Боец же, кинув взгляд на своего командира, поспешил покинуть арену. Ничего хорошего соперника Александра Вульфса не ждало, это было понятно сразу. – Тем хуже для тебя. Тем хуже… – хмыкнул Алекс, привычно сделав пробный взмах кистью. Бойцы разошлись до границ арены, после чего начали сходиться. Алекс сразу понял, что его противник не так прост. Слишком уж он был уверен, да и движения выдавали его опыт. Этот человек знал, как правильно подходить, чтобы нанести смертельный удар. Алекс не ошибся. Усиленный удар по земле бросил в лицо землянину целое пылевое облако, но и он сам выучил пару новых приемов за прошедший год. Встречный удар щитом породил воздушный таран, разметавший пыль и заставивший подбирающегося под прикрытием завесы бойца уже самому перейти в защиту. Новая освоенная техника максимум что могла, это замедлить взрослого человека, сбив его с курса. Но враг этого не знал. Теперь уже Алекс теснил противника, усиливая удары меча. Толстая деревяшка успешно держалась, не ломаясь, с оглушительным треском раз за разом встречаясь со щитом. Удар! Алекс принимает его на меч. Соперники яростно сопят в лицо друг другу, пытаясь силой передавить противника. Мечи скрипят от нечеловеческих усилий. Оба бойца находятся под усилением. Щиты на уровне животов уперлись друг в друга. Но землянин не собирался изображать из себя упертого барана. Он сделал плавный шаг вбок, пуская врага мимо себя, и уже приготовился нанести удар в спину, как смутно увидел резкое движение. Опасность! Алекс почти встал на задний мостик, когда усиленный техникой меч просвистел рядом с его челюстью. Если до этого он еще сомневался, то теперь сомнения были отброшены. Подобной силы удар если и не убил бы его, то выбил бы все зубы нижней челюсти, да и ее саму чудовищно изуродовал. «Проблема слишком сильных ударов – это то, что ты не можешь быстро погасить их инерцию, не так ли?» Боец, поняв, что враг увернулся, в панике попробовал встать в более удобную позу. Ведь для того, чтобы нанести этот удар, он почти прокрутился вокруг себя. Но Алекс был быстрее. Меч с хрустом сверху вниз был вбит противнику в ребра, попутно сломав и руку. Лицо врага исказила боль. Мужчину буквально бросило в пыль. Изо рта потекла кровь. Однако Алекс не собирался отпускать его просто так. Меч, совершив оборот с максимальным усилением, был вбит в шею бойца. Та неожиданно громко хрустнула. Алекс с интересом наблюдал за тем, как мужчина, хрипя, пытается дышать, дергаясь в пыли. При этом дергалась лишь одна половина его тела, вторая была парализована, волочась следом. – Есть еще желающие проверить мои навыки? – улыбнулся Алекс, наклонив голову вперед и расправив плечи. Удивительно, но больше таких не было. С громким сипом поверженный противник наконец, к своему счастью, издох. Алекс внимательно проштудировал законы империи, которые подчас уходили к древним временам, когда поединки насмерть были чем-то обычным. Набор в стражу был окружен именно такими традициями. За смерть этого человека Алексу ничего не будет. Другое дело, что после подобного «представления» Вульфсу пришлось вместо одного запланированного дня набирать людей целых три. Зато, в отличие от остальных сержантов, к нему больше никто не смел приставать с «проверкой мастерства стражи». Глава 27 – Проходи, Алекс! Только тебя и ждем. Че так долго? – Сигарт раздраженно дернул ворот камзола. Ему было душно. – Пара уродов решила, что хорошая идея – пограбить днем магазин торговца тканями. Я их в этом разубедил. – Ха! – Минас хохотнул. – Тогда им явно не повезло попасть именно на твой десяток. Они хоть живыми-то остались? – Частично. – Алекс облегченно снял шлем, пригладив уже довольно длинные волосы, и поставил его, как и все, на стол. В этом мире многие знатные люди носили длинные волосы. Обычные люди старались за ними повторять. Алексу же, чтобы не выделяться, приходилось тоже соответствовать. Благо хоть о таких вещах, как расчесывание, никто, кроме девушек и женщин, особо не задумывался. Поэтому Алекс мог подобное потерпеть. – Ушлепки решили оказать сопротивление, из-за чего отделались всего лишь сломанными ногами и руками. – Это же как надо было сопротивляться, чтобы так поломаться? Да и как им теперь воровать, со сломанными руками? Милостыню сейчас просить опасно. Слишком много просящих. Конкуренция! – с усмешкой сказал Сигарт. – Так же, как и у тебя, Сигарт. Я слышал, у тебя случай был еще забавней. Как там… «Нападающий бросился вперед, после чего начал раз за разом наносить себе удары ножом в живот»? Ходят слухи, что у него было два десятка дырок? – Двадцать четыре. За все те серебряки, которые он взял за то, что убьет человека из моего десятка. – Ладно, – молчаливо сидящий Цестус хлопнул по столу, – заканчивайте с балабольством. Мы сюда пришли отдохнуть и выпить пару кружечек темного. Спорщики послушно замолчали, взяв кружки. Такие посиделки устраивались довольно редко из-за целой кучи проблем у всех здесь присутствующих. Но сержанты, и даже сотник, раз в пару месяцев все равно находили время и собирались. Здесь присутствовали не все сержанты уже как год руководящего сотней Цестуса. Неразлучная троица ветеранов, Алекс и еще двое новых лиц, которых Портис позвал на должности сержантов. Как стало ясно чуть позже, по их обмолвкам и намекам, служили они как раз в прошлой сотне Цестуса, ну или у его знакомых. Четверо оставшихся сержантов пока не заслужили столь доверенных посиделок. Подобные мероприятия являлись также своего рода наградой. Если сержант накосячил, то на следующую встречу он мог быть и не приглашен. – Давайте же выпьем за то, чтобы вся эта свистопляска побыстрее закончилась! – поднял свою кружку сотник. Все с силой чокнулись, припав к прохладному, пенящемуся напитку. Алекс мысленно в очередной раз проклял пиво. Почему, спрашивается, нельзя пить тот же квас? Правда, в этом мире он его не видел… Ну или сразу виски или ром. Они-то точно есть. Но все раз за разом заказывали пиво, доводя землянина до тихого бешенства. Забавно, но первые тосты было принято посвящать здоровью императора. Но с учетом сложившейся ситуации это выглядело не самым продуманным решением. Причиной стало то, что войска императора за год так и не смогли подавить восстание. Пришедшие на помощь легионы мало того что не справились, так еще и часть из них умудрилась перейти на сторону мятежников. Устройство легионов было довольно простой вещью. На заре империи почти каждый десятник и тем более сотник был обязан отслужить несколько лет в одном из легионов. Более того, аристократы сами туда рвались, ведь империя стремительно расширялась, и первыми, кто получал наделы земли, были как раз воины легионов. Эта военная машина прослужила успешно более пяти сотен лет и начала сбоить лишь тогда, когда империя уже оказалась не способна поддерживать порядок на новых землях. Постоянные восстания на уже завоеванных территориях заставляли легионы мотаться туда-сюда – от охраны границ до подавления бунтов и обратно, раз за разом. Империя сначала замедлила свою экспансию, а затем и вовсе остановила. С окончанием эпохи расширения легионы стали выполнять роль этаких сторожевых псов, охранявших границу империи. Ну или в критических случаях их отправляли на подавление бунтов черни или слишком много возомнивших о себе аристократов. Легионы хранили верность императору, и это лучшим образом укрепляло его власть над своевольными аристократами. Каждый из них отлично понимал, что если будет слишком наглеть, то у него перед домом внезапно может остановиться один из полностью готовых к бою легионов. А это, кстати, минимум две тысячи одних лишь тяжелобронированных и хорошо вооруженных пеших, плюс тысяча легких стрелков, полтысячи конников, сотня магов и сотня паладинов. Конечно, в легионы шли далеко не самые сильные маги, но тем не менее они могли вполне успешно десятками убивать обычных людей. Аристократы, видя, что служба в легионе не приносит ничего, кроме траты времени, тихой сапой наловчились отправлять туда в лучшем случае третьих, а то и вообще пятых сыновей. В основном на окраины аристократы если и отправлялись, то лишь представители самой бедной их прослойки. Это привело к тому, что на высокие посты в структуре легиона стали попадать и люди из низов. А жизнь обычного человека в империи была тяжелой, мрачной и безнадежной. Бедность, отсутствие лекарств, антисанитария, нападения различных тварей и сверх всего этого – постоянные конфликты аристократов между собой. При этом высшее сословие не забывало драть со своих крестьян и горожан по три шкуры, дабы должным образом блистать на политической арене. Ну а имперское казначейство, уже не очень и скрываясь, расхищало провиант и жалованье, которые должны были пойти служащим на границе воинам. Южные же соседи выдвинули вполне целостную политическую программу, где расписали, как они собираются это исправить, предоставив легионам вполне нормальные условия. Несколько легионов польстились на обещания, перебив верных императору командиров и встав на сторону мятежников. Война шла целый год с переменным успехом. Горели города, вырезались деревни, продовольствия и фуража не всегда хватало, и его нужно было где-то брать… Это породило массу беженцев, которые заполонили остальные провинции. Усилилась преступность. Дезертиры, бегущие из армий, оседлали дороги и стали терроризировать торговые маршруты, нападая на караваны и путешественников. Мятежникам серьезно помогала целая россыпь золотых рудников, расположенных на их территории. Именно этим золотом они массово скупали наемников. И месяц назад войска, верные императору, окончательно были выбиты с юга, теперь война велась уже в центральной части империи. Проще говоря, легионы империи медленно, но неотвратимо отступали к столице. Процесс был долгим и, если ничего не изменится, занял бы много времени. Тем не менее у южан тоже не все было гладко. Опьяненные уже почти трехлетней войной, ландскнехты нескольких компаний послали командование к черту и двинулись в западном и восточном направлениях, грабя города и убивая всех, кто смел им противостоять. Никто не мог с уверенностью сказать, что ими руководило. Возможно, обычная жадность, ведь провинции эти богаты, а защиты там в разы меньше. А может, что-то еще. Ведь все прекрасно понимали, что кто бы ни вышел из противостояния победителем, но следующие, кем он займется, – возомнившие о себе невесть что ландскнехты. – Четыре круга ада! Слышали разговоры о том, что южане уже к следующему году смогут войти в столицу? – Минас покачал головой. – Уже сейчас по улицам города лучше ходить лишь целым десятком, что же произойдет через год? Эта паника совершенно выматывает. – Минас, трусливая твоя душонка, хватит каждый раз повторять: «Что будет, что будет?!» Все нормально будет, слышишь? А паника скорее из-за таких, как ты. – Новенький, пузатый здоровяк с большущими длинными усами, которые он чем-то явно умасливал, раздраженно продолжил: – Все прямо сходят с ума от всего этого. Ну придут имперцы. Ну вырежут императора и всю его семью. Ну а нам-то что? Стража городу все равно нужна. – Заткни свою пасть! Если бы мне нужно было услышать мнение наподобие твоего, я бы спросил свинью, болеющую поносом! – выдал Минас севшим от гнева голосом. Каким бы он ни был трусом, однако зло шутить над собой позволял лишь друзьям. Но никак не новеньким. – Гарс, ты все же не прав. – Второй новичок, Куртс, худой мужчина с глазами немного навыкате, пояснил свое несогласие: – Как только южане подступят слишком близко к столице, император от страха бросит на них все свои войска. Наши тысячи в том числе. Ведь что он за император без столицы? – Воевать против легионов – хреновый расклад, без вариантов… – протянул Гарс, подергав себя за ус. – Капитан, а ты что скажешь? Бывшие наемники в личном кругу упорно звали Цестуса капитаном, как бы выделяя их боевое прошлое. Алекс и ветераны же им в пику называли сотником. Цестус никак это не комментировал. – Куртс прав. Война катится сюда. И нам придется выступить для защиты столицы. Поэтому тренируйте десятки еще лучше. Купите себе лучшее снаряжение, зачаруйте его у магов. А ты, Алекс, развивай свои навыки. Они нам могут очень сильно пригодиться. Остальные серьезно взглянули на чернокнижника. На их тайный козырь, который, в случае крайней надобности, должен был вытащить их из полной задницы. Александр кивнул. За этот год он еще немного продвинулся в магии, и теперь его, вероятно, можно было бы даже назвать слабым магом. Возможно, даже стоит попробовать поступить в магическую школу. Для академии магический запас все еще низок, не говоря уже об университете. Повисло долгое молчание. – Капитан, и ничего нельзя сделать? – аккуратно спросил Минас. – Воевать против даже одного легиона – это самоубийство. Их лишь по одной численности раза в два больше, чем нас! А еще есть маги и паладины! – Нет, – покачал головой Цестус. – Маги в большинстве своем отказались участвовать в мятеже. Но и нас они поддерживать тоже не будут. Паладины разошлись по монастырям и городам. Сейчас у магов своя головная боль. Число демонов в реальном мире растет, так же как и демонопоклонников. Ассоциация не справляется, а это заставляет ордена паладинов обращать внимание на самих магов. В этом мире за мятежными магами охотилась не церковь, которая по факту являлась обобщенным названием целой россыпи боевых орденов и священнослужителей, молящихся разным богам, а сами маги. Ассоциация магов тесно сотрудничала с имперским государственным аппаратом. Однако, когда маги не справлялись со своей задачей, паладины начинали вмешиваться уже сами, что могло очень печально закончиться для всех. – Поганые твари… – процедил Куртс. – Мнят из себя не пойми что. Дескать, они выше нас, людей. А как только требуется их реальная помощь, обделываются и бегут стирать свои портки. Всех бы их засунул головой в костер! – зло сказал он и тут же наткнулся на пристальный взгляд Алекса.