— Только попробуй, — враждебно настаивала я, хотя не хотела этого. Не потому, что я считала, что он был прав, а потому что он был придурком. Огромным придурком. И я в эту секунду решила, что скорее бы предпочла, чтобы меня коснулся любой мужчина, находящийся в камере смертников, нежели захочу, чтобы Тэк снова дотрагивался до меня. — Все в порядке? — Услышали мы оба и повернули головы, взглянув вниз, где перед лестницей стояла Элоиза и смотрела на нас широко раскрытыми глазами. Я открыла рот, чтобы ответить Элоизе, но прежде чем я успела произнести хоть слово, заговорил Тэк. — Скажи ей, если она снова наденет на свою задницу это модное дерьмо на работу, я уволю ее задницу, — прорычал Тэк, и я увидела, как Элоиза дернулась от удивления. Она была в джинсах, обтягивающей футболке и босоножках на высоком каблуке, а я — в юбке-карандаше, блузке и туфлях на высоком каблуке, поэтому должна была признать, что определенно ошиблась с дресс-кодом, но за это не увольняли. Я посмотрела на него и увидела, что он смотрит на меня. — А ты, — сказал он, — если я снова попробую тебя на вкус, как только смогу, а я попробую, Рыжая, поверь мне, ты будешь уволена. Уберешься отсюда. Поняла меня? — Ты не сможешь, — заявила я, и он впился в меня взглядом, потом скользнул взглядом по моему лицу. Некоторое время он разглядывал, при этом выражение его глаз изменялось. Я готова была поклясться, как видела своими глазами, как гнев буквально сочился из его глаз и было что-то еще, связанное с интересом, что-то разгоряченное, что-то гораздо более пугающее меня. Его разгоряченные голубые глаза встретились с моими, и он пробормотал: — Это мы еще посмотрим. Затем он отступил, сбежав вниз по ступенькам, неторопливо подошел к мотоциклу, перекинул через него ногу, завел мотор, дал задний ход и с ревом умчался прочь. — Что это было? — Спросила Элоиза, я подпрыгнула от ее слов, обернувшись, она оказывается стояла рядом со мной. — Не думаю, что произвела хорошее первое впечатление на своего нового босса, — ответила я. Элоиза смотрела вслед Тэку, но, услышав мои слова, перевела взгляд на меня широко раскрытых глаз, я натянула на лицо маску «Я могу это сделать», улыбнулась ей и воскликнула: — Не бери в голову! Он изменит свое мнение. А теперь давай-ка пойдем. И я повернулась к двери офиса. 2 Пусть так и будет Это был третий день в «Прокатись». Элоиза ушла, я осталась одна, понятия не имея, что нужно делать. Мне казалось, что было бы хорошо знать хоть немного об автомобилях и мотоциклах, если собираешься быть офис-менеджером гаража, который делал их на заказ. Элоиза сделала все, что могла, за те два дня, когда показывала мне все, но ее поджидала работа в Вегасе. Она должна была стать дилером блэк-джека, а также менеджером гаражного офиса. Ее мужчина уже уехал, начав там работать, и она должна была «вытащить свою задницу отсюда» (ее слова), потому что ее мужчина уже терял терпение, когда она собиралась к нему приехать. Похоже, было не так уж много женщин, способных управлять гаражом, или, по крайней мере, не так много, которые соответствовали бы стандартам Мотоциклетного клуба «Хаос» (сокращенно МК, одной из немногих вещей, которым Элоиза научила меня), и поэтому ее усилия найти себе замену потребовали больше времени, чем она ожидала. Она не разделяла того, что представляли собой стандарты МК «Хаос», но похоже требования на эту должность не включали прежде всего знания об автомобилях и мотоциклах. Самое приятное в этих двух днях было то, что после того, как Тэк умчался на своем байке после наших выяснений, я видела его только дважды. В первый раз он буквально ревел, когда я уже уезжала в первый же рабочий день. А второй раз он стоял, уперев руки в бока, у черного хода магазина автозапчастей и разговаривал с двумя другими готовыми с ним к бою байкерами. Он стоял ко мне спиной, разговор у них получался невеселый. У меня в сумочке лежал список, и я отправлялась за ланчем для Элоизы, механиков и для себя, поэтому не обратила на него никакого внимания. Когда я вернулась, Тэка с двумя суровыми байкерами не обнаружила на том же месте, он не появлялся до моего отъезда. Сегодня был мой третий день, первый без Элоизы, но с Тэком. Я поняла, что он находился на территории компаунд-парка, когда подъезжала без десяти восемь, и заметила, что одна из больших дверей гаража была открыта, он склонился над двигателем ярко-вишневого автомобиля. Тэк повернул голову, взглянув на меня, как только я это увидела, тут же старательно стала избегать встречаться с ним глазами, пока парковалась. Я так же старательно выбросила его из головы, когда схватила коробку пончиков, которую принесла механикам, вышла из машины, отперла офис, включила свет и компьютер, а затем начала готовить кофе. Через сорок пять минут стали приходить парни. Я слышала, как они разговаривали, некоторые заходили выпить кофе и съесть пончик. Я сидела за столом, потягивая кофе, уставившись на заказ запчастей, собирая его в компьютере, совершенно не понимая, что означают все эти штуковины, черт возьми, а также ужасные неразборчивые слова, нацарапанные на клочке бумаги и внешне похожие на санскрит, как дверь, ведущая в гараж, вдруг открылась. Я посмотрела на дверь, губы стали складываться в улыбку до того, как увидела Тэка, а не одного механика. Улыбка застыла. Затем взгляд вернулся к экрану компьютера. Я попыталась сделать вид, что Тэка нет со мной в комнате, но мне это не удалось. Я точно знала, что он здесь, поскольку остановился напротив моего стола, хотя я старательно избегала на него смотреть. — Кажется, я говорил тебе об одежде, Рыжая, — проворчал он. Я не отрывала глаз от экрана компьютера, сделала глоток кофе, продолжая щелкать мышкой. — У вас нет руководства для сотрудников, — сообщила я экрану компьютера. — Повтори, — потребовал он. Я подняла на него глаза. Черт, он был великолепен. В еще одной белой футболке, обтягивающей грудь, с широкими плечами и накаченным прессом. Эта футболка была заляпана мазутом. Его руки тоже были измазаны мазутом, хотя в руках он держал грязную тряпку. Он пытался оттереть руки, и, судя по всему, как и все механики вытирал одной и той же тряпкой уже десять тысяч раз, не стирая. Я мысленно отметила себе, поискать в интернете, как нужно стирать тряпки с мазутом, потом повторила: — У вас нет руководства для сотрудников. — И что? — Спросил Тэк, уперев руки с грязной тряпкой в бедра, обтянутые выцветшими джинсами. — У вас нет официального дресс-кода. Поэтому я могу носить все, что захочу. И я серьезно отношусь к своей работе, поэтому ношу деловую одежду. Так и было. Еще одна юбка-карандаш, на этот раз цвета слоновой кости. Милая бледно-розовая блузка с едва заметными рукавами и вытачками на животе. И бледно-розовые босоножки на шпильках, которые я считала потрясающими. Настолько потрясающими, что купила блузку, еще одну юбку и пару слаксов к ним, потому что так полюбила эти туфли. — Детка, это же гараж. Ты же не одеваешь первоклассное дерьмо в гараж. Ты одеваешь джинсы. Я отодвинулась от компьютера и повернулась к нему в кресле, откинув голову назад. — Ты хочешь, чтобы я составила Руководство для сотрудников, включающее дресс-код? — Спросила я. — Да, Рыжая, хочу, — ответил Тэк. — Конечно, — кивнула я. — И когда я должна его сделать? — К концу сегодняшнего рабочего дня. Я моргнула и сказала: — Это невозможно. Со всем остальным, что мне нужно еще сделать, это займет неделю. Может две. — У тебя есть время до конца дня. И мне нужно, чтобы все детали были заказаны, и я хочу просмотреть заказ, прежде чем ты его отправишь. О боже. Я начала по-настоящему паниковать. Я работала над заказом и не хотела его испортить. Поскольку положение было мое шатким, и я многого еще не знала, поэтому была уверена, что все испорчу. — Будет готов через час, — сказала я ему, вероятно, глупо, так как было очень сомнительно, что я смогу выучить санскрит за час, так же как узнать о машинах и байках. — У тебя нет часа. Я ухожу через тридцать минут. У тебя есть тридцать минут, — ответил он. Черт возьми! — Отлично, — отрезала я. Он хмуро посмотрел на меня, потом развернулся, остановившись как вкопанный. — Черт, — пробормотал он и опять повернулся ко мне. — Ты принесла пончики? — Да, — ответила я. — Зачем? — А почему бы и нет? — «Почему бы и нет» — не ответ на мой вопрос «Зачем?», Рыжая, — ответил Тэк, снова поворачиваясь ко мне всем телом. — Парням нравятся пончики, — ответила я ему. — Ну и что? — Я покупаю пончики для своих коллег. Так поступают хорошие люди. Я хороший человек. — Ты собираешься умаслить их задницы и сделать их похожими на тебя. Не спей приносить пончики, поняла? Чёрт побери. Что было с этим парнем? — Я хотела сделать что-то приятное, — констатировала я очевидное, успокаивая саму себя. — Ага, сделала. Больше так не делай, — ответил он. — Это же просто пончики, Тэк. — Больше так не делай, Рыжая. Я сердито посмотрела на него и спросила: — Ты такой большой придурок только со мной или со всеми? Он сунул тряпку в задний карман и, скрестил руки на груди, сказав: