— Это похищение, ты, тупая свинья! Если у тебя хватит мозга сделать всё правильно, мы отпустим тебя и ребенка… «Похищение… Они хотят денег?» — прострелила голову мысль. — Мы заплатим! Мой жених заплатит! — почти прокричала Женя. — За двоих заплатит больше. Или получишь дочь-калеку. В общем, так: сейчас ты выходишь из сортира и идешь прямиком на улицу, там тебя ждет черный фургон, забираешься внутрь. — У дверей ресторана находится мой телохранитель, он не даст мне… — Насчет этого придурка не беспокойся. Всё, пошла. У тебя тридцать секунд. Не успеешь, я грохну няню! Держи телефон у уха и не нервируй меня, а то начну ломать кому-то пальцы… И Женя пошла, молясь, чтобы по пути попался Рубен или кто-то еще из охраны. Когда вышла в зал, стала искать жениха взглядом, но его, как назло, не было. Почти сразу в трубке раздался дикий визг. Женский, не детский. И всё же от него ей стало физически плохо, чуть не стошнило прямо на пол. — Евгения Анатольевна! Женя, пожалуйста! Они не шутят… — кричала Мария. После этого крика ее начало знобить, даже зубы, кажется, застучали. — Ни на кого не оглядывайся, — продолжала хрипеть трубка, — делай вид, что трындишь с подругой, улыбайся. «Они следят за мной…» — с опозданием дошло до Жени, и она растянула губы в самой искусственной на свете улыбке. — Будь послушной, и все выживут, — пообещали из трубки. И она послушалась. Вышла на улицу, никем не задержанная и, кажется, даже не замеченная, хотя в зале было полно народа. Увидела черный фургон, подошла и шагнула внутрь. Глава 70. (Не) животное Жене еще никогда не было так страшно. Так неимоверно, жутко страшно. Не за себя, нет. За маленькую нежную девочку, которую сама же произвела на свет. Она будто не почувствовала стальной хватки похитителей, не испытала боли, когда ее швырнули на пол газели, не слышала сальных шуток и подколок двоих ублюдков, когда ее вытаскивали наружу. Женю привезли к какому-то заброшенному ангару, находившемуся на выезде из города. Огромное, старое на вид полукруглое сооружение располагалось поодаль от основной дороги. Так сразу и не увидишь. Глухомань, куда люди давно забыли дорогу. Она вела себя тихо и послушно. Готова была на что угодно, лишь бы не бесить похитителей, лишь бы не тронули дочку. Позволила взять себя за руки, завести внутрь. — Вперед, — пихнул ее в спину один из похитителей, тот, что покоренастее. Очень скоро Женю завели внутрь. Помещение оказалось почти пустым, лишь в центре стоял квадратный стеклянный куб размером примерно с ванную комнату, какая была в ее старой, купленной в ипотеку двушке. Углы куба зачем-то обшили каким-то металлом. Женя дико вскрикнула, заметив возле этого стеклянного куба сгорбленную фигуру Марии. Она держала на руках ребенка и беззвучно плакала. Позади нее стоял крупный бородатый мужик в черной боксерке. Он держал в руке пистолет, а услышав вопль похищенной, упер дуло няне в висок. Когда Женя подошла, хищно осклабился. — Будешь послушной, и все выживут, — проговорил тем же самым хриплым голосом, который Женя еще недавно слышала в трубке своего мобильного. И вдруг сбоку раздалось легкое жужжание, а одна из стенок стеклянного куба поползла вверх. Когда она поднялась на достаточную высоту, похитители пихнули Женю внутрь. — Дайте ребенка! — взмолилась она. — Сначала мы кое-что сделаем… — пробасил самый высокий из похитителей. Он шагнул к Жене в импровизированную стеклянную комнату, взял с пола цепи с широкими металлическими кандалами для ног и велел: — Дай ногу! — З-зачем? — застучала зубами Женя. — Я дважды просить не буду… Станешь выпендриваться, сломаю на хрен ногу! Очень скоро Женя оказалась скованной этими кандалами, связанными между собой толстой и очень тяжелой цепью. Они холодили ноги, и передвигаться в них показалось ей практически невозможным. Тут бородач, удерживающий на мушке Марию, кивнул, и няня поплелась к Жене на нетвердых ногах, передала Нонну. Почувствовав в руках тяжесть спящей малышки, Женя на какую-то секунду успокоилась. Потом заметила, что один из похитителей водит пальцами по экрану мобильного, и вдруг снова услышала уже знакомое жужжание. На этот раз стеклянная стена поползла вниз, отрезая ее от похитителей. Видимо, механизм управлялся с телефона. Вроде бы она в безопасности, а на самом деле заперта. Как мышь в клетке! «Как же они смогли выкрасть няню с Нонной? — судорожно пыталась понять Женя. — Дом Рубена — надежнейшее место с охраной!» — Что вы сделаете с Марией? — забеспокоилась тут же. — Какая тебе разница, богатая стерва? — захрипел бородач. Няня вдруг снова заплакала, утерла слезу рукой, но в этот раз как-то чересчур громко всхлипнула. А потом Женя и вовсе заметила, что, утирая слезы, Мария задела рану на скуле, но при этом даже не поморщилась. Словно это была не рассеченная кожа, а… муляж? — Мария? Как ты могла? — простонала Женя, вдруг сразу всё поняв. Еще секунду назад искривленное скорбью лицо няни вдруг превратилось в злобную маску стервы. Она зашипела на Женю гадюкой: — Балы, вечеринки, красивый жених, черная икра на завтрак… Ты к тому же родила здорового ребенка в элитном роддоме. Я не завидую, нет, но разве это честно? Тебе дано всё, а некоторым ничего! И ты при этом еще няню наняла, чтобы бока свои отлеживать. Если бы мой ребенок был жив, а не умер в той паршивой нищенской больнице, я бы его ни на минуту ни с одной няней не оставила, ясно тебе? Я бы за каждую минуту с ним удавить была готова. Ты — зажравшаяся тварь! И ты заслуживаешь всего, что с тобой случится! В ее глазах плескалось столько ненависти, что ее буквально трясло. Их обеих трясло — Марию от ненависти, Женю от страха. Теперь она уже была рада, что ее и няню разделяла пусть и стеклянная, но всё же перегородка. Правда, радовалась недолго. — Эй, вы куда? — крикнула она похитителям, когда те все разом развернулись и направились к выходу. Однако никто из них не обернулся, не сказал ни слова. Они просто ушли. Женю тем временем начало еще больше трясти. Одна, в почти неподъемных кандалах, да еще и с ребенком на руках. И даже присесть негде, вокруг только бетонный пол. «Если я разобью стекло, сильно порежусь?» — задалась вопросом Женя. Первым делом она стащила с себя босоножки, всё равно в кандалах на каблуках было очень тяжело стоять. Потом стянула через горло красное платье, сложила его в уголочке и положила сверху спящую Нонну. Схватила босоножку и аккуратно стукнула каблуком по стеклу. Пробный, слабый удар. Стукнула сильнее, еще сильнее, но результат оказался тот же — нулевой. — Стекло бронированное… — вдруг раздался откуда-то сзади до ужаса знакомый голос. Жена обернулась и увидела позади стеклянной комнаты стол. На нем возвышался объемный экран, такой же, который фирма, на которую работал Влад, презентовала на конкурсе в Пекине. Из монитора на нее смотрел уже так люто ненавидимый ею Влад Стахов. — Ублюдок… так это ты… — прохрипела она. — О, ты наверняка говоришь какие-то дико интересные вещи, но я тебя не услышу, — проговорил он. — Видишь ли, это запись. — Урод! — заверещала Женя и что было силы стукнула ладонью по стеклянной стене. Зря это сделала, только руку больно ударила. — Я расскажу тебе одну индийскую притчу, Жасмин… — тем временем продолжал Влад. — Однажды падишах пожелал узнать, что живому существу дороже всего на свете… Придворные сказали — дети. А один мудрец ответил — жизнь. Ты сама как считаешь? Женя глянула на спящую Нонну и для себя однозначно решила: для нее важнее дочь. Только она… — Думаешь, дети? — продолжал ухмыляться Влад. — А я тебе докажу, что нет! Тот самый мудрец поместил в бассейн обезьяну с детенышем и пустил воду. Обезьяна очень старалась сохранить жизнь своему малышу, однако, когда начала задыхаться, встала на него, чтобы выжить. И ты встанешь… Потому что ты — мерзкая тварь. Животное. Ведь только животное не смогло бы оценить чувств, которые я к тебе питал. «Это всё из-за того, что я его отвергла?! — охнула про себя Женя. — Что за больной ублюдок? Его никогда не отвергали?» А Влад всё говорил: — Я готов был сдувать с тебя пылинки… а теперь тебя уничтожу! И тебя, и твоего ублюдочного жениха. Он, конечно, тебя найдет. Но к тому времени ты уже успеешь показать ему, какая ты тварь. И он убьет тебя сам за то, что ты сделаешь. Кстати, если надеешься на то, что сможешь продержаться на поверхности воды, то нет, не сможешь. Кандалы не дадут…