– Обязательно. – А ещё в деревнях у всех коровы, – подсказал Дакар. – Молочка парного выпросим… – и от удовольствия глаза прикрыл. – Только бы добраться, – выдохнула я, подхватила кота и пошла дальше месить ногами грязь. И мы всё же дошли до деревни. М-да! Это была даже не деревня… Четыре дома. Старых, деревянных. С покосившимися заборчиками и пыльными окнами. В двух избах были заколочены окна. Я уже проклинала себя и наш дерзкий, необдуманный поход. Подавив вздох, двинулась к первому дому, где в окне маячил хоть какой-то отсвет жизни. Калитка оказалась открытой и крепко ушелвросшей в землю. Я прошла до покосившегося крыльца, осторожно в дверь постучала. Послышались кашлянье и тяжёлые шаги. Я торопливо прочитала заклятие на отвод глаз от чёрта. А кот… Ему бы отлежаться да в себя прийти. Дверь открылась, на пороге появилась древняя сгорбленная бабка в непонятной серой одежонке. – Чего надо? – буркнула неприветливо. И на кота в моих руках покосилась недобро. – Нам бы переночевать, – замученно ответила я. Бабка нахмурилась, платок на голове поправила. – А больше вам ничего не нужно? Ишь, шастаю тут всякие! Я разозлилась. Я столько шла, чтобы услышать: «Иди вон, ночуй на улице». Мало того, что вместо деревни нашла действительно полную глушь, так ещё и отдохнуть не дают. – Так, значит? – прошипела, охрипнув от усталости и злости. – Ну, ладно! Стикс, что у нас там для негостеприимных хозяев есть? Кот вяло голову поднял. – Да кто его знает, – ответил чуть слышно – У меня сил нет читать. На бабку кот говорящий произвёл куда более сильное впечатление. – Ведьма! – всплеснула она руками, переводя взгляд разом ставших ясными глаз то на кота, то на меня. – Она самая! – гордо возвестила я. – А вас это не удивляет? Бабка кашляюще засмеялась. – В мои годы уже ничего не удивляет. В бывалое время ведьм много было. Особенно в наших краях. Они ж всегда глухими были. Потому и тянулась ваша сестра к нам. Кто на сбор травок, кто и на дела посерьёзнее. Но никогда нас не обижали. За то и мы им в помощь были. И на меня вопросительно посмотрела. – И я не обижу, – кивнула я. – Тогда входи. Я вошла. – Сейчас воды нагрею, – неторопливо начала хозяйка. Я прошла по небогатому домику, уселась на старую скамью у стены. Та опасно скрипнула и где-то щёлкнула. Я чертыхнулась, поймала на себе недовольный взгляд Дакара. Махнула на него рукой. – А что же, говорите, раньше ведьм много приходило?! – выкрикнула, обращаясь к суетившейся у печи бабушке. – А теперь не заходят? – Поди уж лет тридцать как ни одна не захаживала. Ну-у, окромя тебя… – ответила она, подкидывая в печь дров. – Куда подевались? – Кто ж их знает? – Бабуля поставила на печь ведро с водой. – Не любят ведьмы делами своими делиться. Нынче все в города подались. Растеряли связь истинную с природой. Им все академии да Светы подавай. В глушь никто ехать не хочет. У меня тяжело сердце стукнуло. Я на Дакара посмотрела. Тот грустно головой покачал: – Верно говорит. Ведьма раньше только на природу и ад полагалась. А теперь понастроили академий да учебных заведений. Ведьмы позабыли, что их истинная сила вокруг, в природе. И чем дальше они от природы, тем слабее их умения. Про ад так вообще вспоминают, только когда припрёт. Не верят они в чертей! Совсем. Не взывают больше к нам. О помощи не просят. Я потому и из квалификации выпал, заниматься не с кем было. У бывшей верховной свой чёрт был, так тот вместе с ней ушел на пенсию. Некому мне давать советы, как ведьму пестовать. Вот и выходит у меня всё криво да боком, – вздохнул и на меня виновато покосился. Я тоже вздохнула, чёрта за ухом потрепала и тихо-тихо сказала: – Ничего, прорвёмся. Научимся. Дакар на меня благодарно посмотрел. – А мы здесь, – снова подала голос бабуля, – и бывшую власть, и ведьм пережили… Я да Нарис, соседушка. – А вас-то звать как? – спросила я. – Фьярой называют. – А скажите, леди Фьяра… Та глухо рассмеялась. – Какая же я тебе леди? Зови просто «бабуля». Я смутилась и все-таки повторила: – Скажите, бабулечка, раньше людей здесь больше было? Она перелила тёплую воду в таз. – Так и раньше всего четыре двора было, – на меня внимательно посмотрела. Потом взгляд перевела на то место, где чёртик сидел на полу. Усмехнулась сквозь тонкие губы. Мне показалось, что нечистого бабка видит. Я даже с сомнением на старую посмотрела. Но та уже на стол таз ставила. – Мой мохнатого, – на кота кивнула. – Меня? В тазу? – Стикс за сердце схватился. Я подхватила его и потащила к столу. Окунула брыкающееся животное в воду. Стикс глаза округлил, зафыркал и даже пытался вырваться. – Стой, окаянный! Сейчас грязь мне по дому разнесёшь! – прикрикнула на него старуха. И кривым пальцем погрозила. Кот присмирел, посмотрел на меня обиженно. – Нет бы в купальне, с ароматическими маслами, я бы ещё стерпел. На худой конец баньку бы истопить, в пару понежиться. А тут… – носом шмыгнул и чихнул от попавшего в нос мыла. – Кто ж так над котами издевается?.. В тазу! Мылом! Дурно пахнущим! Небось дегтярное… Фу-у, – нос лапой зажал. – Ты на себя посмотри, – возмутилась я, поливая животное самого несчастного вида чистой водой из кувшина, принесённого хозяйкой. – Ты не кот, ты пугало. Через несколько минут вытерла его жёстким полотенцем и обиженного отпустила на пол. Старушка полила из кувшина мне. Я сполоснула лицо и ощутила себя намного лучше. Вытащила из дорожной сумки кота нехитрый скарб – сыр, вяленое мясо, хлеба немного. Этим и накрыли на стол. Старушка налила некрепкого чая. Я присела рядом, кинув коту кусочек мяса. – Ходят слухи, что места у вас странные. Вроде как нечисть всякая водится, – начала я интересоваться издалека. – Так то не у нас, – засмеялась хрипло старушка, беря в руки сделанный мною бутерброд. Покрутила его в руках и с удовольствием откусила. – Это вы не дошли до Глухово пяти километров. А здесь-то чего? У нас ни живности, ни людей. Я да Нарис. А вот ежели дальше от тракта бы прошли, там дорога чуть получше той, что к нам ведёт, вот по ней двигаться, там Глухово и будет. – Выходит, мы до дороги к Глухов не дошли? – Я на кота посмотрела. Тот плечами пожал. – Там же табличка была. – Так то… – старушка взяла ещё бутерброд и со смаком отправила в рот. – Это после грозы её сломало, а добрые люди подняли да на дерево прибили. Чужие-то сюда мало кто ходит, знаю, что пройти чуть дальше нужно. А вот такие, как вы, и заплутали. И надо же, увидели тропку… – и снова на меня очень загадочно посмотрела. А я на неё. – А в Глухово и правда дела странные творятся?