— Нет. — Короткое слово ободрало горло. До слез. — Нет, — с непередаваемой интонацией повторил шэт-шан. Его пальцы скользнули по моей шее, остановились на бешено бьющейся жилке. — Знаешь, ты единственная, кто смеет мне отказывать. Раз за разом. Не боясь последствий. И все ради Йонто? — Дело не в нем, — с трудом сказала я. — И не в ком-либо другом. Дело в вас. Только в вас. Я не могу доверять вам. Вы же сами знаете… Знаете, что теперь все бесполезно. Что бы вы ни сделали. Чем бы ни угрожали… — Я тебе не угрожаю, — не отводя глаз, в которых вспыхивали алые искры, возразил владетель. — Я лишь хочу понять… Как вы встретились, Анна? Почему он? Как мне заставить тебя забыть его? Ничего-то он не понял. И не поймет. Пальцы не просто касаются кожи — вжимаются в нее… И дышать все тяжелее, уже не только от страха. Убьет? Прямо здесь? А Йонто? Что будет с ним? Если бы я только могла сделать так, чтобы он не возвращался!.. Если бы… Я вцепилась в руку шэт-шана, пытаясь ослабить хватку. — Это моя вина, — прошептала, завороженно глядя на алые всполохи глаз. — И я готова ее искупить. Только… Не трогайте его. Пожалуйста. Я сделаю все… Канро-шан молчал целую вечность. Целую вечность я сгорала в огне его взгляда. А потом… меня отпустили так резко, что я не устояла на ногах. Пошатнулась, оступилась и налетела на стену. Прямиком на украшавшую ее оскаленную морду неизвестного монстра… Острый клык легко пропорол и тонкую ткань платья, и кожу левого плеча, глубоко, до крови, которая мгновенно пропитала рукав. — Анна! От протянутых рук владетеля я увернулась, попятилась, зажимая рану, готовая сбежать при малейшем его движении. Но шэт-шан больше не пытался приблизиться. Его взгляд прояснился, но мне не нужно было ни его сочувствия, ни сожалений. — Я не трону Йонто, — хрипло произнес Канро-шан. — Более того — освобожу от клятв. Прямо сейчас. Но ты… Ты останешься со мной. Даже если не доверяешь. Я исправлю это. Я все исправлю, Анна. Только останься. И тогда я отпущу его. Клянусь. Исправит? Как можно исправить то, что бесследно уничтожено? Безумие. Настоящее безумие. И я затянута в его водоворот. Ни выбраться. Ни вдохнуть полной грудью. Слишком поздно… — Я останусь, — тихо сказала я. — Сдержите свое слово, Канро-шан. Владетель прикрыл глаза, перебрал в воздухе пальцами, и я почувствовала, как что-то оборвалось, а мир едва заметно изменился. Клятв, опутывающих Йонто, больше не существовало. Он был свободен. И теперь… — Он должен покинуть дворец, — отрывисто приказал шэт-шан. — И никогда не возвращаться. Иначе я его не пощажу. Его жизнь отныне в твоих руках. Я кивнула и почти выбежала за дверь, где привычно ждали мои стражи. — Госпожа! — воскликнул один из них. — Вам нужно к лекарю! Я вяло кивнула и, крепче прижав ладонь ко все еще кровоточащему плечу, побрела в сад, на свежий воздух. Лекарь не поможет. Мне уже никто не поможет. Великий предок! Ты знаешь, у меня не было выхода. Не было! Но… Что же я наделала?! Что же я наделала, Йон… Тайро приходил утром. Решительный и бледный, на себя не похожий. Говорил об Анне и о том, что не позволит ее обижать. И про браслет сказал. Считал, что этого достаточно? Вопрос, почему его невеста не сводит глаз с другого, заставил наследника замолчать и побледнеть еще больше. Он знал. Похоже, один лишь Канро ни о чем не догадывался. Слепо верил и требовал такого же доверия… Доверие Анны он убил сам. Собственными руками. И продолжает убивать, но… Как остановиться? Как справиться с собой? Стоило послушать Тайро. Остыть. Провести день за стенами дворца… Вместо этого Канро позвал Анну. Чего он хотел от нее? Запугал еще больше. Ранил… Пусть и невольно, но ее боль и страх — на его совести. Неужели он желал слишком многого? Стать единственным, кому принадлежит сердце Анны, ее сила и верность. Он так отчаянно искал ее, вызволил из чужого мира, мечтал дать то, чего у нее никогда не было… А в итоге опоздал. И сорвался. Канро смотрел на несколько крупных капель, застывших на светлом ковре. Они не сворачивались и не засыхали, алые бусины, манившие не хуже искр Сверкающей. Кровь аштары. Той самой аштары, что он так долго ждал. Аштары, что никогда уже не будет ему доверять. Нет. Нельзя сдаваться. Это можно исправить. Можно же? Канро опустился на пол. Коснулся алой капли подушечкой пальца, и она прильнула к коже, впиталась… Владетель отдернул руку. Тяжело сглотнул, зажмурился. Решение всех проблем было прямо перед ним. Стоит лишь пожелать… Нет. Он не сделает этого. Ни за что. Но… Безумие тягуче разливалось в воздухе. Оно шептало, молило и приказывало. Оно становилось сильнее… Нужно было встать, покинуть это место. Остудить горящую голову. Но Канро сидел, не сводя глаз с капель крови, и задыхался. — Мой господин! Взгляд затянуло мутной пеленой, и Агрийо он узнал лишь по голосу. — Вам плохо? Великий предок! Звездочет распахнул двери, позвал стражей, и… Дальнейшее Канро помнил смутно. Кажется, его куда-то несли. Уложили на что-то мягкое, пахнущее травами. И чья-то прохладная ладонь коснулась пылающего лба. Он ничего не видел, но перед внутренним взором вспыхнул ее образ. У нее были такие же ладони. Узкие, мягкие, дарующие исцеление. А еще — длинные темно-каштановые волосы, никогда не знавшие сложных причесок. Тонкое бледное лицо. Огромные светло-карие глаза. Яркие пухлые губы, так легко расцветающие улыбкой при взгляде на него. Она предала его. То письмо… Он до сих пор помнил, что там было написано. Ее рукой, ее душой. Она разбила его жизнь. А теперь улыбается ему и протягивает руки. Хочет, чтобы он назвал ее имя. Имя, которое он поклялся никогда больше не произносить — и которое само слетело с пересохших губ, раня, казалось бы, давно окаменевшее сердце, до предела сгущая туман безумия, медленно поглощающий сознание. — Кирэна… ГЛАВА 14 Йонто нервничал. Зачистка гнезд драйтов тянулась медленно. Следовало проверить каждый куст, нору и камень, чтобы не пропустить опасность. И время просачивалось сквозь пальцы, приближая что-то страшное. Йонто сжал в ладони висевший на груди артефакт, который казался обжигающим, и уже решился закончить на сегодня работу — все равно почти вечер, — но не успел и слова сказать, как сердце будто мечом пронзили. Боль вспыхнула, бросила его на колени, расцвела жгучим цветком и исчезла, оставив ощущение пустоты и неправильности. Клятвы. Те клятвы, что Йонто принес владетелю, грубо разорвали. Все и сразу. У главных ворот он оказался раньше, чем в полной мере осознал случившееся. След теневой тропы еще не погас, а Йонто уже бежал к дворцу, задыхаясь от плохого предчувствия. И запнулся на полпути, застыл, увидев Ану. Она шла по дорожке, склонив голову и неловко зажав ладонью левое плечо. На рукаве расплывалось алое пятно…