Слезы столкнулись с моими губами. Я был тому причиной. Я причинил ей боль. Я прервал поцелуй. — Больше никогда. — Больше никогда? — в замешательстве повторила Эм. — Я больше никогда не хочу становиться причиной твоих слез. Но знаю, что стану, потому что я — эгоистичный мудак, у которого в гостиной висит чертов плакат с его собственным лицом. Ее губы задрожали. — И я знаю, что когда-нибудь все испорчу. Я этого не хочу, но нарциссы, как правило, полностью осознают свои недостатки. — Ты не нарцисс. — В старших классах я говорил о себе в третьем лице. Эмерсон в удивлении приподняла брови. — Да, и я бы надрала тебе задницу в старших классах. — И я бы это заслужил. — Я обхватил ладонями ее лицо. — Я заслуживаю этого прямо сейчас. Я каждый день заслуживаю хорошего пинка. Вот почему я ресивер, — усмехнулся я. — Эм, ты мне нужна. — А ты нужен мне. — Я не буду таким парнем. — Я снова поцеловал ее, а затем отстранился. — Парнем, который уходит, тем, кто откажется от тебя, чтобы быть благородным. Я никогда не стану благородным, я слишком эгоистичен для этого. Знаю… — мой голос дрогнул. Черт, эта речь шла совсем не так, как я хотел. — Знаю, что у вас с Миллером есть прошлое. Но ты можешь оставить его там? Чтобы я мог быть твоим будущим? — Грант Санчес, ты что, только что сделал мне предложение? — Ты такая всезнайка, — проворчал я. Эмерсон откинула назад голову и рассмеялась сквозь слезы. — Иди сюда. — Эм спрыгнула со стола и схватила меня за руку. Я боялся говорить, пока она продолжала тянуть меня к спальне, а затем, очень медленно, перешагнула порог. — Ты сказал, что мне запрещено находиться в твоей постели… пока он не уйдет, верно? — Верно. — Мой голос снова дрогнул, обнажив мою слабость. — Тогда… — Эм повернулась и посмотрела на меня. — Вот она я. Что ты будешь делать? Я упал перед ней на колени, а она провела руками по моим всклокоченным волосам. — Я буду тебя любить. — Я думала, ты не занимаешься любовью. Как насчет всех разговоров плохого парня о сексе? Хмм? — Я это заслужил. — Ага. — Останови меня, Эм, пока я еще больше не налажал и не заплакал, потому что я так ужасно тебя хочу, что мне больно дышать. — Кто знал, что ты такой романтик? — Я хорошо это скрывал, — ухмыльнулся я. — Я верю тебе насчет Миллера, но просто, чтобы убедиться, что его, действительно, больше нет здесь… — Я встал и положил руку ей на грудь, а затем легонько постучал по ее виску. — И здесь… — Я медленно стащил толстовку с ее тела и бросил ее в угол. — Я собираюсь удостовериться в том, что ты забудешь все, кроме моего имени. — Серьезно? — Ее улыбка была широкой, а щечки… проклятье, эти великолепные щечки… стали розовыми от моих слов, словно она нервничала из-за того, что я к ней прикасался. И честно говоря, именно я здесь нервничал. Эмерсон была всем… и теперь она была моей. На Эм был простой черный спортивный бюстгальтер. Я никогда в своей жизни не видел ничего сексуальнее, и все из-за того, что он был на ней. И, хотя я любил ее попку, ее грудь была на втором месте, тяжелая, идеально подходящая для моих рук. — Грант? — Ты называешь меня по имени, — торжествующе ухмыльнулся я. Эмерсон прищурила глаза. — Не уверена, что мне нравится эта ухмылка. — Какая ухмылка? — я ухмыльнулся еще сильнее. — Вот эта? Прямо здесь? На моем лице? Та, которая говорит, что у меня будет самое лучшее утро в жизни и, что я подарю тебе несколько оргазмов, пока мы не разбудим соседей? Не волнуйся об этой ухмылке. Это, вроде как, моя фишка. Я медленно шел к ней. Она медленно отступала назад. — Заставляешь меня преследовать мою еду? — Я наклонил набок голову. — Ты же знаешь, что я тебя поймаю. — Так теперь я — твоя еда? Я облизал губы. — Каждый гребаный сантиметр твоего тела. — Ты много ругаешься. — Ты вдохновляешь меня на это, — ответил я. — А теперь… — Я наклонялся к ней, пока она не упала на кровать. — Я собираюсь сделать тебя своей. — Думаю… — Она схватила меня за спортивные штаны и потянула. — Я всегда была твоей. Просто не осознавала этого. — Ее лицо смягчилось. Боже, я люблю эту девушку. — Ты меня любишь? — прошептала Эм. — Я сказал это вслух? — спросил я. — Да. Ее внушающие благоговение глаза снова наполнились слезами, но на этот раз из-за кое-чего хорошего — такие слезы были единственными, которые мне хотелось вызывать. Они были вызваны счастьем, а не идиотизмом, и не тем, что я снова вел себя как придурок. Она потянула мои штаны. Я пихнул их на пол и прижался жадным поцелуем к ее губам, а затем еще одним и еще одним. Мои губы отчаянно желали ее губ, а тело изголодалось по ней. Мне хотелось оказаться внутри нее. Несколько месяцев я был твердым из-за нее, и теперь, когда она была моей, мне хотелось просто поглотить ее. Но, к сожалению, у меня проснулась совесть и сердце. И из-за того, что оно безумно колотилось для нее… Я отступил… Глубоко вздохнул и сбавил обороты. — Что случилось? — глаза Эм всматривались в мои. — Я так сильно тебя хочу, — прошептал я ей в рот, — что могу думать лишь о том, как буду чувствовать, как ты сжимаешься вокруг меня. — Руками скользнул вниз и схватил ее за бедра. — Они широко раздвинутся для меня, а затем так сильно обхватят мое тело, что я забуду свое имя. — Я прижал руки к ее бедрам и глубоко вздохнул, затем снова ее поцеловал. Языком проникал в ее рот и воображал, каково будет наконец-то войти в Эм… и сделать ее моей. Ее пылающая кожа только усиливала предвкушение. Я потянулся к ее лифчику и стянул его. — Я хочу сосать тебя до тех пор, пока ты не кончишь, хочу ласкать тебя, пока ты настолько не истощишься, что не сможешь ясно мыслить. А потом я сделаю это еще раз. — Жестко обхватил ее грудь, наклонился и сосал каждый сосок, пока Эм не начала, задыхаясь, произносить мое имя. Я подхватил ее за колени и развел их в стороны. Рукой нашел ее сердцевину. — Так ты уже готова для меня, а, Соблазнительные Изгибы? — Что я могу сказать? Ты хорошо управляешься своим ртом, — поддразнила она. — Комплименты принесут тебе больше оргазмов. — Думаю, у тебя самый сексуальный рот, который я когда-либо видела. — Эм наклонилась вперед и схватила меня за шею, потянув, пока я не оказался на ней сверху. Моя длина прижималась к ее животу, была готова для нее и пульсировала от ожидания. Эм обрушилась собственническим поцелуем на мой рот, потом схватила мою голову обеими руками и раскрыла губы; ее язык вился вокруг моего языка, словно она пыталась загипнотизировать меня своим ртом. Я боролся за лидерство, а она сражалась в ответ. Моя девушка сражалась в ответ. Я хлопнул ее по заднице, когда она прервала поцелуй. И начал снова и снова вторгаться в ее рот. В последний раз я так много целовался перед сексом в старших классах. Но если поцелуй с Эм был таким классным, я готов ждать секса, хотя мое тело и ругалось со мной. Эм обхватила мою длину и дважды провела вверх-вниз.