— Я соберу палатку, — сказал архимаг, так и не поймав мой ответный взгляд, — через полчаса будем готовы. Кумус кивнул. — Время терпит, — заметил он, поправляя красную повязку, закрепленную на бедрах с помощью золотистого шнура. Тем временем я подошла ближе и с интересом разглядывала нанесенные на деревянных плашках точки. — Что это? — поинтересовалась у Шорта. Черт, чья повязка была пронзительно-синего цвета, уважительно глянул на меня: — Госпожа интересуется азартными играми? Я зевнула, особо не беспокоясь о том, как выгляжу. — Не азартными, — сообщила, присаживаясь рядом. — Но интересно. — Тогда позвольте объяснить вам правила, — воспрянул духом Шорт. — Эта игра называется «домино». — Домино, — попробовала я на вкус неизвестное слово. — Интересно как. Не слышала. — Юшская игра, — пояснил черт, разбивая длинную змейку, собранную из плашек на столе. — Год назад выторговали, еле-еле. — Юшцы? Здесь? — теперь пришла моя очередь удивляться. — Разве Подмирье не закрыто от людей? Мое удивление было оправдано. Еще вчера, по дороге к статуе Найду, Рейгран устроил мне очередную лекцию. Из нее следовало, что люди сюда могут попасть либо по приглашению, либо как члены семьи нечисти. На мой резонный вопрос, как же в Подмирье оказалась я, мне была выдана пространная фраза, из которой я поняла лишь то, что архимаг и сам не в курсе сего занимательного факта. — Юшцы-то? — Черт тем временем отвлекся от перемешивания плашек и с удивлением уставился на меня. — Юшцы? — повторил он, сверля меня подозрительно-радостным взглядом. — Ну да, — почему-то растерялась я и в поиске поддержки оглянулась на Майлса, сворачивающего остатки палатки. Но мне на помощь пришел вовсе не он. — Юшцы всегда приходят туда, где деньги, — сказал Кумус, сжимающий в руках наш дорожный котелок, — а денег здесь много. Вот и находят пути торговли. — Стесняюсь спросить, а что они вам продают? — подал голос архимаг, засовывая в сумку разнокалиберные палаточные шесты. — Разное, — тут же потерял интерес к разговору Шорт. — Ткани, обувь… — Колбасу, — поддакнул Кумус. — И все? — заинтересованно повернул голову архимаг. — Все! — так быстро согласились черти, что сомнения возникли уже у меня. — А-а-а… — протянул Майлс, соглашаясь, но было понятно: не поверил. Не поверил настолько, что как бы не принялся проверять. Поэтому пришлось разряжать обстановку. — Так что с игрой? — обратилась я к Шорту. — А, игра… — Черт, по-видимому, и сам рад был избежать неудобных вопросов. — Итак, давай начнем с малого. К тому времени как палатка была собрана, а о нашем пребывании на поляне напоминала лишь примятая трава, я успела выиграть две партии и даже покусилась на набедренную повязку оппонента, что привело в восторг черта и абсолютно не порадовало архимага. — Моя жена на раздевание не играет, — хмуро сообщил он, сгребая плашки домино в кучу и тем самым лишая меня возможности оставить Шорта в портах в самом прямом смысле этого слова. — Злой ты, — сдулся черт, бросая плашки на стол. Я кинула на них быстрый взгляд, — так точно, победа однозначно была на моей стороне. — Справедливый, — не согласился герцог, подавая мне куртку. — Все, поехали. Реку я недооценила. В том месте, где мы ночевали, она сужалась до небольшой водной ленты. Зато стоило нам зайти за рощицу… — Ого! — только и смогла вымолвить я, разглядывая открывшееся моим глазам зрелище. Лес, напротив места нашего ночлега возвышавшийся неприступной махиной, теперь робко махал нам с того берега, прикинувшись маленьким еловым леском. Широкая водная гладь сверкала на солнце. Ногам почти сразу стало мокро. Опустив взгляд, я заметила, что по щиколотку стою в воде. Трос для парома обнаружился совсем рядом. Как и широкий плот, этим самым паромом называющийся. Красно-желтый вымпел реял на короткой, в мой рост, мачте, напоминая о территориальном делении Подмирья. — Пойдем! — Майлс легко дотронулся до моей руки, тем самым выводя меня из состояния легкого транса, вызванного прекрасным пейзажем. — Надо ехать. — Я перевезу. — Кумус, вооружившийся коротким веслом, уже успел запрыгнуть на плот и даже принять из рук напарника наши сумки. — Вначале люди. Лошади — потом. Я с сожалением оглянулась на Гори. Моему ушастому другу предстояло остаться здесь и дожидаться повторного прибытия парома. — Я пригляжу за ними, — успокоил меня Шорт, усаживаясь на траву и причудливо скрещивая ноги. — Не боись. Плот легко спружинил, принимая на себя вес моего тщедушного тела. Не ожидая такой подставы от плавсредства, я не нашла ничего лучше, как вцепиться в архимага. Хотя тот против вовсе не был и даже приобнял меня повыше талии, помогая сохранить равновесие. Оценив деликатность, я не стала отвергать помощь и аккуратно присела на крепко сбитые древесные стволы. Плот тронулся практически бесшумно. Когда я устала созерцать воду и перевела взгляд на берег, то увидела лишь стремительно отдаляющихся лошадей на фоне зеленого перелеска. — Боишься? — Архимаг тихо присел рядом. — Нет, — помотала я головой и бросила на него любопытный взгляд. — Качает просто. — Я подумал, что раз ты не умеешь плавать… — Я не боюсь воды, — робко улыбнулась я, — просто люблю, когда под ногами есть дно. Майлс вернул улыбку. — Я тебя понимаю. Ощущение безопасности — базовая потребность. — Именно. — Я была благодарна за то, что меня правильно поняли. Большая рыба, сверкнув на солнце ярко-синей чешуей, выпрыгнула из воды практически перед моим носом. От неожиданности я вздрогнула и отползла подальше от края. — Это карп, — тихо рассмеялся архимаг. — Синий? — не поверила я, срочно поднимая в памяти сведения о цвете рыбы. — Синий, — кивнул мужчина. — Если ты не заметила, здесь достаточно четкое деление по районам. И… по цветам. Только сейчас я вспомнила бирюзово-синие занавески, вскользь замеченные мной во время шествия по русалочьему селению. Память также услужливо подсунула мне картинку, что белье, висевшее на веревке во дворах, тоже было голубым. — Ты хочешь сказать, у русалов все синее? — Я с недоумением посмотрела на Майлса. — Синее, бирюзовое, голубое, — улыбнулся тот, — иногда зеленый встречается, но редко — эксклюзив. — А у чертей, значит, желтый и красный? — Еще золотой, — пополнил список герцог. — К тому же они любят украшения. — Заметила, — хмыкнула я, вспомнив украшенные золотом и каменьями копыта, а также золотые перстни паромщиков. Рыба плеснула вновь, но на этот раз я различила лишь красноватое брюхо. Пораженная странной метаморфозой, я, забыв про качку, наклонилась над водой, опершись руками о край плота. Вода была чистейшей, и, несмотря на то что камни на дне были видны до малейшей детали, я не сомневалась, что под нами метры и метры воды. — Осторожно, глубоко, — подтвердил мои подозрения архимаг. Но я лишь рассеянно кивнула, разглядывая необычные метаморфозы и пытаясь понять, как так происходит. Внизу раскинулось рыбье царство. Богатое — множество рыб различались лишь формой и размером, оставляя в общем знаменателе свой цвет. Синие, бирюзовые, зеленые карпы, верховодки, караси. Приглядевшись, я заметила у самого дна небольшого сома. Его длинное тело тоже отливало синим. — Майлс, — позвала я. Плот заскрипел, две мужские руки появились в поле моего зрения. — Что? — Я только что видела красную рыбу. Плот заскрипел повторно. — Ничего удивительного, — в голосе мужчины слышалась улыбка, — мы переправляемся на территорию чертей. Не зря же я рассказывал тебе про цвета.