Я всё ещё удивленно смотрел на свои руки. — Ллеир? Вы без скафандра. Это я точно заметил. — По нашим наблюдениям, вы были в открытом космосе около трех минут. Вы действительно всё это время вы были без скафандра? Подтвердите информацию. Я смотрел на них ошарашено, но ответить не мог и вообще не понимал, почему ещё имею возможность на кого-то смотреть: глаза остались на месте, а зрение, будто стало острее, чем обычно. — Ллеир? Почему вы светились голубым светом? — Да, откуда я, блин, знаю! Вынуждаете ругаться. Может, радиация, может, мои симбионты. Я гараид. — Вы не должны были остаться в живых. — Значит, вы разговариваете с трупом. Другие выжившие с «Менхита» есть? — Да, мы подобрали капсулы, в двух из них были девушки, — к нам подошёл, очевидно, самый главный здесь парень, в капитанской форме и с хозяйскими манерами. Он уже начинал седеть, но не утерял молодецкой выправки и цепкого взгляда. — Капитан «Алайи» — Тергор Тей-Риджет. Судя, по имени, — ном. И по внешности тоже. Руку он не подал, но это было понятно: я только что светился так, словно в заднице у меня был припрятан ядерный реактор. Скорее уж я удивился тому, что они до сих пор разрешают мне свободно разгуливать по палубе, и не загребли под свинцовый колпак. Или на худой конец, в инфекционный модуль. — Там была девушка, молодая, черные короткие волосы, в обычном эвакуационном скафандре с «Менхита»? — Есть, — он кивнул, а я выдохнул с облегчением. — Знакомая или родственница? — Напарник, — капитан приподнял бровь. — Понимаю. Она жива и в порядке. Её капсула уже входила в атмосферу, когда мы поймали её. Знаете, иногда капсулы при приземлении тоже могут повредиться. Мы перестраховались. Тей-Риджет отвечал мне, не забывая сканировать каждое микродвижение моей мимики. — Спасибо. Где она? Кто ещё жив? — Многие живы, — в ответ он заваливал меня своими вопросами. — Это ваша группа? Как вы оказались на «Менхите»? — На самом деле, мы были на «Эмхеру», когда «Менхит» вдруг поднялся в воздух, и капитан Форг заподозрил его захват повстанцами. — Сикарион? Их мы тоже поймали. Черт. На самом деле, я еще не знал, что говорить, не знал, удалось ли Тенемхету провернуть свой план и вернуть себе власть. И не знал, с кем разговариваю сейчас: с тем, кто подчиняется Тенемхету или же Данайган? А потому продолжал делать вид, что ошарашен больше, чем на самом деле. Просто, чтобы он отстал на какое-то время. — Простите, можно сначала увидеть свою команду? Я хочу убедиться, что все живы и в порядке. Но тут капитану принесли новые данные. — Лицевой детектор определил вас. Грейхан Фриган? — я кивнул. — Нейтрализованный. Аннарин Фрейн тоже. Как вы здесь оказались? Парень никак не унимался, не хотел давать мне время что-то придумать. — Мы просто получили приглашение по каналам Дженри Тиргаоки. Это была обычная рядовая экскурсия на дежурный корабль. У неё есть связи в верхних кругах, нам дали разрешение. — Звучит не очень правдоподобно. Никогда не слышал об «обычных экскурсиях». Самая большая хрень будет, когда Дженри начнёт на допросе нести совершенно другую чушь. Но разбираться с этим я буду потом. Если Тенемхет жив, то разбираться будет уже не нужно. — Но вы же знаете, Дженри Тиргаоки — дочь Фаррага Тирганарита. У богатых свои причуды. А мы просто увязались за ними. — Ллеир, у вас есть код доступа на «Менхит»? Я назвал код доступа, который дал Тенемхет. На всякий случай, его выучили все члены команды. Тей-Риджет кивнул как-то удовлетворенно. Мне показалось, он скорее симпатизировал спасённым, и ему не хотелось, чтобы мы оказались преступниками. — Верно. Это действующий пароль. — Не знаю, какое у нас было прошлое, но сейчас мы — нейтрализованные. Всего лишь друзья Дженри. И не представляем опасности, в отличие от группировки, захватившей «Менхит». Мы пытались им помешать, прибыв туда на яхтах «Эмхеру». Я всё надеялся, что он хоть немного отстанет, пока я сам всё не выясню. — Кстати, почему мы не пустились в погоню за «Менхитом»? — поинтересовался я. Капитан улыбнулся: — Для этого снаряжены другие корабли. «Алайя» вылетела за оставшимися, не переживайте. — Хорошо, — моему командному тон капитан Тей-Риджет развеселился ещё больше. — Что с Дженри? Вы можете выдать хотя бы эту информацию? — я делал вид, что начинаю закипать. — Да. Дженри Тиргаоки жива, хотя лицевые детекторы показывают какую-то ерунду с её возрастом, но это определенно она. А с ней ещё несколько человек из Сикарион-Креден. Я так понимаю, они тоже были с вами на «экскурсии»? Я обрадовался, что они живы. И это точно были мои ребята. Бойцы, с которыми явился Крэйннар были без опознавательных знаков в виде татуировок на всю голову или пирсинга в самых невообразимых местах. Ничего, мы разберемся на земле, и я вытащу ребят. — Капитан, я понимаю, что вам сейчас очень трудно в это поверить, но они — хорошие ребята. — Вы знаете, — он хлопнул пластиковой папкой и отдал её помощнику, — мне трудно поверить не только в это, но и в то, что обычный человек с двухспиральным генокодом гараида может продержаться в космосе больше трёх минут и светиться ярким голубым светом. — У меня симбионты, которые активизируются… — Я встречал гараидов много раз, поверьте, и много раз видел ваши симбионты. И у вас нет таких способностей. — Значит, я как-то мутировал, — а вот теперь я стал закипать по-настоящему. Мы до сих пор стояли возле декомпрессионной камеры и не думали куда-то двигаться. — Я понятия не имею, что со мной было до нейтрализации. Может, я нажрался руды с актинием, откуда мне знать? Но раз уж ваш император решил меня не убивать, значит, и вам пока не стоит этого делать. — Даже не думал. — Я могу увидеть хотя бы кого-то из своих? Аннарин? — Разумеется, — сжалился Капитан. Мужик был дотошный, хотел всё выяснить, но это была его работа. Я не заметил злобы или гнили в его глазах. — Она в медотсеке. — Вы сказали, с ней всё в порядке, — охрана расступились, и я выдвинулся по коридорам. — Физически всё в порядке, но она в глубоком шоке. Девчонку осматривал местный медик. Этот корабль был в разы больше первых двух увиденных мной, и укомплектован огромным количеством персонала. — Гайл, — Девчонка встала навстречу, отталкивая медика, и обняла меня, но я сразу почувствовал, что она была слаба. Мне не понравился её взгляд: отчуждённый, замкнутый. Она села обратно на стул и отвечала монотонно, не как обычно, взгляд был рассеян и пуст. — Что с ней? — Посттравматический шок. — Сказали, она не пострадала. — В капсуле нет, в целом по медицинской части всё хорошо, за исключением нескольких довольно сильных ссадин и ушибов однодневной давности. Вероятно, она подвергалась другому воздействию? — Какому? — я разговаривал с доктором, и Девчонка даже не реагировала на мои вопросы. — Ммм, не знаю, как вам сказать. Это сугубо личное дело ллири Фрэйн. В этот момент Девчонка подняла на меня полные слёз глаза. — Что? — Нет, Аннарин, только не говори, что он… У неё начала дрожать подбородок. Так. Ладно. Когда, мать его, ублюдок воообще успел? — Успокоительное, — почему-то сказал я. Медик сделал инъекцию, и Девчонка вырубилась. — Зачем так много? Нужно было в два раза меньше. — Я итак дал дозу в два раза меньше. Видимо, психосоматическая реакция. Черт, я запустил пальцы в волосы. Крэю нужно было размозжить башку: как противник он был достоен только этого. Я опёрся на стол, делал глубокие вдохи, задерживая дыхание, и с шумом выпускал воздух. — Вы, в порядке. — Я — да. Кроме того, что чувствовал себя отвратительно. Я упустил урода: мне нужно было не усмирять симбионты, а напрячь ещё сильнее, чтобы вырвать его голову из скафандра. Упущенные возможности — всегда самый большой пункт в графе «разочарование в себе». Пальцы снова стали светиться, но быстро пришли в норму. Впервые за мою жизнь хладнокровие, которое я всегда считал самым полезным качеством наёмника, в том столкновении сыграло против: я не испытывал настоящей ярости, я выполнял работу, не вовлеченно, подобно хирургу, а должен был — личную месть. Я посмотрел на Девчонку, и грудь пронзило дикое чувство вины. Я хорошо относился к ней, но не впускал внутрь. Как и весь этот мир. Может, поэтому, редко называл её по имени.