Предложение Рано, видно, понравилось, потому что все закричали: — Правильно!.. На буксир!.. На буксир!.. Я забеспокоился: а вдруг ребята захотят, чтобы меня на буксир взяла Зульфия́! Она отличница и живёт по соседству со мной. Мне только этого не хватает — тащиться на буксире у девчонки!.. Да ещё у такой вредной и длинной на язык… Но беда миновала меня. Решили, что со мной будет заниматься Баходу́р. После собрания он подошёл ко мне и спросил: — Ну, с чего начнём, Шоди? — Не знаю… Ты — буксир, ты и решай… — пожал я плечами. — Да тут и решать-то нечего, — сказал Баходур. — По-моему, нужно не гонять футбол весь день, а сесть и заниматься. Вот и всё. А я бы… — Ну, хватит, — перебил я его. — Пошли! — Куда? — А туда, где всё можно будет спокойно и подробно обсудить. — Ну хорошо… — немного растерянно ответил Баходур. Мы вышли со школьного двора. Проходя мимо павильона «Соки — воды», я спросил: — Деньги у тебя есть? — Зачем? — Газировки купим… Пить охота. — Я не люблю сладкого. — Ну тогда ты пей без сиропа, а мне возьми лимонаду. — Разве я должен? — Конечно! Ты же буксир! Баходур взял себе минеральной, а мне дали лимонаду. Мы сели за свободный столик. — Ну, говори же! — обратился я к Баходуру. — Что… говорить? О чём? — Ох бестолковый! Говори, как ты собираешься со мной работать? — Я уже сказал, — нахмурился Баходур. — Интересно, что ты сам-то думаешь… — А я вот что думаю… Только слушай внимательно. Завтра — выходной. Успеем ещё позаниматься. А сегодня предлагаю заглянуть на стадион. Там сегодня такая встреча!.. На стадионе мы смотрели футбольный матч, соревнования по теннису и таджикскую национальную игру. Баходур оказался таки-им болельщиком — ого-го-го! После стадиона мы отправились в зоопарк. Там было ещё интереснее, чем на стадионе. Мы возвращались усталые, но очень довольные. На прощанье условились встретиться у меня завтра в одиннадцать часов утра и сразу же сесть заниматься. Вечером я долго читал интересную книгу о подвигах наших солдат и лёг поздно. Утром, ровно в одиннадцать, явился Баходур. Я, конечно, был ещё в постели. — Вставай, лежебока, — принялся он тормошить меня, — уже поздно! — Как поздно?! — испугался я и открыл глаза. — Разве уже двенадцать? — Нет, только начало двенадцатого… Ну, вставай же, пора приниматься за дело… — Какое может быть дело? Мне папа принёс два билета в цирк, на двенадцать часов. Вот позавтракаю, и побежим! Баходур задумался. — А когда же всё-таки будем заниматься? — спросил он. — После цирка… После цирка мы поспешили на футбольный матч между седьмыми классами нашей школы — между «А» и «Б». Отличные обе команды! Я болел за «Б». После такого напряжённого дня просто не лезли в голову никакие занятия. Мы с Баходуром решили не тратить времени зря. Придём завтра в школу пораньше — ну, прямо в семь часов утра! — и позанимаемся. На свежую голову знаете как всё хорошо выучивается!.. Мы договорились, но я проспал и влетел в школу перед самым звонком. Баходур уже сидел за своей партой. Лицо у него было заспанное. — Ну как? — спросил я его. — Плохо, — отвечал он уныло. — Ничего не успел повторить… В класс вошёл Агза́м Саи́дович. Урок начался. Учитель очень удивился, выслушав путаный ответ Баходура. — Я не узнаю тебя, Баходур, — проговорил Агзам Саидович. — Сегодня ты даже на тройку не тянешь… В чём дело? А ещё взял на буксир отстающего. — Агзам Саидович взглянул на меня. Я, конечно, ничего не сказал вслух, а про себя подумал: «Это мы ещё посмотрим, кто кого взял на буксир!» ДА ЗДРАВСТВУЕТ НАБИ! В четверг выдался счастливый денёк: заболел учитель родного языка Лати́ф Камо́лович. Нас отпустили домой на целых сорок пять минут раньше! Дома никого не было — никто не помешает мне заниматься своими делами. Хочешь — телевизор смотри, хочешь — магнитофон запусти на полную мощь. Прямо настоящий день удач! Не знаю, как для других, а для меня нет ничего приятнее растянуться с книжкой на диване или уставиться в телевизор. Правда, иногда и мелькнёт в голове неприятная мысль: «А как же уроки?», но я поскорее прогоняю её. А чтобы эта неприятная мысль пореже меня тревожила, стараюсь не смотреть на. «Режим дня ученика пятого «А» класса Шоди». Всё это мамины выдумки! Это она на большом листе расписала по часам всю мою жизнь: когда мне вставать, когда в школу идти, когда уроки учить… Написала и повесила «Режим» на стену. А я, чтобы он мне не мешал, поворачиваю листок лицевой стороной к стене. Так научил меня мой приятель Рахи́м — мальчишка из соседнего дома. «Распорядок дня не для ученика, а для стенки», — говорит он. Этот Рахим дал мне ещё один дельный совет. «Подружись, — говорит, — с каким-нибудь отличником и списывай у него задачки и сочинения… Знаешь, сколько времени сэкономишь!» Спасибо тебе, Рахим! Я выбрал тихого и застенчивого отличника — Наби́. Теперь я и горя не знаю с трудными задачками. За Наби я как за каменной стеной. Случается, что за списанное у Наби я получаю пятёрку, а он — четвёрку… Удивительно и необъяснимо! Но вчера тихоня Наби вдруг забастовал. Подходит ко мне на большой перемене и шепчет: — Ну и тупица же я, Шоди! Ну и недотёпа! — Ты ту-упица?! — с негодованием воскликнул я. — Один из лучших учеников класса? — Да-да, тупица, — твердит Наби. — Ведь я думал, что доброе дело для тебя делаю, а получается наоборот: вред тебе приношу…