– Я скучал, – шепчет Чет, гладя Елену по волосам – они как всегда жесткие из-за лака. Но он снова чувствует аромат ее духов – зеленый чай и бергамот, и это его странным образом завораживает. В его Елене прекрасно все. – Я тоже, – искренне отвечает Елена и трется щекой о его грудь. Когда Далтон рядом, ее мысли путаются. – Поэтому так мало писала мне? – усмехается Чет, гладя ее по спине и плечам. Чет – собственник. Он хочет, чтобы Елена была только его. Но вынужден делиться ею с каким-то уродом. – Он был рядом, – тихо отвечает Елена, чуть отстраняется и поднимает взгляд. – Но я скучала. Правда. Очень. – Знаю. Их глаза встречаются. Чет берез ее руку за запястье, подносит к губам и начинает медленно целовать – от костяшек к запястью, от запястья – к внутреннему сгибу локтя. Поднимается к плечу, проводит губами по тонкой шее, прикусывает нежную кожу у ключиц, едва сдерживая себя от того, чтобы оставить на этой коже алые следы. Елена оказывается прижатой к стене. Ее руки в руках Чета, и он приподнимает их – так, чтобы завести Елене за голову. Сам Чет продолжает неспешно целовать ее, опаляя дыханием и вдыхая запах духов. – Что ты делаешь? – тая от каждого прикосновения, спрашивает Елена, и ее словно разряд электричества пронзает, когда он касается губами лифа ее бледно-василькового платья и целует сквозь плотную ткань с белоснежной отделкой. – Чет… – Тебе не нравится? – спрашивает он, поглаживая Елену по лицу одной рукой, а второй удерживая за поднятые запястья. Чет хочет сорвать с нее платье, но знает, что она не позволит ему сделать это. – Нравится, – признается Елена, влюбленно глядя на Чета. Возможно, ей тоже хочется этого, но она не может переступить через себя. Смысла лгать Чету нет. Высоко вздымающаяся грудь все равно выдает ее. – Тогда продолжим, – смеется Чет. – Может быть, ты его снимешь? – намекает он в шутку на платье. – Я не привык целовать одежду, малышка. Его рука скользит по ее телу вниз, нетерпеливо сминая платье. Юбка кажется Чету бесконечно длинной, и желание разорвать ее в клочья только усиливается. Елена сводит с ума, даже если просто стоит у стены и разрешает играть с собой. Она восхитительна. Они целуются – мягко и неторопливо. Руки Елены так и остаются поднятыми кверху – но теперь она сама удерживает их над головой, разрешая Чету касаться ее. Так, как ему захочется. Он поднимает платье все выше и выше, не прекращая поцелуя. Елена в чулках – шелковых, телесного цвета, гладких, с ажурной резинкой. И мысль о том, что их можно снять, добивает Чета. Он поддевает резинку и чуть спускает один из чулок. Тончайшая шелковая ткань тут же рвется. Чету еще никогда не встречались такие хрупкие чулки. – Прости, – виновато шепчет Чет, но продолжает медленно снимать чулок. – Я куплю тебе другие. – В красную сеточку, – смеется Елена, обнимая парня за плечи. Чулок ей совершенно не жаль, хоть и стоят они немало. – Наденешь для меня? – Может быть, – улыбается она и снова тянется к его губам. Чет не выдерживает и хватает Елену на руки. Время для обоих замирает. Черное небо за окном – тоже. Это поцелуй неистовый. Страстный. Болезненный. Со сбивающимся дыханием и срывающимися с губ вздохами. Поцелуй-забвение, поцелуй-невесомость, поцелуй-освобождение. Елена чувствует вкус табака на губах – Чет снова курил. Но ей нравится это. Нравится, что Чет – живой человек. Губы Аарона были другими – сухими и стерильными, будто до поцелуя он полоскал рот. В какой-то момент они оказываются на кровати – широкой, двуспальной, мягкой. Чет все-таки снимает с Елены оба чулка, а сам оказывается в одних лишь бриджах. Но когда он пытается зайти дальше, Елена останавливает его. И Чет понимающе относится к этому. Как бы Чет ни хотел ее сейчас, он заставляет взять себя в руки и успокоиться. Елена сказала «нет», значит, он подождет. Однажды она все-таки скажет ему «да». И он сделает ее самой счастливой. Они просто лежат на кровати – ее голова покоится на его вытянутой руке. И смотрят в окно, в котором видна луна, серебрящая верхушки деревьев парка. Просто лежать рядом друг с другом доставляет им столько же счастья, сколько и поцелуи. – Прости, – шепчет Елена. – За что? – спрашивает Чет. Хоть между ними ничего не было, он умиротворен. – За то, что я не могу дать тебе того, что хочет любой нормальный парень в твоем возрасте. – Ты так говоришь, будто старше меня на целую вечность, – морщится Чет. Он не чувствует разницы в возрасте. – Ты ровесник моей младшей сестры, – возражает Елена. – Сестры, а не дочери, – хмыкает он. – В какой-то степени я заменила им мать, – замечает она. Чет знает историю ее жизни так же хорошо, как Елена знает его историю. Они полностью доверяют друг другу. – Раньше я думал, что такие, как ты, счастливы, – признается вдруг Чет. – Такие, как я? – поворачивает к нему голову Елена. – Богатые. С большими бабками и громкими титулами. – Думаешь, в этом счастье? – Раньше – думал, – Чет нежно целует Елену в лоб. – Когда я видел статьи про богатых и видел их высокомерные лица на фото, думал, что они счастливы. У них есть деньги и власть. А значит, есть все. – Свет в чужих окнах всегда кажется ярче. А тьма в своем – гуще. Странно, что люди ведутся на статьи из журналов и репортажи на телеканалах, – улыбается Елена. – Полностью верят любой картинке из Интернета, забывая проверить ее на подлинность. Чет, у каждого свои испытания. Даже у тех, у кого есть деньги и власть. Поверь – те люди, о которых ты говоришь, я вижу их каждый день. Одна из старых подруг моей тети – баронесса Ирэн Редмонд – в свое время была одной из богатейших женщин страны. Однако ее огромные капиталы не дали спасти единственного сына. Он умер на ее руках от тяжелой болезни, хотя Ирэн готова была отдать все до последнего доллара. У каждого – свое испытание, – повторяет она. – Я знаю, – кивает он. – Теперь я знаю, малыш. Знаю. Елена поворачивается и обнимает его, положив голову на плечо. Она знает, что скоро их несколько часов закончатся, но не хочет думать об этом. Она ни о чем не хочет думать. Ей просто хорошо рядом с Четом. – Давай убежим? – говорит вдруг Чет, играя с ее растрепанными пепельными волосами. – Что? – поднимает голову с его плеча Елена. – Давай убежим. Ты и я. Подальше от твоего мужа. Он ведь к тебе не пристает? – подозрительно спрашивает ревнивый Чет. – Ты готов бросить все? – серьезно спрашивает она. – Группу, друзей, учебу, родных? – А ты? Готова? Бросить Мунлайта? – Его я готова бросить каждую минуту. Но я не готова бросить своих сестер. Побег – это не выход. Понимаешь? Он понимает. – Скажи, что любишь меня, детка, – просит Чет. – Скажи. Слышишь? – Я люблю тебя. – Елена приподнимается и, опираясь ладонью о его грудь, склоняется к Чету и целует его. Их время все-таки слишком быстро кончается. Серебряной стрелой пролетает над небосклоном. И когда луны из окна номера больше не видно, Елена начинает собираться. – Я должна быть дома к утру, Чет, – с сожалением говорит она. – Я уеду сейчас. А ты отдыхай в своем номере. Выспись и позавтракай утром. – Останься со мной, – просит он, зная, что она не сможет этого сделать. – Прости, – Елена обхватывает его лицо ладонями и внимательно смотрит в красивое лицо, будто запоминая его. Зачем – и сама не знает. – Однажды ты будешь моей, – обещает Чет. – Только моей, поняла? Ей остается только улыбнуться. Глупый мальчишка. Уверенный в себе и… лучший на свете. Перед тем как попрощаться, они долго целуются в полутемном коридоре, не в силах отпустить друг друга. Елена выходит из номера, проходит несколько шагов – мелодичный стук ее каблуков разносится по сонному этажу – и оборачивается. Чет, не закрыв дверь, все еще смотрит на нее. В его лице столько сожаления, что сердце ее сжимается от боли. Но Елена не показывает вида, как ей плохо. Она лишь улыбается Чету и посылает воздушный поцелуй. Он «ловит» этот поцелуй в кулак и несколько раз стучит по сердцу. Хоть Елене и грустно, но ее душа ликует. Если это не любовь, то что? Она последний раз смотрит на Чета и поворачивает за угол. Еще дюжина шагов, и будет лестница, ведущая на первый этаж. Однако стоит ей повернуть, как она останавливается словно вкопанная. И, застыв, понимает, что это конец. Перед ней стоит Аарон. Ее муж. За его спиной – один из охранников. Его лицо, как и обычно, ничего не выражает. Но в голубых глазах холодная злость. Битый лед. Аарон все знает. Знает про Чета. Эта мысль словно стекло режет Елене душу. Она не в силах сказать ни слова. Просто стоит и молча смотрит на мужа, который до сих пор одет в черный элегантный смокинг с бабочкой. Ей кажется, что это кошмар. Аарон, так же ничего не говоря, открывает дверь в ближайший номер и кивком приглашает Елену войти туда. Она не может не подчиниться. И шагает за порог, не чувствуя ног. Страх завладел всем ее телом. От кончиков пальцев до волос. И даже дышать сложно. В этом молчании, в этих жестах гораздо больше трагедии, чем в словах. Дверь закрывается.