О таком исходе Небеса его не предупреждали. Они, всегда манившие Агрийо звездами и однажды позволившие разгадать свои послания, сулившие исполнение всех чаяний, показавшие путь к лучшему будущему, предали его. Жестокие, равнодушные. Лживые. Да будут они прокляты… В храме Йонто видел сон. Яркий, осязаемый. О том, что было. О тех, кто рядом. Он видел прошлое и настоящее. Видел, кто сплел гигантскую паутину, а кто всего лишь стал ее пленником. Видел… И не знал, реальность ли это или же игра воображения. Но на всякий случай решил быть настороже. И не зря. Поведение Агрийо разрушило последние сомнения, и Йонто стоило большого труда сдержаться и не убить на месте того, кто едва не погубил Ану, того, по чьей вине он ее потерял. Небо медленно светлело. В воздухе пахло грозой, а мир удивленно дрожал, приглядываясь к новому, не менее изумленному владетелю, и одновременно болезненно вздыхал, пытаясь затянуть место разрыва. К этому-то месту Йонто совершенно непочтительно, чуть ли не за шкирку, и подтащил Тая. — Латай… те, мой господин, — приказал, кивнув на слабо мерцающий воздух. — Я?! — растерялся бестолковый, но перспективный шэт-шан. — Это ваша обязанность, мой господин, — терпеливо напомнил Йонто и состроил младшему страшные глаза, благо что ошарашенные подданные все еще толпились на верхних ступенях лестницы. И едва слышно шепнул: — Представь, что это большой артефакт, и почини его!.. Тай представил. Просиял. Поправил сползший на лоб венец, трижды обошел место разрыва, оценивая и что-то рассчитывая, и, вдохновленно махнув руками, щедро плеснул туда силу. Из хорошего — разрыв затянулся, и мир, облегченно выдохнув, затих. Из плохого… Надо бы намекнуть этому… владетелю, что силу стоит использовать с умом! Пока свита прежнего шэт-шана и подтянувшиеся на шум обитатели дворца соскребали себя и ближних со ступенек, а верные эраниры убеждались в целости и невредимости ошеломленно трясущего головой — и как только венец не слетел! — Тая, Йонто помог подняться Вэйнаре, которую успел закрыть от прокатившейся по двору воздушной волны. — Мама… — Непривычное, давно забытое слово оцарапало горло. Почти до слез. — Йон?.. — тихо отозвалась она. Прости. За то, что обвинял. За то, что не желал выслушать. За то, что так долго не мог понять. Прости. — Пожалуйста, позаботься, чтобы Тайро вспомнил все, что полагается знать шэт-шану… и проследи, чтобы он не сровнял дворец с землей, — вместо этого попросил Йонто. Но по тому, как засияли глаза Вэйнары, как осторожно ее ладонь коснулась его щеки, он понял: она услышала все без слов. Которые он все-таки однажды скажет ей. Обязательно скажет. Тайро проснулся от глухого удара. Подскочил, ошарашенно завертел головой, не понимая, что произошло. Смерил взглядом кровать, с которой свалился, и со стоном растянулся на полу. Наглое солнце сияло в распахнутое окно, намекая, что скоро верная свита потащит несчастного шэт-шана на очередное, несомненно, важное мероприятие. Тайро признавал, что порой без его участия было не обойтись, но чаще всего присутствие владетеля являлось простой формальностью, отнимающей время и силы. Уж их-то можно потратить с куда большей пользой… И вовсе не на сон! Он и сам не понял, как уснул. Всего-то прилег на минуточку, чтобы дать отдых спине и слезящимся глазам, а оно вон как вышло… Нехорошо. Нехорошо было уже год с лишним. Тайро работал не покладая рук и не щадя головы, но результаты не впечатляли. А ведь поначалу поставленная задача вдохновила. Создать портал между мирами… Заманчиво! Настоящий вызов! И вроде бы все шло не так уж плохо, но… Чего-то по-прежнему не хватало. Разбирая записи Агрийо, коротающего свой век в западной башне, Тайро наткнулся на любопытные вещи и всерьез увлекся магией зеркал. О возможности перехода с их помощью упоминалось как-то вскользь, больше внимания уделялось передаче мелких предметов, требующей наличия связанных зеркал. Из вредного звездочета, оставленного во дворце лишь ради ценных сведений, вытянуть эти самые сведения оказалось нереально, но шэт-шан не сдавался. Все свободное время, которого, к сожалению, из-за новых обязанностей отчаянно не хватало, он посвящал изучению зеркал, выяснению их свойств и расчетам, которых было неприлично много. В итоге Тайро добился невероятного — превращенные в артефакты зеркала смогли стать порталами, но… Имелась одна загвоздка: они работали лишь в паре и — самое неприятное — в пределах Эйторры. И на незнание координат другого мира не спишешь — Тайро их знал. Из дневника отца Анны, который дал ему Йонто. Дневник вообще оказался занятным чтивом… Жаль, что Анна не изучила его до конца, тогда никому не пришлось бы мучиться. Тайро волновался за Йонто. Брат вел себя так, словно Анна уехала в другое шэтхо. Он ждал ее. И слепо верил, что она вернется. Верил год. Верил полтора… И пятьдесят лет будет верить. Несомненно. И это пугало. Йонто пришлось нелегко. Разрыв, в который угодил прежний владетель, залатали быстро, но порожденная им волна сыграла роковую роль. Разойдясь, словно круги на воде, она обеспечила несколько жарких месяцев охотникам на нечисть, в том числе и старшему эраниру шэт-ара… нет, теперь уже шэт-шана Тайро. Тогда ненормальная вера брата пригодилась, не давая ему бездумно рисковать собой… На этом ее плюсы, пожалуй, заканчивались. Тайро тоже скучал по Анне и хотел ее возвращения, но он мыслил трезво и осознавал, что шансы создать артефакт перехода минимален. Затея с браслетом провалилась: ни одну вещь Анны не удалось превратить в ключ и якорь. Но, не желая расстраивать Йонто, Тайро продолжал изыскания. Он горестно вздохнул, сел и потянулся к валявшимся неподалеку расчетам, которые мучил невесть сколько, не в силах понять, где же кроется ошибка… А она меж тем совершенно точно была. И путала вычисления, выходившие громоздкими, лишенными логики и неприменимыми на практике. Тайро вновь вздохнул, запустил руку в растрепанные волосы, массируя наливающийся тяжестью затылок, да так и застыл, недоверчиво рассматривая лист бумаги. Почерком, ничуть не отличимым от его собственного, рядом с двумя перечеркнутыми формулами красовалась аккуратная цепочка цифр. И складывались они в столь четкую и чистую картинку, что душа радовалась. — Когда это я успел?.. — удивился Тайро. Он не помнил, как это писал. Ни малейшего проблеска воспоминаний! — Нужно меньше работать, — придя к выводу, что записал все во сне, пробормотал он. Провел кончиком пальца по формулам, обретшим-таки смысл и ценность, и добавил: — Или больше. И, не переодеваясь, выбежал из покоев. В мастерскую. Подтверждать теорию практикой. Кирэна проводила взглядом перепрыгивающего через ступеньку и размахивающего листами с расчетами Тая, за которым, причитая, неслась свита, и грустно улыбнулась. Он бы непременно все понял сам, ее одаренный мальчик, но… Это заняло бы время. Время Йонто, перед которым она чувствовала вину, и Анны, без которой у нее ничего бы не вышло. Теперь же… Все зависит только от них. Небеса к ним благосклонны. Сумели бы еще оной благосклонностью воспользоваться в полной мере… Дождавшись, когда переполох утихнет, Кирэна направилась к западной башне. Облачение служанки внимания не привлекало, и дорога получилась короткой и спокойной. Перед самой башней, правда, пришлось проявить осторожность и хитрость, чтобы скучающие на посту стражи не заметили незваную гостью. Незваная. Нежданная. В доме, который когда-то по праву считала своим… и в который спустя долгие годы проникла под чужой личиной. Кирэна медленно поднималась по крутым ступеням, борясь с нахлынувшими воспоминаниями. Шэты обладали особой силой, которая не имела ничего общего с магией. Но из любого правила бывают исключения… Кирэна, младшая дочь сурового владетеля Алэйто, появилась на свет с даром. И дар этот хранился в строжайшей тайне, потому как считался серьезным изъяном, препятствующим продолжению рода. Девочка росла. Сила — тоже. И однажды, когда во дворце гостил шэт-ар Канро, она вышла из-под контроля… Во время прогулочного полета на чентолях переполнявшие Кирэну эмоции обернулись ураганным ветром, что едва не стоило жизни наследнику соседнего шэтхо, самой девушке и их сопровождающим. К счастью, а может, и к сожалению, в число оных входил Агрийо. Он обуздал ураган. И, безошибочно вычислив и его магическую природу, и источник этой магии, не выдал Кирэну. Более того, предложил ей помощь. Юная и наивная, она ухватилась за предложение, не задумавшись о цене, которую рано или поздно придется заплатить. Агрийо обещал Кирэне, что разовьет ее способности и научит держать их в узде, конечно же в обход воли ее отца, мечтавшего навсегда избавить дочь от изъяна. Для этого нужно было, чтобы Кирэна покинула дом… Хотя бы в роли жены Канро-ара, который к тому моменту глаз с нее не сводил. Устроить их свадьбу для Агрийо оказалось делом несложным. Майро-шан прельстился плюсами этого союза, а отец Кирэны — возможностью выгодно отдать «бракованную» дочь. Так Агрийо достиг сразу двух целей. Ему нужна была послушная ученица. И гарантия, что в ближайшее время наследников в проклятом роду не будет. Но случилось то, чего звездочет не предполагал, то, о чем умолчали Небеса. Мало того что у младшей дочери Майро-шана появился истиннокровный ребенок, так еще и Кирэна по-настоящему полюбила мужа. Настолько, что пошла наперекор учителю и нашла способ — с риском для собственной жизни — родить сына. О чем и сама впоследствии пожалела. Тайро родился очень слабым. Без силы. Тогда-то Агрийо и вернул контроль над Кирэной, пригрозив, что расскажет Майро-шану об истинных причинах болезни его любимого внука. В том, что в гневе владетель ребенка не пощадит, сомнений не было — Кирэна хорошо изучила отца своего мужа. И она согласилась на настоящее безумство. Приказ был лаконичен: привести из другого мира девушку. Кто она и зачем нужна, Кирэна не знала. И не узнала бы, не прихвати по ошибке записи учителя. Из них-то и выяснила, кого так ждал Агрийо… И для чего. А еще Кирэна с ужасом вникла в некоторые особенности течения местного времени… Окончательно разочаровавшись в учителе, она произвела собственные расчеты, благо что в тех же записях отыскалась и карта расположения звезд, по которой строил планы Агрийо. Кирэна действовала от отчаяния и особо ни на что не надеялась, но Небеса преподнесли ей поистине сказочный дар. У нее появился шанс все исправить. Кто бы от такого отказался? В новом мире оказалось непросто. Устроиться, позаботиться о пропитании и крыше над головой, найти девушку… Придумать, как к ней подобраться. К счастью, подруга Анны отличалась беспечностью и доверчивостью, и внушить ей мысль о ритуале с зеркалом не составило труда. Жаль, что все сорвалось, но… Зеркала слишком ненадежны. Кирэна, в отличие от Тая хорошо знакомая с их особенностями, много думала над этой проблемой, потому и смогла подправить формулу сына. А тогда пришлось искать другой способ. С браслетом все получилось идеально… Времени ушло изрядно, и понимание этого измотало Кирэне душу. А уж когда с запястья исчез брачный узор… Это могло означать лишь одно: Канро разлюбил ее. Гораздо позже Кирэна узнала, что его сердце, как и тело, отравил Агрийо. Поддельным письмом, в котором она отрекалась от мужа. Чарами, растворившими узор Канро, заставившими его поверить, что любовь Кирэны бесследно прошла. Несмотря ни на что, она всей душой желала возвращения. Но одного желания было мало. В качестве якоря звездочет использовал кольцо с бриллиантом, найденное в вещах Рантэра. Оно открыло ворота между Эйторрой и Землей… и стало кандалами, приковавшими Кирэну к чужому миру. Все попытки снять кольцо терпели крах. Даже когда она наконец-то поняла, как от него избавиться, ей не хватило самой малости. Магии. Сгодилось бы и несколько искр, но они, предусмотрительно прихваченные с собой, бесследно испарились при переходе. Но Небеса сжалились над отчаявшейся женщиной. Возможно, потому, что видели искреннее стремление все изменить… и ее истинную цель. Кирэна защищала свою семью. Как могла. И, кажется, у нее все-таки получилось. Старый змей оказался в клетке. Цапнул сам себя за хвост ядовитыми зубами. И теперь мог лишь бессильно шипеть сквозь толстые прутья… Западная башня, холодная и сырая, раньше была необитаемой. Сейчас же здесь, в комнатушке наверху, забранной оплетенной чарами решеткой, обосновался старый звездочет. Действительно старый… Эти без малого двадцать лет, ставшие для Кирэны несколькими месяцами, его не пощадили.