– Домовые и барабашки славятся своей выпечкой, – тихо подсказал мне бабушка Фьяра. – Особенно хороши булочки да крендели из столицы их государства Таркан. Я была удивлена, но высказаться не успела. Барабашка быстро затараторил, обращаясь к ели: – Тарканский. В лучшей пекарне Таркана состряпанный. Специально для тебя приберёг, – и вытащил очередной крендель. – У меня ещё есть. Лично для тебя припас. Под мой удивлённый взгляд ель тряхнула ветками и… пропала. А на месте её оказался щупленький сухонький мужичок с ясными зеленющими глазами и длинным носом. Уши у него большие, торчали из-под кудлатых длинных волос. Он вытер руки о чёрный кафтан и поправил длинную клетчатую рубашку. Странный мужичок. Необычный. Я с интересом смотрела на оракула. Он смотрел на крендель в руках барабашки. – Дай! Очень чётко сказал. Я даже удивилась. Мне же сказали, что оракулы очень необычно выражаются? Барабашка крендельки отдал. Оракул один сунул в карман широких шаровар. Второй покрутил, понюхал, и взгляд мужичка подобрел. Оракул уселся на ближайший пень и сунул крендель целиком в рот. Не жевал, зараз проглотил. Сунул руку в карман, вытащил второй и отправил его следом за первым, после чего на барабашку уставился. – Ещё дай. – А вот нет, – лукаво сощурил глаза нечистый. – Кренделёк денег стоит. Мне задарма никто его не подарит. Оракул насупился, пожевал губами и нехотя поинтересовался: – Чего хочешь? Барабашка ближе к нему подошёл, в глаза хмурые хитро заглянул: – Мы тебе вопросы позадаём, как ответишь, так и кренделей тебе Тарканских отсыплю. Оракул оживился. – Много кренделей? – Кулёк будет, – кивнул барабашка и мне уверенно кивнул. – Задавай свои вопросы. Я приблизилась к оракулу. – Ко мне обратился некий барон, – начала рассказывать. – Хочет узнать одно дело. Да вот только нужно мне для него заклинание. А для этого необходимо собрать сложные ингредиенты: клок шерсти оборотня, сок папоротника, кровь вампира и ведьмовской камень, на который покажет свет луны в полнолуние. Оракул усмехнулся и, смотря куда-то за деревья, проговорил: – Тропка водит-водит, крутит-крутит, а всё на одно приводит. Куда говорить, кому показать, все разные, а всё равно одно. Я непонимающе посмотрела на мужичонку. – Давнее заклятие, – внезапно послышался голос гамаюн. Я повернулась к бабушке Фьяре. Она стояла в обрезе птицы с видом глубоко задумчивым. – Оракул говорит, что заклятие давнее и он знает о нём. Много ведьм приходило раньше, и многие спрашивали именно это заклинание. Оракул кивнул, подтверждая, что птица гамаюн все правильно говорит. Потянулся. И преобразился всем своим видом. Теперь перед нами стоял вовсе не сухопарый мужичок, а статный высокий мужчина с суровым лицом и строгим тёмным взглядом. Чёрный плащ спускался с широких плеч до самой земли. Темные волосы, заплетённые в косу, были закинуты за спину. – Он всегда так выглядит, когда дело касается тёмных заклятий, – подсказала Фьяра. – Театрал ещё тот. А преображённый оракул заговорил снова, голосом глубоким и твёрдым: – Что собрано – то есть, чего нет – то все равно есть. Стоит ли искать, если уже нашла? Руку протяни – возьми. Да рука дрожит, от того и глаза не видят. Вот теперь я, пожалуй, начала понимать, что понять оракула действительно сложно. Благо гамаюн стояла рядом. – Говорит, видит, что основные ингредиенты ты уже собрала. А то, что ищешь, оно совсем рядом. – Как рядом? – Нахмурилась я. – Нет у меня крови вампира, и камень невесть как искать. Полнолуние не сегодня, а времени у меня день остался. Оракул подошёл ко мне и посмотрел внимательно. – Как предмет говоришь, сама себе противоречишь. Луна светило, иносказание разве можно осветить? Лучом проведи, вот и путь перед ногами, видишь – иди. Да далеко не уйдёшь. Дверь дома за спиной, только выйди за порог. Да смотри не глазами. Душа зачем? А кровь, она вон, на лице. Улыбкой зрит и тебе подмигивает. Я несколько раз растерянно моргнула. – Он говорит, – снова пришла на помощь Фьяра, – что кровь вампирская в тебе самой. А полнолуние, что для поиска камня, не более чем иносказание. Лучом колдовским ранее всегда силу ведьмовскую называли. Значит, она тебя сама и приведёт к камню. – Приведёт? – уныло протянула я. – Знать бы, хоть в какую сторону направляться. – Ногами идти – обязательно дойдёшь, – подсказал оракул. – Будто без ушей. Слова летят и мимо пролетают. Птицы. А ты лови, пока они рядом. Говорю же, как глухой. За спиной порог, дверь не заперта. Вперёд, там и шаги не отмерить. Глаза слепые, а луч впереди. Верь, и благо откроется. Говорит и на меня умными газами смотрит. А я чувствую, как у меня в голове шестерёнки заскрипели. Ничегошеньки не поняла. Метлу к себе крепче прижала, будто надеясь, что она подскажет. – Говорит, ты его не слушаешь совсем, – перевела Фьяра. – А как его слушать, если ничего не понятно? – тоскливо выдавила я. – Так ты и меня не слышишь, – грустно усмехнулась птица гамаюн. – Рядом с тобой где-то камень. Совсем рядом. Нужно только уметь видеть. А для этого смотреть нужно не глазами, а душой ведьмовской. Верить нужно, что ты ведьма. И тогда сила сама тебе путь укажет. Я вздохнула. Пока что путь мой заключался только в поиске приключений на своё заднее место. – Глазами не смотри, умом не думай, – менторски затянул оракул. – Уши закрой, истина стучит в закрытые двери. Туманно. Слишком всё мудрёно. – А как же кровь вампира? – напомнила я. Оракул на меня рукой безнадёжно махнул. – Совсем глуха. Да ладно. Ещё и глаз нет. Смотри не смотри, будто сослепу. Фьяра головой покачала. – Он же тебе уже нормальным языком сказал. Кровь в тебе! Ты на себя посмотри. Вампир и есть вампир. Я чуть метёлку из рук не выронила. А барабашка рот от удивления открыл. Одно дело, когда вид у тебя крайне вурдалакский. Другое – когда тебя им нарекли. Того и гляди пойду налево-направо кровушку пить. – Глупости какие, – не выдержала я. – Какой из меня вампир? Просто с внешностью не повезло. – Все, что ведьмой прописано, есть истина, – подметил оракул и направился к пеньку. – Крови возьмёшь, ничем не хуже будет. – Говорит, все, что на ведьме, силой обладает. Ежели вид у тебя вампирский, то и кровь сойдёт для заклятия. – Но это же бред! – возмутилась я. – Это мы сейчас проверим, – быстро произнесла Фьяра и разом оказалась рядом со мной. Что-то острое воткнулось мне в руку. Я запоздало охнула. А Фьяра уже выдавливала в невесть откуда взятую колбочку мою кровь. Я с удивлением смотрела, как та течёт тёмной струйкой. Гамаюн набрала половину и прикрыла ранку крылом. А когда убрала, пореза уже не было. Фьяра внимательно смотрела на колбу. А вернее, на кровь в ней. – Что там? – напряженным шёпотом спросила я. – Наичистейшая вампирская кровь, – сказала Фьяра. – Но этого не может быть. – Может-может. Ты же ведьма. У тебя даже хвост и тот настоящая лиса. Хвост, поддакивая, помахал. – Оракул же сказал: всё, что на ведьме, есть истина. То есть любое колдовство, коснувшееся тебя, становится живым и вполне настоящим. Если есть вампирские клыки, то кровь вампирская. Если хвост, то ты лиса и каждый лис тебя за свою примет.