Он помнил советника Иснериана и его равнодушное согласие на полный Ограничитель и пожизненную тюрьму для невиновного. Поэтому его не было жаль. — У всех есть, — Седерик усмехнулся. — Боюсь, мне до лабиринта тоже не удалось бы сохранить магию. Запершие нас там парни отчислены, за неимением магии. — Ого. Они же и виноваты остались? — Я сейчас понимаю, какой был тварью. И окружение подбирал соответствующее. Но мне удалось исправиться, а им — нет. Так что… спасибо тебе. — Думаю, тут стоит поблагодарить Эльзу, — Дэн улыбнулся. — Эльза, скорее, результат, — задумчиво ответил Иснериан. — Знаешь… я ведь счел, что ты — идеальная жертва. Осужденный, сирота, нищий — ты ничего не мог противопоставить мне. Но за тебя вступился гинн Аусверри, и я затаил злобу. Все думал, как отомстить и снова не выставить себя дураком. И тут я услышал о лабиринте. А потом сам попал в ловушку, которую планировал для тебя. Ты спас мне жизнь, зная, что я хотел тебя убить, и ничего не требуя взамен. Это буквально разрушило мою картину мира. И заставило задуматься. Как тот, у кого ничего нет, может поступать столь благородно, в то время как я, наследник Придворного, аристократ, трачу жизнь, пытаясь доказать собственную значимость? При этом, используя дарованное мне при рождении, я даже не стараюсь прославить свое имя, а только подличаю, пользуясь безнаказанностью. Разве это достойно аристократа? Понимаешь, я подумал об этом впервые в жизни! И уже не мог не думать. А Эльза… она смотрела на меня с презрением, как никто не смел до нее. И особенно девушки. Но у нее было право на это презрение. Ведь я подверг ее жизнь опасности, в то время как придворные должны защищать магов. О чем я тоже благополучно забыл. Так что… знакомство с тобой позволило мне переосмыслить свою жизнь. И в результате — сохранить магию. Я благодарен тебе. И рад, что с тобой все в порядке теперь. Не дожидаясь ответа, Иснериан ушел. Дэн смотрел ему вслед удивленно — он не ожидал такой откровенности. Но узнать, что помог кому-то исправиться, оказалось приятно. Дэн осознал, что ему в принципе нравится помогать другим. И теперь он мог себе это позволить. Стать тем героем, каким видела его Эвилейн. В их группе магия не покинула никого. Даже Крейна, хотя тот и запустил волну: не со зла ведь. Впрочем, Дэн подозревал, что дело в возрасте — они были слишком юными, чтобы успеть запятнать себя подлостью. Даже Тай, шпионивший на отца, продолжил учебу. Хоть и ходил мрачнее тучи. Понимал ли он, какую роль сыграл в падении своего отца? Та экскурсия была внезапной, и при желании связать ее со своим предупреждением Тай вполне мог. Они не были друзьями, и родство их являлось не особенно близким, но — вольно или нет — Тай своим вмешательством помог Дэну. Поэтому парень решил оказать ответную услугу. Поговорить и, выяснив, что гнетет Тая, чем-нибудь помочь. В конце концов, возможность теперь у Дэна такая была. Он впервые сам начинал разговор с Таем, и застать того в одиночестве не составило труда. — Я думал, вокруг тебя всегда кто-то есть, — заговорил Дэн. — А я удивлен, что вокруг тебя никого нет, — усмехнулся Тай. — Ты ведь теперь… звезда. Было довольно непривычно услышать такое определение из большого мира здесь, в Провинциях. Дэн усмехнулся: — Пока держатся на расстоянии, чтобы не обжечься ненароком. Никто пока не знает, как вести себя со мной. — Доволен собой, да? — мрачно осведомился Тай. — И от Ограничителя избавился, и доброе имя вернул… — Ты говоришь так, будто это плохо, — заметил Дэн. — Нет, тебе-то хорошо, — Тай сложил руки на груди. — А кому плохо? — удивился Дэн. — Тебе, что ли? — У меня только начали налаживаться отношения с отцом! А теперь он остался без магии, его объявят преступником, и я снова останусь без наследия! — Эй. Даже если он тебя не признал, ты — его единственный сын, а значит, наследник, — напомнил Дэн. — Ты имеешь право на его имя. Обратись в суд, уверен, тебе не откажут в наследстве. — И носить всеми проклинаемую фамилию Вердериан? Мне совсем не хочется на твое место, — зло ответил Тай. — Да что ж вам не дает покоя мое место, — вздохнул Дэн. — Не беспокойся, моя ситуация тебе не грозит. Никто не осудит тебя за фамилию. Тебе не придется носить Ограничитель и справляться с всеобщей ненавистью. Потому что сын за отца не отвечает. Я был единственным исключением. — И что, твой отец не станет отыгрываться на мне? — Нет. Он точно не повторит то, что делал Вердериан. Ты можешь не опасаться получить свое наследие. — Почему ты мне это говоришь? — вдруг с подозрением уставился на него Тай. — Считай это ответной любезностью, — Дэн улыбнулся. Парень отвел взгляд и нехотя спросил: — Если бы не мое предупреждение… этого всего не случилось бы? — Скорее всего, — не стал отрицать Дэн. — Или не так скоро. Тай хмыкнул: — Добро не остается безнаказанным. — Признай честно — добра ты мне точно не желал, — возразил Дэн. — И согласись, ты не потерял ничего. — Кроме отца. — А он был хорошим отцом? Собирался признать тебя, сделать наследником? Сейчас у тебя куда больше шансов получить его наследие. И для этого не обязательно подстраиваться под его ожидания. А кроме того, твой отец жив. И теперь от тебя зависит, как вы будете строить отношения. Не худший вариант. Он не стал говорить, что такой отец, как Вердериан, не мог научить сына ничему хорошему. Тай и сам должен был это понимать. Тот помолчал, а затем хмыкнул: — Значит, поклонники тебе не нужны? — Забирай, — улыбнулся Дэн. — Что ж, ты прав. Не худший вариант. И Тай ушел, сочтя разговор исчерпанным. Дэн не возражал. Ему не особо нравился этот парень, и это определенно было взаимно. Но враждовать с ним не хотелось, и Дэн рассчитывал, что тот сделает правильные выводы и времени копить злобу у него не останется. Дэну вообще не нравилось враждовать. И он был рад, что времена всеобщей ненависти остались позади. Теперь можно было жить нормальной жизнью, заводить знакомства, не опасаться прикосновений, чувствовать вкус… Наконец-то ощущать вкус еды — Дэну этого так не хватало. Дразнящие запахи и безвкусная пища в комплексе причиняли почти физическую боль. Но теперь это в прошлом. Как и невозможность отношений с девушками. Впрочем, Дэн смотрел только на одну девушку. И все больше недоумевал. Эвилейн вовсе не торопилась развивать их отношения. Более того, она даже перестала ему звонить вечерами, и Дэн осознал, что скучает по их общению. А ведь искренне полагал, что их дружба ему не нужна, о чем ей и сказал — в тот день, когда ее похитил Вердериан. Возможно, она уверена, что он по-прежнему так считает? Ведь они так и не поговорили толком после того дня, Дэн даже извиниться не успел. Вот только поговорить не получалось. Эвилейн очень ловко избегала его общества, и это казалось Дэну очень странным. Она бегала от него почти две недели, пока, наконец, Дэну не удалось застать ее в одиночестве. Летом темнеет поздно, и он почти не удивился, обнаружив ее на озере, любующейся закатом и бросающей камешки в воду. Дэн спрятал улыбку от мысли, что теперь они поменялись местами. В прошлый раз это она искала его и обнаружила практически на этом же месте. — Эвилейн, — полюбовавшись задумчивой девушкой, негромко позвал он. Эвви его определенно не заметила и вздрогнула, обернувшись. — Дейнар? — она растерялась. — Эвви, хватит от меня бегать, — упрекнул он. — Нам надо поговорить. — Нам не о чем разговаривать, — холодно ответила девушка и отвернулась. — Почему? — Дэн присел рядом. — Я признаю, что был резок в тот раз. И сожалею об этом, хотя в тот момент считал, что прав. Да и был прав. Но с тех пор обстоятельства изменились. Исчезло то, что стояло между нами. Эвилейн коротко рассмеялась: — Да-да, конечно. — Эвви, в чем дело? — мягко спросил Дэн. — Я ведь нравился тебе. И ты мне нравишься. И теперь мы можем попробовать… — Нет, не можем, — перебила его девушка. — Почему? — повторил свой вопрос изумленный Дэн. — Потому что ты — король, — взглянула она на него. — Ты можешь выбрать любую. Наследницу придворного. Потомственную аристократку. Никто тебе не откажет. А я… мой род недостаточно знатен, чтобы заинтересовать короля. Дэн уставился на нее потрясенно: — Что? Эвви, ты о чем вообще? — Я тебе не подхожу, — мрачно заявила она. — Что за чушь? То есть, пока я был осужденным, ты мне подходила, а сейчас вдруг — нет? — Это не чушь, Дейнар. Королевскую кровь нельзя разбавлять абы какой. — Эвви. Мой дед был человеком. Более абы какой крови придумать сложно. Это во-первых. Во-вторых, теперь магия не привязана к крови. И не факт, что дети магов сами будут магами. А в-третьих… Эвилейн, нам еще только шестнадцать. Еще рано думать о браке или детях. Может, мы надоедим друг другу и разбежимся через пару недель. Или подойдем друг другу так, что до конца жизни не расстанемся. Но если не попробуем, не узнаем. — Дейн… мне не позволят с тобой встречаться. — Кто?