильнее. Лорка дернуло вниз по лестнице. Он упал, хватаясь за стену. Скала и металл язвили кисти и колени. Что звенья нарастили в силе, то потеряли в точности. Сеть постигла зыбь, однако Лорку удалось поднырнуть под нее и отвоевать две ступеньки. Только Лала ответила тем же; его стащило еще на четыре. Две он принял на спину, одну на бедро. Лала катила его вниз. Туман плескался у ее голеней; она отступала в удушающую мглу, сокращалась, пока над белой поверхностью не осталась только маска. Он ринулся прочь и пал еще на пять ступенек. Лежа на боку, поймал звенья, рванул на себя. Лала пошатнулась, а он ощутил, как еще один камень обдирает плечо. Лорк освободился — от сетей, от задержанного дыхания. Попытался снова поднырнуть под то, что на него упало. Но услышал, как задохнулась Лала. Отбил звенья от лица, открыл глаза. Что-то снаружи… Оно металось, темнея и трепеща, между стенами. Лала махнула рукой, отгоняя тварь. И от Лорка оторвался слой сети. Тварь взмыла, уворачиваясь от звеньев. Пятьдесят фунтов металла слетели в туман. Лала покачнулась и исчезла. Лорк спустился на пару ступенек. Туман обвил ляжки. Вяжущая мышьячная мгла пеленой покрыла голову. Он кашлянул, схватился за скалу. Темная тварь порхала рядом. На мгновение груз приподнялся; Лорк, царапая пузом камень, пополз вверх. Всосал свежий воздух, задыхаясь и борясь с тошнотой; оглянулся. Сеть парила наверху, сцепившись со зверем. Лорк подтянулся еще на ступеньку; зверь, трепыхаясь, освобождался от сети. Звенья больно обрушились на ногу; сползли с ноги; проклацали по лестнице вниз; скрылись из виду. Лорк присел, заставил себя проследить за полетом твари среди скал. Та билась о стены, дважды взвихрилась, потом вернулась на плечо Себастьяна: Приземистый киберштырь глядел вниз со стены. Лорк, пошатываясь, встал на ноги, что есть мочи зажмурился, повертел головой, потом заковылял вверх по Эскларос-де-Нюаж. Когда он добрался до верха лестницы, Себастьян застегивал стальное кольцо на гибкой лапе твари. — И вновь я… — Лорк вдохнул еще раз и уронил руку на Себастьяново златошерстое плечо, — тебя благодарю. Они смотрели со скалы туда, где ни один наездник не рассекал туман. — Вы в опасности большой. — Да. С пристани торопилась к Себастьяну Тййи. — Что было это? — Глаза, оживший металл, метались от мужчины к мужчине. — Я черную жабрю в свободном видела полете! — В порядке все, — сказал ей Лорк. — Пока что. Я с королевой схватился мечей. Ваш спас меня зверек. Себастьян взял Тййи за руку. Ее пальцы ощутили знакомые формы, и она успокоилась. Себастьян хмуро спросил: — Время пришло лететь? И Тййи: — К звезде вашей? — Нет. К вашей. Себастьян помрачнел. — К Тусклой, Мертвой летим Сестре мы, — сказал им Лорк. Тень и тень; тень и свет; по пристани шли близнецы. Недоумение застыло на лице Линкея; но не Идаса. — Но?.. — начал Себастьян; тут рука Тййи шевельнулась в его руке, и он умолк. Лорк не наградил неоконченный вопрос ответом.