Аулэ задумалась и уже хотела ответить, что прежде, чем принимать решение, она хотела бы узнать подробности, но не успела ничего произнести, поскольку ее опередил Доусэ: – Ты с ума сошел! Как ты можешь предлагать такое? – возмущенно заявил он. – Аулэ совершенно незачем копаться в этом кошмарном деле! Такие вещи не для нее! Доусэ смотрел при этом на Агуду, поэтому не увидел, как лицо Аулэ застыло бледной безжизненной маской. Она медленно высвободила руку, за которую ее держал Доусэ, и ровным тоном произнесла: – Вот, значит, как? Ты мне еще даже не жених, а уже решаешь за меня? Что ж, раз так, предлагаю тебе поискать другую невесту, такую, которую будет устраивать подобное отношение. Губы Аулэ задрожали, в глазах заблестели слезы, она явно из последних сил сдерживалась, чтобы не заплакать. Но когда Доусэ попытался снова взять ее за руку, не выдержала и, выкрикнув: «Не смей ко мне прикасаться!» – стремглав бросилась к дальнему краю поляны, где виднелся небольшой сосновый лесок. – Не ожидала от тебя! – припечатала Энту, смерив Доусэ уничижительным взглядом, и бросилась догонять подругу. Она нагнала Аулэ только в лесочке, где та безудержно рыдала, привалившись к сосне. Энту обняла ее и, крепко прижав к себе, стала утешать, приговаривая: «Ну что ты? Ну он просто глупость сказал, не подумав. Он уже понял, что был неправ». Когда слез уже не осталось, Аулэ отстранилась, шумно высморкалась в вытащенный из кармана куртки большой носовой платок и печально сказала: – Когда люди говорят первое, что пришло в голову, они всегда говорят правду. Разве не так? – Так, – была вынуждена признать Энту. – Но то, что он считает, что расследования жестоких убийств – неподходящее занятие для тебя, само по себе не означает, что он хотел бы запретить тебе этим заниматься. – Да брось ты! – вяло махнула рукой Аулэ. – Конечно, хотел бы. – Хотеть и делать – это не одно и то же, – ответила Энту, сама понимая, как неубедительно это прозвучало. – Ну да, конечно, заставить меня он не может, – Аулэ закатила глаза, – но ты себе не представляешь, как же мне надоело, когда пытаются решать за меня! «Зачем тебе юридическая академия, если, чтобы помогать мужу в делах, вполне достаточно училища делопроизводства?» «Почему ты не хочешь выйти замуж за неора Калхуса? Какие такие чувства, когда речь идет о выгодном браке?» И постоянно так, с самого детства! Она говорила и говорила, вываливая на Энту подробности своих отношений с родителями, а та только сочувственно вздыхала, благоразумно воздерживаясь от замечаний, что у них в приюте таких ужасов не было. – В общем, муж, которому придется постоянно доказывать, что я имею право хотеть того, что я хочу, мне не нужен! – решительно заключила Аулэ. – Ну, может, не все так плохо? – нерешительно предположила Энту. – Может, – с тяжелым вздохом ответила Аулэ, – но уверенности у меня нет. Она порылась в карманах в поисках зеркальца, а потом вспомнила, что вообще-то его не брала, и спросила: – Я очень жутко выгляжу? – Ну… – протянула Энту. – Значит, жутко, – поняла Аулэ. – Интересно, есть тут поблизости какой-нибудь ручей? – Давай поищем, – предложила Энту. Но делать этого не пришлось – к месту, где они стояли, приближалась Вана, державшая в руке бутылку с водой. – Вот, – она протянула бутылку Аулэ, – попросила у неоры Налкайидэ. Можешь умыться. – Вряд ли это так уж сильно поможет, – вздохнула Аулэ. – Но и не повредит, – ответила Вана. – Тем более что я знаю отличное косметическое заклинание для снятия отеков, которое и убрать следы слез тоже помогает. Так что ты умойся, а потом я его наложу, и будет почти ничего не заметно. – А откуда ты знаешь косметическое заклинание? Их же только целителям преподают, – удивилась Энту. – В старших классах я училась в частной школе для магически одаренных неор, там нас учили не только бытовым заклинаниям, но и косметическим, – пояснила Вана. – Я вас потом тоже научу. Оно довольно сложное, но много магии не требует, так что потренируетесь немного, и все у вас получится. – Как он там? – поинтересовалась Энту. – Переживает, – хмыкнула Вана. – Аж побелел весь, когда Аулэ убежала. Хотел следом кинуться, Агуду с Баром еле его удержали. Да и мы с Сией добавили, что надо дать девушке время немного успокоиться, прежде чем извиняться. – Так ему и надо! – мстительно сказала Аулэ. – В следующий раз будет думать, что говорит. – Сама-то в это веришь? – усмехнулась Вана. – Если уж привык принимать решения за других, очень трудно от этого отучиться. Я сама этого не помню, была слишком маленькой, но мама рассказывала, как они с отцом первое время ссорились из-за того, что он постоянно пытался ей командовать. А ведь он тогда еще был обычным районным судьей. – А мне все-таки кажется, что это больше от характера зависит, – высказалась Энту. – И от характера тоже, конечно, – согласилась Вана. – Поэтому я думаю, что прийти к взаимопониманию с Доусэ будет не так уж трудно. Но приложить усилия явно придется, сам по себе он не изменится. Аулэ тяжело вздохнула. – А ты думала, все как в сказке будет? – рассмеялась Вана. – Увы, идеальных мужчин не существует. Но со многими из них все-таки в конечном счете удается поладить. – Ты так хорошо разбираешься в мужчинах, прямо завидно! – сказала Аулэ. – Ну просто моя мама много говорила со мной об этом, делилась опытом, так сказать. Да и я сама всегда интересовалась мужской психологией, даже книжки читала. – А что, на эту тему книжки есть? – заинтересовалась Энту. – Есть, – кивнула Вана, – хороших, правда, среди них немного. Вернемся в резиденцию, напомни мне, я тебе подскажу парочку. А сейчас давайте я заклинание наложу, да будем возвращаться, обед уже скоро. – Если хочешь, мы можем сесть от них отдельно, обойдемся без столика как-нибудь, – предложила Энту, когда они направились обратно. – Да ладно, – отмахнулась Аулэ, – они же все равно в итоге к нам переберутся. Только я сяду рядом с тобой, хорошо? – Конечно, – с готовностью согласилась Энту. К тому времени, как они вернулись, оставшиеся уже успели разложить столик и подстилки вокруг него и как раз накрывали на стол. Доусэ сразу же подошел к Аулэ и, прямо глядя ей в глаза, сказал: – Я был неправ, мне не следовало решать за тебя. Я просто хотел тебя защитить и перегнул палку. – От чего защитить? – не поняла Аулэ. – Агуду рассказывал мне про это дело, там много шокирующих деталей, ну и… – Доусэ замялся. – Ну и очаровательным юным неорам вообще не стоит заниматься такими вещами? – печально улыбнулась Аулэ. – А не ты ли вместе с остальными удивлялся, что в Тарджи женщин допускают к расследованию насильственных преступлений только после сорока лет? – Да, нелогично получилось, согласен, – осторожно улыбнулся Доусэ. – Но, как видишь, оказалось, что, когда речь идет о тебе, а не о женщинах вообще, я смотрю на такие вещи по-другому. – Я не такая уж ранимая, как тебе кажется. И не сомневайся, если я пойму, что это дело не для меня, я сама откажусь. Заметив недоверчивый взгляд Доусэ, Аулэ пояснила: – Просто то, что ты сказал, очень сильно напомнило мне некоторые вещи… Знаешь, давай не будем об этом сейчас. Я потом тебе все расскажу. – Правда? – обрадовался Доусэ. – Может, тогда сегодня вечером, когда вернемся в резиденцию? – Нет, – покачала головой Аулэ, – лучше завтра. Я… я пока еще не готова в этому разговору. – Но ты ведь не будешь возражать, если я тоже присоединюсь к вашему расследованию? – Нет, конечно, – с удивлением посмотрела на него Аулэ. – Если Агуду не возражает, то и я не стану. В целом пикник прошел неплохо, в немалой степени благодаря Бару, чья легкая болтовня на самые разные темы позволяла всем присутствующим участвовать в общей непринужденной беседе. Обратно снова ехали по отдельности, и все по той же причине – вроде как ради любования видами. Поэтому прощание получилось скомканным, договорились только, что завтра после завтрака встретятся в библиотеке и решат, где будут обсуждать расследование. Агуду, правда, попытался пригласить Энту на свидание, но та решительно отказалась. Не повезло и Бару, которому Вана отказала не менее решительно. Все-таки день выдался довольно напряженным, и все девушки хотели просто отдохнуть, в том числе и от компании своих кавалеров. Они даже в бассейн не пошли, сразу разойдясь по комнатам. Аулэ так неудержимо зевала, что Энту предложила лечь спать пораньше, и они улеглись уже в начале одиннадцатого. Аулэ почти сразу уснула, а Энту еще долго ворочалась, размышляя о том, как же сложно все-таки с мужчинами, даже такими вроде бы милыми и понимающими, как Доусэ. Глава 25