— Нэйти! Нэйти-Нэйти-Нэйти! Бездумный шепот щекотал мое ухо, когда губы моего мужчины ловили ушной завиток, то прихватывая, то целуя. — Ты умеешь плавать, Нэйти? — Что? — я растерялась от несоответствия вопроса моменту, но разве что слегка. — Нет, не умею. — Я тебя научу! — Что? Мэл, зачем? — Надо! И шнуровка моего платья пала под натиском умелого темноэльфийского бойца со шпионками. — Мэл! — Нэйти? Легкий поцелуй в плечо — а платье уже улетело куда-то на берег. — Мэл, завтра будет тяжелый день! — Да, и рано вставать! Нижняя юбка, нижняя рубашка, пояс с подвязками… — Мэл, я боюсь! И его горячечный шепот: — Детка, ты просто не пробовала! Я и в жерло вулкана прыгать не пробовала! Это же не повод меня туда сбрасывать?! А Мэл между тем придирчиво, как художник, оглядел плоды трудов своих (нагую меня) — и… пожаловал мне рубашку с собственного плеча, в знак серьезности и целомудренности намерений, не иначе! Каменный шелк, чего и следовало ожидать. Он подарил мне еще несколько минут на подготовку (и эстетическое удовольствие), избавляясь от собственной одежды и отправляя в воду сканирующее заклинание, а затем крепкая мужская ладонь ухватила мою — и повлекла за собой. В море. Волна толкнулась в колени, в бедра, выше — заставляя пискнуть и сжать живот. — Смотри. Ложишься на воду, и пытаешься грести руками и ногами, а я поддержу тебя под живот… Я честно попробовала, раз уж Мэл попросил — но, если быть откровенной, обучение плаванию не попадало в число моих приоритетов, когда он стоял рядом. Голый, остроухий, плечистый. Многочисленные косы собраны в один жгут, а на мокрой коже в лунном свете белеют завитки ритуальных шрамов… Немного побарахтавшись, я коварно улыбнулась — и набросилась на бедного, не ожидавшего такого вероломства темного. Оплела за талию и плечи — ах, как не давали мне покоя эти плечи! — замерла на мгновение, глядя на него снисходительно сверху вниз, а потом — впилась в губы. Какой же он вкусный! Какой красивый! Особенно ухо. Вот это, в безумном количестве сережек, такое чувствительное, такое отзывчивое… Я поняла, что сейчас заурчу, как кошка, от восторга, и вгоню в него когти. Удержать накатившее безумие кое-как удалось — только бедрами стиснула мужскую талию сильнее. Крепкие ладони подхватили меня под попу — мой самозванные наставник наконец-то смирился с провалом урока, и перешел к занятию поинтересней. Намного, намного интересней! Выгнувшись, я потерлась об Мэла животом, грудью, лобком — всем, что удалось прижать. Обняла ладонями узкое лицо — и снова поцеловала. Хочу быть с тобой. Сейчас или всегда — не важно. Ты наглый, бессовестный, ты без зазрений совести собирался привязать меня к себе в наш первый раз совершенно бесчестными методами. А я хочу быть с тобой. Всё равно хочу. Хочу, чтобы ты вот так запрокидывал голову, чтобы целоваться, когда мое лицо сверху, как беззащитно закрываешь глаза, доверяя себя — опять, снова, несмотря ни на что. Хочу чувствовать, как твои губы ловят мои, как твой язык, такой же бессовестный, как ты сам, ласкает меня — самым кончиком, едва-едва, а я теряю разум. Хочу ощущать, как колотится твое сердце — совсем рядом с моим. Я хочу быть с тобой! Сегодня. Всегда. Не важно. Мэл положил руки на мою талию, плавно потащил меня вниз. Член коснулся моего живота — возбужденный, твердый. Выгнувшись так, чтобы касаться его промежностью, я потерлась о мужскую плоть, напряженно шепнула: — На берег? Ухмыляясь, Мэл покачал головой. Пла-а-авно. Многозначительно. И я изумилась: — Здесь?! Он прижал меня к себе теснее вместо ответа. — Но… мы же в море! В море, наверное, нельзя! Хриплое “Можно!” заставило ёкнуть мышцы внизу живота. Пуговицы мокрой рубашки как-то сами собой неторопливо выскальзывали из петель... — Но… — Детка, — выдохнул он мне в грудь, прежде чем впиться в нее поцелуем, — ты просто не пробовала! Я блаженно зажмурилась, стекая вниманием туда, где шелковые губы мягко пощипывали мой сосок. И ниже, туда, где туго, неторопливо входил в меня его член. Собственное тело в воде ощущается как-то иначе. Его руки снова на ягодицах — контролируют движение. Задают ритм. Скольжение его плоти во мне неспешное. Медовое. Искушающее. Толчками бедер я умоляю его поторопиться, ускориться, двигаться быстрей — но он очень занят, он ласкает мою грудь и моих безмолвных просьб не слышит. Мэл! Мэл-Мэл-Мэл! Я насаживаюсь глубоко — чтобы чувствовать, как мой темный упирается в меня где-то внутри. И когда скольжу по его плоти наверх, изнемогаю от желания. А когда вниз — от наслаждения. В этот раз разрядка приходит к нам медленно. Мучительно. Восхитительно. Горячее семя изливается в меня, мои мышцы пульсирующе сжимают его плоть — в том же ритме его губы сжимают мой сосок… Это прекрасно! А то, что мои ногти оставили на его плечах, поверх старых шрамов, скобки следов — это тоже неплохо. — Нэйти, — хрипло пробормотал мой вкусный-красивый немного погодя, — мы же собирались научить тебя плавать… Я лизнула его в шею: — Я поплыла! Глава 11