– Вы же говорили, что нельзя всех купить! – кричу я. – Вы только что мне это говорили, профессор! – Я все-таки надеюсь, что мир узнает правду, – хмурится он. – И не кричи на старика, Ховард. – Простите. Просто… Я в шоке. Еще и Лилит. Я должна идти. Должна найти Лилит, – вдруг вскакиваю я. Во мне все кипит, и кровь в ушах стучит все громче и громче. – Сядь, Ховард. Куда ты побежишь ее искать? Сядь и успокойся. И я возвращаюсь на место. Пусть огонь погаснет. Когда останется пепел, я развею его по ветру, и он укажет мне путь. Я закрываю лицо руками – все мои мысли о Лилит. А профессор Бланшет тактично молчит. Неужели справедливость умерла? Зимние птицы летят в небеса свободы. Взмахи их крыльев разгонят шеренги туч. Я тоже птица, но только не их породы. Крепко мне держит крылья стальной сургуч. Глава 16 Стекла разбитых ночей Подкроватных чудовищ почти не осталось. Большинство перебрались в людские сердца. Дастин сидит в своей гостиной в одном халате, и его темные влажные волосы полукольцами ложатся на шею. Ему пришлось срочно покинуть ванну ради встречи с детективом, отчего его образ кажется небрежным и приобретает этакий богемный шик. Рядом с ним сидит мужчина средних лет с неприметной внешностью, но цепким взглядом, однако Дастин не обращает на него внимания – он жадно рассматривает фотографии одну за другой. На каждом снимке – Санни Ховард. Вот она выходит из какого-то дома, вот направляется к метро, вот скрывается за дверями полицейского участка… – Что она там забыла? – резко спрашивает Дастин неприметного мужчину. Его зовут Леон, и он – частный детектив, которого актер нанял после того, как актер понял – самостоятельно разобраться во всей этой подозрительной ситуации вокруг рыжей он не может. – Я пока проверяю это, мистер Лестерс, – отвечает детектив. – В этом участке у меня нет знакомых копов, и достать информацию сейчас весьма проблематично – после скандала о взяточничестве, который… – Мне плевать, что это был за скандал, – перебивает его Дастин, который в последний год был не в курсе новостей родного города. Работа в США отнимала все его время. – Просто узнай, что она там делала. – Узнаю, – твердо обещает детектив. – Это дело времени, сэр. Могу лишь предположить, что она – свидетель по какому-то делу и ее вызывали на допрос. – Свидетель? – с недоумением повторяет Дастин. Такое раньше ему и в голову не приходило. Но теперь вдруг его посещает странная будоражащая мысль. А что, если Рыжий Франкенштейн стала свидетелем какого-то преступления и поэтому сбежала от него, испугавшись, что ее найдут? Но зачем тогда она взяла деньги? Если Санни была в опасности, она могла просто попросить его о помощи, и он бы не отказал ей. А может, она попала на крупную сумму денег? Но почему промолчала? А может быть, рыжая вовсе не свидетель, а обвиняемая? Обокрала кого-то еще, и полиция пронюхала об этом? Переставший листать фото Дастин озвучивает свой вопрос Леону. Тот задумчиво отвечает: – Есть и такая возможность. Но мне все-таки кажется, что она – свидетель, а не выпущенный под залог преступник. Уж поверьте моему опыту. Хотя это всего лишь предположения. Скоро я точно узнаю, что мисс Ховард делала в участке. Жду информацию. Там есть еще фотографии. Она встретилась кое с кем. Дастин листает дальше. Он все больше и больше приходит в недоумение, потому что не понимает логики действий Санни. Она едет к своему бывшему дому, затем направляется в Дьявольский квартал, не зная, что за ней неотступно следует нанятый им детектив. Потом направляется в клуб, где слушает выступления рок-групп. А потом убегает от какого-то смутно знакомого парня с забитыми татуировками руками. На одном она обнимает его. На втором парень держит лицо Санни в своих широких ладонях. На третьем он склоняется к ней так, что их лбы соприкасаются. Качество фотографий не слишком хорошее, однако видно, что между ними что-то происходит. Что-то личное. Дастин чувствует укол ревности в сердце. Ощутимо болезненный. Эта девчонка невыносима! Почему она вечно где-то находит себе мужиков?! Нет, ну какого черта, а?! Дастин пристально рассматривает снимки и злится. Ему неприятна мысль о том, что кто-то может касаться его Санни. Черт! Его? Да нет же. Не его. Но все же она красивая. Красивая и несчастная. Дастин вглядывается в ее лицо, в лицо парня, а потом вдруг вспоминает, кто это. Это Чет – друг Санни, музыкант из ее команды. Бывшей команды, разумеется. Она же всех кинула. И вот она стоит с этим Четом, и лицо у нее такое, словно она вот-вот заплачет. На нем – печать боли. И Дастин, словно чувствуя эту боль, на миг прикрывает глаза. – О чем они говорили? – спрашивает он детектива. – Я далеко не все слышал, сэр. Подобраться близко было невозможно. Слышал лишь обрывки фраз. Они говорили что-то о проблемах с деньгами, и парень обещал, что поможет достать ей их, если нужно. У нее явно какие-то проблемы, из-за которых она перестала общаться со всем своим окружением. Как я понимаю, парень с татуировками случайно увидел ее и бросился следом. А она убегала. Я едва не потерял их, – усмехается детектив. – Вот как, – задумчиво произносит Дастин, касаясь пальцами подбородка. Ревность все еще дерет его сердце, но беспокойство за рыжую становится все больше и больше. – Какие группы выступали вчера в этом клубе? – Сейчас узнаю, – моментально отзывается детектив и берет телефон. Спустя пару минут Дастин узнает, что Санни ходила не просто в клуб, а в клуб, в котором выступали «Связь с солнцем». Она ходила туда, чтобы встретиться с друзьями? Не похоже. Иначе бы не убегала. Значит, она… скучала по ним? Это не вписывается в выстроенную им картину того, что Санни Ховард – мелкая мошенница и воровка. Может быть, она действительно вляпалась во что-то плохое? Если это так, то он должен быстрее узнать, во что. И спасти? И спасти. Он не может перестать о ней думать. И не может оставить ее в беде. Даже несмотря на то, что она позволяет себе обнимать всяких уродов. Чет никогда не нравился Дастину. – Что было дальше? – спрашивает актер. – Они быстро попрощались. Она дала ему свой номер – посмотрите это фото – и убежала. Сумела ускользнуть от меня, – признается детектив. – Но я знаю ее адрес. Сейчас мисс уже дома. А с утра я снова буду рядом с ней. – Отлично, – нервно говорит Дастин, которому не терпится докопаться до правды. – Хотя… Завтра я поеду с тобой. Детектив удивленно приподнимает бровь. – Вы, сэр? – зачем-то уточняет он. – Я. Из-за проблем с очередным разрешением на съемки я буду не занят, – хмыкает Дастин. – К тому же мои сцены почти отсняты. Он достает телефон и под изумленным взглядом детектива звонит Хью. – Отмени интервью завтра днем, – говорит Дастин. – Или перенеси. Не имеет значения. Завтра у меня важные дела. И он кладет трубку. – Отлично. Заедете за мной, во сколько там вам надо, – велит он детективу. – Но, сэр, – возражает тот. – Это моя работа, и боюсь, вы будете лишь мешать. Для него желание Дастина слишком эксцентрично. – Я плачу тебе деньги, приятель, и немалые. Поэтому я буду решать, ехать мне с тобой или нет. Я не собираюсь мешать. И буду делать все, то ты скажешь. Но я должен ее увидеть. Понимаешь? Это важно. Леон не понимает. Он вообще чаще всего сталкивается с делами о супружеской неверности, и еще никто из его клиентов не просил взять его с собой, чтобы воочию убедиться в измене. Конечно, Леон работает и с делами по-настоящему опасными – благо квалификация позволяет. На такое дело он бы точно не стал брать клиента. Однако слежка за рыжеволосой девчонкой не кажется ему чем-то из ряда вон выходящим. Пусть клиент едет с ним. Он будет сидеть в машине и наверняка начнет портить настроение, если увидит, как рыжая вновь обнимается с кем-то. Но Леон благоразумно молчит. – Вы во всем должны будете слушать меня, сэр. Обещайте. – Обещаю. И заплачу по двойному тарифу. – Я заеду за вами в шесть утра, – обещает детектив. – И я не идиот, – заявляет Дастин, понимая, что Леон может про него думать. – Я знаю, сэр. – Нет, серьезно. – Я серьезно, сэр, – с совершенно невозмутимым лицом говорит детектив и уходит. Дастин остается один – он снова просматривает снимки с Санни, чувствуя, как безумно скучает по ней, и снова ощущает болезненные уколы ревности. Он пытается понять, что же случилось с Франки, может, ему только кажется, что с ней произошло несчастье, и он так пытается оправдать ее? Он не знает. Знает лишь то, что хочет эту девчонку.