— Что почему? — удивился Дэн. — Вы ведь уже нашли выход. Можно было оставить меня шайверу и уйти. Вы бы успели, пока он со мной разбирался. Дэн уставился на него удивленно: — А почему мы должны были тебя бросать? — Но ведь это из-за меня вы попали в лабиринт. Я же хотел твоей смерти. — Все еще хочешь? — осведомился Дэн. — Нет. Ты спас мне жизнь. Но я не понимаю, почему. Вы бы даже без меня сумели выбраться. — Я же говорил. Мы все туда зашли, а значит, и выйти должны были вместе, — он пожал плечами. — М, гинну Седерику не чуждо благородство? — насмешливо фыркнула Эльза. — Вы готовы забыть о глупой мести неизвестно кому ради долга жизни? — Гинна Эльза, вы!.. — вспыхнул Иснериан и вдруг предложил: — Не хотите сегодня вечером выехать в город, чтобы поужинать в ресторане в приятной компании? — Это вы себя полагаете приятной компанией? — возмутилась девушка. Эвилейн рассмеялась. — О, поверьте, я умею быть очень милым, — он улыбнулся. — Вот только отомщу этим предателям… Эльза задумалась и тряхнула головой: — Я поеду с вами только при условии, что вы оставите их в покое. — Что? Они подвергли мою жизнь опасности! — Как и вы — мою, — напомнила она. Иснериан осекся и глухо поинтересовался: — Так… если я их прощу, я смогу рассчитывать на ваше прощение? — Хм, — она улыбнулась уголком рта: — Это будет зависеть от вашего поведения, гинн Седерик. — Может, пойдем уже? — перебила Эвви этот откровенный флирт. — Ужасно хочется спать. Иснериан с готовностью вскочил и подал руку Эльзе. Чуть поколебавшись, та руку взяла, и парочка чинно двинулась к гимназии. Дэн усмехнулся манерности этого действа, но последовал примеру мага, и возвращались они с Эвилейн под руку. — Неужели Эльза наконец встретила негодяя по душе? — хихикнула Эвилейн, когда парочка впереди оказалась достаточно далеко. — А она искала негодяя? — удивился Дэн. — Всегда. Или негодяй, или недостижимый идеал. Но обычно это она бегала за мужским вниманием. А теперь, похоже, побегать придется гинну аристократу. — Он это определенно заслужил, — Дэн улыбнулся. А Эвилейн неожиданно посерьезнела: — Спасибо, Дейн. Без тебя мы бы не выбрались. — Без меня вы бы там не оказались, — покачал он головой. — Это не твоя вина, а его. И мой выбор. Никто меня не заставлял идти с тобой. — И все же, опасности ты подверглась потому, что общаешься со мной. — Но мне это нравится, — она улыбнулась. — И ты не впервые меня спасаешь. Ты герой. — Я калека, Эвви. И поэтому не могу быть героем. Мажистики и артефакты не заменят свободу заклинать. — Мне так жаль… — Просто не считай меня героем. Я не смогу оправдать такое мнение, — Дэн улыбнулся. Проводив ее до общежития, он под удивленным взглядом Иснериана отправился к себе. Маг ничего не стал спрашивать, к счастью, и Дэна не задержал. Придя к себе, парень стянул одежду и рухнул в кровать, не в силах даже пойти умыться. И сразу уснул. Нельзя сказать, что это приключение осталось совсем без последствий. Конечно, они никому не стали рассказывать, что побывали в лабиринте, но Иснериан демонстративно прекратил всяческое общение с бывшими приятелями, которые и сами его опасливо сторонились. Разумеется, он тут же обзавелся новыми — кому не хочется приблизиться к будущему советнику, наследнику одного из придворных? Но маг не стремился обзавестись новыми друзьями, он сосредоточился на покорении Эльзы. Как рассказывала Эвилейн, получалось у него не очень. Не то, чтобы он совсем не нравился девушке, но она отрывалась на нем за все. Но его решимость это ничуть не поколебало. А еще Иснериан открыто демонстрировал дружеское отношение к Дэну. Нет, они не стали в одночасье лучшими друзьями — и никогда не смогли бы — но маг всегда приветствовал осужденного, порой подсаживался к его столику в столовой с каким-нибудь разговором, а иногда и защищал парня от нападок других студентов. Впрочем, такие случались редко. Дэн прижился в оркестре, и дружелюбие музыкантов как-то незаметно распространялось и среди других учащихся. За одним из обедов Иснериан признался, что все же расспросил деда о суде над Суотерри. — Ты говорил правду. Дед заявил, что это была оправданная необходимость, и иногда правильнее пожертвовать одним, чем потерять многих. Они боятся тебя. — Было бы чего бояться, — Дэн вздохнул и усмехнулся: — Так ты пытался пристыдить одного из придворных? — Ага, — легко согласился Иснериан. — Такую отповедь выслушал, что впервые в жизни пожалел о своем наследии. Они посмеялись, а затем маг стал серьезным: — Я хочу извинится. За то, что не поверил. И за то, как с тобой обошлись. Они не имели права так поступать. — Теперь уже ничего не исправить, — пожал плечами Дэн. — Но я принимаю твои извинения. Так что не парься. Но ему самому становилось спокойнее от мысли, что в лице Иснериана он больше не имеет врага. При желании маг мог устроить ему немало неприятностей. А перед самым балом, репетиции для которого стали проводиться чуть ли не ежедневно, его вызвал на разговор Тай. Дэн уже и думать забыл о харизматичном лидере группы, столь неоднозначно к нему отнесшемся. Он следовал своему решению — не искать знакомств, но и не отталкивать от себя других магов. И как-то не ощущал действий Тая на окружающих. Поэтому просьба поговорить его удивила. — Что ты хотел обсудить? — прямо поинтересовался он, дождавшись Тая в одном из безлюдных коридоров гимназии. — Знаешь, Суотерри, — Тай оперся о стену, засунув руки в карманы. — В другой жизни, в других обстоятельствах мы могли бы стать друзьями. Ты ведь отличный парень. Ты поразительно многого добился за очень короткий срок, при том, что начинал в худших из возможных условиях. — К чему ты это? — Дэн искренне недоумевал. — Поэтому Рэйч на тебя в свое время и взъелся, — словно бы и не услышал его Тай. — Он оказался прозорливее меня и сразу увидел в тебе конкурента. — Конкурента? — изумился Дэн. Уж кем-кем, а конкурентом он никому не был. — Да. Тебя никогда не удивляло то, с каким рвением он пытался от тебя избавиться? Ничего личного — просто устранение конкурента. — А почему не тебя, в таком случае? — У нас был паритет. Разделение сфер влияния. И Рэйч долго к этому привыкал. А тут — ты. — Осужденный, изгой, всеми ненавидимый, — Дэн сложил руки на груди, не скрывая сарказм. — Стопроцентный конкурент. — Да, меня это ввело в заблуждение. Его — нет. Он сразу увидел твой потенциал. Ты пришел изгоем, но прошла одна треть года — и что мы видим? С тобой общаются, тебя пригласили в оркестр, на твоей стороне аристократ… И ты даже особых усилий не прикладывал, чтобы кому-то понравиться. — Но ведь это только на пять лет, а затем меня запрут в тюрьме, так что конкуренцию я никому не составляю. — О… — Тай усмехнулся. — Ты несколько ошибаешься насчет пяти лет. — Почему? — Тебя отправят в тюрьму сразу после бала. Могли бы и раньше, но я за тебя попросил. Не хотел, чтобы оркестр потерял одного из музыкантов прямо перед выступлением. Дэн нахмурился: — Ты накурился, что ли? С чего это совет стал бы к тебе прислушиваться? Отчитываться перед тобой? И вообще, тюрьма не выдержит моих всплесков. Поэтому я здесь. — Видишь ли, глава совета — мой отец, — Тай взглянул на Дэна с превосходством. — Он долго не хотел меня признавать, но тут появился ты, и я вдруг стал ему нужен. Так что считай мои слова маленькой благодарностью за семейное воссоединение. — Вердериан — твой отец? — новость Дэна изумила. — Да. И он приказал оборудовать в тюрьме камеру специально под твои всплески. Так что в обучении ты больше не нуждаешься. Я предупреждаю тебя, чтобы ты успел попрощаться со всеми, кто тебе стал дорог.