И она пошла к автомату в конце квартала. Мы оба молча смотрели ей вслед, и оба — ниже пояса. Попа у неё действительно большая, и двигает она ей весьма качественно. Глаз не отвести от коротких обтягивающих шортов. Кери перехватил мой взгляд и насупился, но ничего не сказал. А что тут скажешь? «Отстань от моей девушки?» Так она не считает себя его девушкой, а просто наехать на меня он яиц не отрастил. Мне-взрослому немножко неловко, ведь у него чувства, но я понимаю, что именно так работает внутривидовая конкуренция за самок, которая постарше не только нас, пацанов, но и человечества как вида. Мне-подростку вообще пофиг, я просто наблюдаю, как красиво движутся ягодицы. Смотрел бы и смотрел, но есть дела поважнее. — Ты видел, что случилось? — спросил я. — Кто вломился в дом? — Только самый конец, — признался он. — Когда двери опечатывали. Это была муниципальная кибер-полиция. Но они, скорее всего, прибыли последними, они всегда так делают. — Толку от тебя, сталкер хулев… — расстроился я. — Наблюдал-наблюдал, и всё пронаблюдал. — Должна быть запись с камеры на ноте. Там циклическая ячейка на сутки. — Тогда надо поспешить, пока не затёрлось! — А с чего я должен тебе помогать? — возмутился вдруг Кери. — Потому, что я тебя прошу, — сказал я твёрдо. Я-взрослый сказал это с утвердительной, обязывающей интонацией старшего по социальному статусу. Я-подросток добавил к ней тонкий намёк альфа-самца: «А то врежу». Разумеется, он вздохнул — и сдался. — Ты правда внешник? — спросил он, глядя на возвращающуюся Колбочку. Спереди это не такое волнующее зрелище, хотя бёдра тоже ничего. — Правда, — не стал отпираться я. — И ты не убьёшь меня, за то, что я тебя раскрыл? — А кто тебе поверит? — логично ответил я. Не рассказывать же парню, что все, кому положено знать про Мультиверсум, и так про него знают. Практически в любом мире есть проводники, контрабандисты, чёрные рынки, а также спецслужбы, которые за всем этим с большим или меньшим успехом надзирают. — Да, Дженадин так и не поверила, — вздохнул он. Глаза его (и, если честно, мои тоже) прилипли к шортам, которые настолько тонкие и обтягивающие, что видна форма интимной причёски. У нас такие называют «велосипедными», но я пока не видел тут велосипедов. — А ты-то откуда узнал? — Мой… учитель физики повёрнут на этой теме. Множественность миров, Великий Фрактал, вот это всё. Ребята считают, что он просто сказки рассказывает, чтобы уроки не скучные были. Но когда ваши поселились чуть ли не напротив моих окон, то я понял — вот оно! — Ну что, мальчишки, не подрались ещё? — весело сказала Колбочка. — Вас же только оставь, тут же начинаете пиписьками мериться! А я вот дышку всадила — и мне ништяк. Ещё одна есть, хотите? Девушка протянула нам аэрозольный баллончик, похожий на те, что у нас таскают с собой астматики. Дышка — лёгкий доступный наркотик. Тем, кто на соцавансе, в том числе детям старше тринадцати, его выдают бесплатно, хотя и с ограничениями. Платно — без ограничений, да он и недорогой. Считается, что он безвреден, не вызывает привыкания, помогает расслабиться и снимает последствия стресса. Когда-то у нас так же писали про сигареты. Дмитрий говорил, что дышка снижает агрессию и немного тормозит мышечные рефлексы. Поэтому подростковые банды тут такие унылые, а крутого према без проблем отметелил пацан на два года младше и на десять кило легче. Возможно, это часть политики контроля, которая не позволяет разгуляться серьёзному криминалу в низах. А ещё ходят слухи, что дышка облегчает кибернетизацию, повышая приживаемость имплантов, но насколько это правда, а насколько маркетинговая стратегия производителя — я понятия не имею. На мой медицинский взгляд звучит крайне сомнительно, но результат есть — дышку в низах принимают почти все. — Воздержусь, пожалуй, — вежливо отказался я. — Я не принимаю, ты же знаешь, — ответил Кери. — Ну и дурачки, — улыбнулась Колбочка. — Мне больше достанется. *** Кери привёл нас к многоэтажному кондоминиуму, пребывающему в весьма запущенном состоянии. Действительно, в двух шагах от того, что купил себе Дмитрий. Лифт не работает, и мы пошли вверх по лестнице, минуя площадку за площадкой, пока парень не сказал: — Вот здесь я живу. Потускневшая и обшарпанная пластиковая дверь чуть сдвинута в пазах, из щели пахнет какой-то дрянью. — Похоже, отец дома, — вздохнул Кери. — Пошли дальше. Нот у меня на чердаке. — У тебя отец не на контракте? — удивился я. — Нет, он не арендовался вообще. — И чем занимается? — В школе преподаёт. — Дай угадаю… — сказал я задумчиво. — Физику? — Ну да. — То-то ты поверил в Мультиверсум, — кивнул я. — Он когда-то был знаком типа с проводником, и тот ему наговорил всякого. С тех пор он залип. Я не стал комментировать. Подъём по длинной замусоренной лестнице не способствует продолжительным беседам — всё-таки мне сильно досталось сегодня, нога очень болит, хромаю из последних сил. Логово Кери оказалось в технической будке на крыше — здесь стоят пыльные и неживые механизмы лифтового привода. Судя по их виду, лифт не работает давно, и чинить его никто не собирается. Парень выгородил себе в углу нечто вроде мастерской, совмещённой с жилищем. Старая косая кровать, застеленная не очень чистым бельём, небольшой верстачок, заваленный проводами, и несколько ящиков, набитых электронным хламом. Колбочка тут же завалилась на кровать и задрала ноги кверху. — Задалбывает таскаться по твоей лестнице! Не мог пониже устроиться! То, как привычно она разлеглась, показывает, что девушка тут частый гость, и на кровати этой случалось всякое. Поднятые к потолку ноги открывают вид, от которого трудно оторваться, но я сделал над собой усилие. — Где твой нот? — Снаружи, ответил Кери. — Пойдёшь, Дженадин? — Не, тут поваляюсь, — помахала нам ногой Колбочка. — Чот растащило от дышки. *** Вечереет, город затягивает туманом, неоновые огни ещё не зажглись. Вид с крыши мрачноватый, но дымка маскирует детали: потасканность и неуют улиц «низов» не бросается в глаза. — Сюда, — Кери влез по нагромождению труб и вентканалов, расположившись, как на насесте, на стальном коробе. Из-под другого он извлёк довольно обычный на вид ноутбук. Открыл крышку, экран засветился. — Это старый тухлый нот, — сказал он извиняющимся тоном. — Зато он может работать сам, без сети. На нём есть программы, а не только облачный интерфейс. Ты понимаешь, о чём я? — Более-менее. Локальная система, а не тонкий клиент. Я не особо разбираюсь в сетевых технологиях, но в одном пространстве с Дмитрием невозможно не нахвататься хотя бы по верхам. — Именно! — обрадовался Кери. — Поэтому подключён не через сеть, а прямо к камере. Вот, смотри, сейчас найду… Камера смотрит на наш дом сбоку и немного сверху. План довольно общий, деталей не разглядеть. Действие начинается с того, что две чёрные фигуры стремительно оказываются у двери, дверь открывается, они влетают внутрь. Некоторое время не происходит ничего, затем появляется чёрный закрытый фургон, заворачивает за дом, туда, где чёрный ход. Ещё пауза в событиях, потом фургон выезжает и удаляется. Кери проматывает, в кадре появляются полицейские киберы — мощные ребята, в серьёзном обвесе, не уличный патруль. В полицию арендуют крупных людей в хорошей физической форме, у того же Пупера неплохой шанс. Но эти прям шкафы, и все в имплантах. Видимо, спецподразделение. Муниципалы такую дорогую аренду не тянут. Да и не нужны в обычном патруле супермены, чтобы наркодилеров да серых сутенёров гонять. Киберы взломали дверь, зашли. Минут через пять вышли, опечатали дверь, сели в машину, уехали. — На этом всё, — сказал Кери. — Видишь, их замела гвардия Владетельницы. — Почему ты так уверен? — Они же в оболочках были! С тех пор, как Дома разогнали, оболочки только у гвардейцев. — Больше ни у кого? Уверен? — Ну, ходят слухи, что самые крутые промы могут купить для своих, но я думаю — врут. Будь я, к примеру, Владетель — хрен бы я кому оболочки продал!