Лорк перестал глядеть на потолок. Дан скрючившись сидел на зеленой скамье, уперев шишковатые локти в колени. Его руки обернули кружку. — Серьезно? — Ага. — Дан глянул на плечо, на порванную и завязанную грубым узлом шнуровку жилета. — Мы туда упали и выбрались. На лицо Лорка вынырнуло недоумение. — Эй, капитан! Ты чего-то лютый, нет? Пять раз Лорк провожал взглядом лицо в зеркале в уверенности, что увидит одну гримасу, и изумленно обнаруживал, что шрам переводит ее в какую-то совсем другую. — Так что было-то, Дан? Австралиец осматривал кружку. Ничего, кроме пены на стеклянном донце. Лорк нажал кнопку заказа на подлокотнике скамьи. К ним поползли по кругу еще две кружки с исчезающей пеной. — Что надо, капитан. — Дан потянулся к полу. — Одну тебе. Держи. И одну мне. Лорк пригубил выпивку и вытянул ступни, чтоб отдохнули на пятках сандалий. Ничто не шевельнулось на его лице. Ничто не шевельнулось внутри лица. — Знаешь Алкан-Институт? — Дан повысил голос, чтоб не мешали крики и смех из угла, где два механика боролись на батуте; зрители размахивали кружками. — У них на Ворписе в Драконе большой музей с лабами и всяким, и изучают они штуки типа нов. — Моя тетя там куратором. — Лорк говорил тихо, слова змеились под криками. — Да? Короче, они как получают отчет о том, что звезда активничает, посылают туда людей… — Глянь! Побеждает она! — Нет! Он руку смотри ее схватил! — Эй, фон Рэй, ты как, мужик или баба, думаешь, победит? Компания офицеров сошла по пандусу посмотреть бой. Один хлопнул Лорка по плечу, показал руку. Десять фунтов @сг на ладони. — Сегодня ставки не делаю я. — Лорк оттолкнул руку. — Лорк, удваиваю, на бабу… — Завтра тебя оберу, — сказал Лорк. — А теперь иди. Молодой офицер звуком выразил омерзение и провел пальцем по лицу, тряся головой перед товарищами. Но Лорк ждал, что Дан скажет дальше. Дан отвернулся от борцов. — Вроде грузовик заплутал в приливном дрейфе и взял на заметку смешные спектральные линии какой-то звезды в паре солнечных оттуда. Звезды-то в основном водород, да, но в газах на поверхности шли косяком тяжелые металлы; значит — что-то странное. Когда грузовик в итоге нашли, они сообщили о свойстве звезды алканским картографам, и те смекнули: образуется нова. Состав звезды при переходе в нову не меняется, заметить ее издалека никак, ни спектроанализом, ничем; Алкан отправил команду — наблюдать за звездой. Эти люди за последние полвека изучили два-три десятка нов. Запускают кольца диступравляемых станций на расстояние Меркурия от Сола; те транслируют снимки звездной поверхности; сами станции сгорают, едва звездочка того. Алкан ставит кольца станций дальше и дальше, чтоб получить посекундные записи процесса. Где-то на световой неделе появляются станции с людьми; но и оттуда все рвут когти, едва нова пробуждается. Короче, корабль, где я штырил, вез припасы к станции, на которой люди ждали, когда звезда взорвется. Ты ж в курсе: от нормальной яркости до максимальной, в двадцать-тридцать тысяч раз больше, звезда разгорается часа за два или три. Лорк кивнул. — Еще не умеют точно оценивать, когда наблюдаемая нова пойдет вразнос. Знать не знаю почему, но только звезда, к которой мы шли, взорвалась прежде, чем мы успели на станцию. То ли пространство скривилось, то ли инструменты подвели, но станцию мы перескочили и плюхнулись прямо в звезду в первый час схлопывания. — Дан вытянул губы, втянул пену. — Ну понятно, — сказал Лорк. — От жара вы должны были расплавиться на атомы прежде, чем подошли бы на расстояние Плутона от Сола. Вас должен был смять в лепешку уже чисто физический удар. Гравитационные приливы должны были разнести вас в щепки. Объем радиации, которую принял на себя корабль, должен был, во-первых, вывести из строя все органические соединения на борту и, во-вторых, расщепить все атомы на ионизированный водород… — Капитан, я тебе еще семь причин с ходу назову. Частоты ионизации должны были… — Дан оборвал себя. — Только ничего не случилось. Наш корабль пронесло через центр звезды — и вынесло с той стороны. Мы благополучно очухались в двух световых неделях оттуда. Наш капитан едва раскумекал, что происходит, втянул голову и вырубил все сканеры сенсорики, так что падали мы вслепую. Через час он выглянул и страшно удивился, что мы еще… короче. Но инструменты записали наш путь. Мы прошли прямо через нову. — Дан прикончил выпивку. Искоса глянул на Лорка. — Капитан, ты чего-то опять весь лютый. — Как все объяснилось? Дан поморщился: — Алкан, до нас добравшись, выдвинул всякие гипотезы. Есть, вишь, такие пузыри, взрываются на поверхности любой звезды, в два-три раза больше средней планеты, и внутри не так уж жарко — всего восемьсот или тысяча градусов. Такая температура кораблю нипочем. Может, нас поймало в такой пузырь и пронесло насквозь. Кто-то еще говорил, что, может, частоты энергии новы поляризованы в одном направлении, а энергия корабля почему-то вся поляризовалась в другом, ну и они типа разошлись и друг дружку не тронули. Но другие напридумывали еще теорий, чтоб опровергнуть эти. Что самое вероятное — когда время и пространство под диким напряжением, как внутри новы, законы, которые управляют естественными механизмами физики и физическими феноменами, как мы их понимаем, толком не работают. — Дан снова поморщился. — Они так и не договорились. — Глянь! Глянь, свалил ее он! — Раз, два… нет, подымается она… — Нет! Он того ее! Того ее он! На батуте лыбящийся механик вихлялся над соперницей. Ему уже поднесли полдюжины кружек. По обычаю, он должен был выпить сколько сможет, а проигравший — допить остаток. Сверху спускались новые офицеры, поздравляли механика и делали ставки на следующий бой. — Вот интересно… — Лорк нахмурил брови. — Капитан, я понимаю, ты не виноватый, но не надо корчить такие рожи. — Интересно, Дан, есть ли в Алкане информация об этом полете? — Наверняка. Я ж говорю, это было типа десять лет… Но Лорк смотрел в потолок. Ирис закрылся под ураганом, громившим ковчежную ночь. Мандала схлестнулась, звезда исчезла из виду. Лорк поднес руки к лицу. Губы разошлись; он хватался за корни идеи, пробивавшейся в разуме. Растрескавшаяся плоть надела на него гримасу блаженной пытки. Дан заговорил было опять. Потом отодвинулся с недоумением на хрящеватом лице. Его зовут Лорк фон Рэй. Он должен беззвучно повторять это снова и снова, обезопасить себя повторами — потому что идея расщепила его существо. Он сидел, глядя вверх, вконец потрясенный. Какой-то стержень внутри раскололся так же яростно, как рука Князя расколола Лорку лицо. Он моргнул, очищая звезды. Ведь его зовут… — Да, капитан фон Рэй? — Выбери грот-крылья. Мыш выбрал. — Ныряем в ровный поток. Грот-крылья выбрать с концами. Линкей и Идас, вы на крыльях и несете первую вахту. Остальным пока отдыхать. — Лорк гремел, перекрывая космический шум. Отвернувшись от киноварного киселя с обугленными звездами, Мыш моргнул и снова осознал проекторную. Моргнула Ольга. Мыш сел на ложементе, готовясь выткнуться. — Увидимся в кают-компании, — продолжал капитан. — И, Мыш, захвати… Глава четвертая Мыш вытащил кожаную сумку из-под ложемента, перекинул через плечо. — …с собой сенсор-сирингу. Дверь отскользнула; Мыш стоял на верхней из трех ступенек над синим ковром кают-компании «Птицы Рух». Сквозь тенепад вилась спиральная лестница. Изгибаясь под потолочными лампами, металлические языки рассылали отблески по стене и листьям филодендрона перед зеркальной мозаикой. Кейтин уже уселся перед слоистой доской для трехмерных шахмат и расставлял фигуры. Последняя ладья клацнула по своему углу, и булькресло — принимающий форму тела шар со студенистым глицерином — покачнулось. — Ну, кто сыграет со мной первым? Капитан фон Рэй замер на верху лестничной спирали. Потом пошел вниз, и его разбитое отражение присыпало мозаику гравием. — Капитан? — Кейтин вздернул подбородок. — Мыш? Кто из вас желает первую партию? Тййи и Себастьян через арочную дверь шли по пандусу, что перекрывал занимавший треть кают-компании пруд с известняковыми берегами. Ветерок. Рябит вода. Темнота вплывает над их головами.