С ходу, уже на собеседовании, сам предложил: — А давайте, когда вы на проверки в подразделения фирмы будете выезжать, и меня с собой берите. Я и склады помогу считать и в компьютере всё проверю. Если в филиале «химичат» — сразу пойму. Я ж и в бухгалтерских программах соображаю, и в складских накладных и всем прочем — редко кто сможет меня провести. У вас таких, пожалуй, и не найдётся. Я аж подпрыгнул от радости: — Так ты же нам и нужен! Берём! И пока я — начальник службы безопасности, тебя в обиду не дам, даже учитывая, что твоим непосредственным начальником будет управляющая филиалами. Но ей мы этого говорить не будем. Зачем даму лишний раз нервировать? Она и так… Пусть себе живёт в неведении. На том и порешили. Дав в кадры «добро» на приём ревизором данного кандидата, помчался к Бокову: — Игорь Юрьевич, просьба великая. Сейчас ревизора берём, парень, вроде подходящий, грамотный. Разрешите по полной использовать его именно по нашей линии, как самой важной в смысле предотвращения хищений товара и денежных средств. А Консаковой он-то понадобится в основном для составления отчётов и таблиц всяких. А, работая со мной — деньги Ваши поможет сберечь, — во как я закрутил! — Ну, если так … — согласился Боков. Упоминание про сбережение денег, по-моему, всегда положительно влияет на принятие нужных нам решений начальством. Так и договорились, что приоритет в работе ревизора будет отдан решению наших задач, безопасности, а формально подчиняться он будет управляющей филиалами. А, в случае возникновения какой-либо конфликтной ситуации, Боков пообещал сам с Галиной Ивановной всё улаживать. Вот, чем отличается частная фирма от государственной, подумал я. Здесь начальник, в случае возникновения сложных ситуаций, не увиливает от решения вопросов, а сам их «разруливает». А моё прежнее начальство в погонах, больше старалось на подчинённых ответственность переложить. Хотя, может быть я и неправ. Может быть просто с начальниками не везло. Нет, точно не прав. Были два начальника нормальных — Емельянов Александр Иванович и Петухов Вениамин Григорьевич. Эти своих точно никогда не подставляли и меня не раз выручали. Надо сказать, Сашка Куншин за все годы работы действительно здорово помогал нам. А, несколько раз, так просто выручал. Повезло нам с ним. Правда, по истечении некоторого времени проявился, таки, за ним один грешок — слабоват был по части «зелёного змия». А, поднабравшись, очень на женщин падок становился. Причём, на лицо, фигуру уже и не смотрел, в юбке была бы — и ладно, и здорово… Но, с другой стороны, а кто без недостатков. Человек он был неженатый, дети были, но жили отдельно и материально обеспечены очень хорошо родителями бывшей. Значит — может себе позволить. Главное, чтобы не на работе и не во вред ей. А Саня на работе всегда был вовремя, трезв, как «огурчик», собран и никогда не споря, выполнял всё, что требовалось. Командировка — значит командировка, остаться после работы склад считать — пожалуйста, в выходной поработать — да без проблем. Хороший человек был. А ещё нравилось, что за собой следил: и одежда выглажена, одеколоном пах и обувь начищена… 24 Попутно с решением проблем по работе, внезапно пришлось решать еще одну, откуда и не ждал. В отпуске встречался, как всегда с другом детства — Вовкой Проходько. Нас трое друзей закадычных было: Вовка, Петька и я. После окончания школы я из Макеевки в Ленинград к тётке уехал, в университет поступать, Петька, вскоре женившись, в Белоруссию к жене переехал, а Вовка остался на шахте работать. С Петькой за все эти годы редко виделись, а вот с Вовкой — каждый год, когда я в отпуск к родным приезжал. Так вот, в последний раз он буквально «с ножом к горлу» пристал, пристрой да пристрой куда-нибудь на работу в Питере. Здесь, мол, у нас ни работы, ни денег — совсем плохо жить стало. А в Россию многие на заработки подались, и ничего, довольны. Вот и он хотел бы съездить, денег заработать. Подвыпив, я ему несколько раз объяснял, что у нас Питере не всё так просто и сладко, как ему кажется: нужно будет оформлять разрешение на работу — это раз; нужна регистрация, а, иначе, ты — нелегал — это два; нужно снимать жилье, а это совсем недёшево — это три; продукты у нас несколько дороже, чем в Макеевке — это четыре; заработки высокие в Москве, а не у нас — это пять… И все эти причины должны заставить десять раз подумать, прежде чем ехать на заработки. У нас в городе точно уж мёдом не намазано. Тогда, за столом, мне показалось, что удалось, таки, переубедить Вовку. Но, в сентябре месяце раздался звонок от него и радостным голосом он сообщил: — Привет, а я уже в Питере. Приехал с несколькими знакомыми на стройку по приглашению. Если хочешь увидеться, подъезжай. Мы тут толпой в двухкомнатной квартире обитаем, на Лужской улице. — Да, скоро подъеду, — я, как стоял у телефона, так и сел. Вот тебе и переубедил друга, вот и отговорил. Как был тот наивным пацаном, так им до седых волос и остался. Наверняка каким-то жуликам на удочку попался. Если еще и паспорт отобрали — точно. Собрался, поехал. На месте был через двадцать минут. Лужская улица, недалеко от нас — это в Калининском районе, где их ГАИ находится. Место мне знакомое и по работе, и так, знакомым приходилось помогать. Подъехал к нужному дому, посигналил у парадной. Выходит, Вовка, почему-то оглядываясь. Спрашиваю: «А чего случилось, боишься кого?» Оказывается, те, кто пригласили их на работу, всех прибывших, а это четырнадцать человек, в двухкомнатную квартирку поселили. Пятеро теснились в маленькой комнате, а девять человек — в большой. Готовили немудрёную еду для себя на кухне по очереди, в туалет ходили по очереди, мылись по очереди. Выходить на улицу им было запрещено. Пояснили, что, если соседи увидят такую толпу — обязательно вызовут милицию. А это сразу — депортация и никаких заработков. А ещё Володя рассказал, что паспорта у них действительно отобрали, якобы для оформления трудоустройства. И вот он уже четвёртый день здесь сидит, а работы не видать. Пару раз забирали на работу по три-четыре человека, что-то где-то разгружать за копейки и всё. Но его и на эту работу не брали. А деньги заканчиваются. Скоро и на еду уже не будет. Пожаловался, что какой-то знакомый занял у него сто долларов и пропал. А это были чуть ли не последние деньги. Приплыли… Ругать бесполезно, Вовка уже здесь и проблема — вот она. Что теперь делать? Надо думать, как его из этого дерьма вытаскивать. Так, навскидку, в голову ничего не приходило. Договорились, что он со своих нанимателей, при встрече, обязательно потребует паспорт, для начала. А в идеале, договорится, чтобы я с кем-либо из них переговорил. Тогда бы и паспорт забрал, если не отдадут Вовке, и самого его потом смог увезти. Сам лихорадочно думаю, а что с ним дальше делать. Оставлять в этом «гадюшнике» нельзя — друг детства, почти родственник. А куда пристроить? Договорились созвониться на следующий день, сейчас вечером всё равно ничего не решить. И к себе не забрать, и так жил-то в Гулиной квартире, самим не развернуться, двушка малогабаритная. Одним словом, приехал домой, рассказываю жене ситуацию, а самому — хоть плачь. А Гулёнка, моя, молодец, услышав, в каких условиях Вовка живёт, ещё и меня отругала: «Почему не забрал человека, не чужой, ведь, ничего, потеснились бы. А потом бы что-нибудь и с работой придумали». Вот и пойми этих женщин — то квартира — не развернуться, то моего друга приютить место находится. Еле успокоил, объяснил, что паспорт всё равно забрать только завтра можно будет, и то, под вопросом. А утром жена и выдала: «А давай поговорим с Ленкой Калистовой. Она кладовщика себе искала. Может Вовку и возьмёт к себе в филиал?» Лена у нас в фирме работала директором сразу двух филиалов — в Колпино и Пушкине. Так начальство решило. Посчитали, что справится. Девчонка действительно, была энергичная, шустрая, настроенная деньги зарабатывать. Сама-то не местная, и квартира нужна, и жизнь устраивать надо… Вот и крутилась, как могла — работала на два фронта. Ничего, справлялась. Я ездил несколько раз к ней на склады, объяснял требования техукреплённости и оборудования объектов. Всё сделала как надо, без вопросов. Как она с моей подружилась, уж и не вспомню. Но я уже говорил, что у Гули удивительная особенность есть — мгновенно находит общий язык с нормальными людьми и тут же завязывается дружба. Так и с Калистовой — только познакомились на каком-то совещании и уже — подружки. И созваниваются часто, и советуются по всяким вопросам. Причём, как по рабочим, и каким-то своим, женским. Но утром проблема разрешилась сама собой. Так я подумал тогда. В семь часов — звонок от Вовки. Радостный такой: «А меня в Пушкин увозят, гостиницу строить. Так что, видишь, не жулики нас наняли, а нормальные ребята. Сказали, что работать штукатурами будем, там научат. И заработки нормальные пообещали. Я оттуда позвоню». У меня просто камень с души свалился — одной проблемой меньше. Может и правда всё нормально будет. Чтобы окончательно успокоиться, в очередной приезд в наш филиал в Пушкине, решил без предупреждения заехать посмотреть, как там Вовка поживает да работает. Благо, адрес он мне по телефону до этого сказал. Нашёл эту строящуюся гостиницу. Нашёл и своего друга. Тот обрадовался, повёл показать, где и как они живут. Да уж, живут тут же, в строящейся гостинице, в одной из комнат. Спят на бетонном полу, матрасы, скрученные лежат горкой у одной из стен, все цвета бетонной пыли, потому что всё в этой самой пыли насквозь. Она повсюду: на убогой посуде, в которой работяги макароны варят, пластмассовых тарелках, ложках, вилках. Посреди комнаты электроплитка стоит с торчащими оголёнными проводами. Увидев всё это мне аж поплохело, говорю: — Вов, вы что, здесь и спите, и едите и готовите? Здесь же дышать невозможно из-за цементной пыли. — А ничего другого для нас не нашлось, начальство приказало жить здесь, мы и живём. Ничего, нам, шахтёрам, пылью дышать — не привыкать. Вижу, пытается пошутить, а не получается. Вовка ещё со школы всегда шутил по поводу и без, всегда был в хорошем настроении, всех веселил и никогда не унывал. А тут, смотрю, не до веселья ему, глаза какие-то, как у затравленного зверька. Я таким его сроду не видел. Даже, когда его в детстве отец-алкоголик лупил, таких глаз не видел. Спрашиваю: «А паспорт вернули? Денег когда дадут?» И тут выясняется, что и паспорта так и нет, и денег дали пока только на макароны и сосиски. А что дальше будет, никто не знает. Работают по двенадцать-четырнадцать часов в день. Естественно, без выходных. Надеются, что всё-таки заплатят, не «кинут». Иначе, хоть вешайся, денег-то ни у кого давно нет, не только на билеты домой, но и на еду. Одним словом, я понял, что с приездом Вовки проблема осталась — надо его куда-то пристраивать. Вернувшись в филиал, обрадовался, что Лена ещё не уехала. Завёл в кабинет и вкратце рассказал историю своего друга. А она, молодец, сразу же: «Отлично, мне как раз сюда, в Пушкин, кладовщик нужен. Тот, который сейчас, задолбал уже в конец: то опоздает на час, то клянчит зарплату вперёд, то товар клиентам пересортит так, что не разобраться потом. Давно сменить хотела. А твоего друга я всему научу». Надо сказать, что и склад, и офис в Пушкине находился в подвальном помещении под зданием типового универсама советских времён, на окраине, недалеко от железной дороги. Последний, шустрый директор советских времён сумел единолично приватизировать всё здание супермаркета на себя одного и открыл в нём собственный частный магазин. А просторные подвальные помещения сдавал в аренду всем желающим. Не знаю, кто там чем занимался до нас, но своими глазами при осмотре видел несколько грязных ванн, шланги разного диаметра и кучу пустых бутылок из-под водки с этикетками и без. Наверняка, «палёную» водку разливали. Но, нас это не касается. Мы присмотрели это помещение под наш филиал, который вполне себе там поместился. Отремонтировали внутри, установили железные двери, прилавок… Нормально так стало. Да и владелец магазина оказался нормальным человеком — потраченные на ремонт деньги согласился зачесть в счёт арендной платы. Так Ленка и тут, недолго думая, сразу потащила меня к хозяину, он наверху в кабинете был. Влетает к нему в кабинет и с ходу: — Илья Петрович, там в подвале у вас какая-то комнатка пустая имеется, рядом с входом. Мы займём её? — Там раньше охрана предыдущих арендаторов была, и топчан имеется, и розетки и свет проведён — пользуйтесь, мне она ни к чему, — ответил тот, слегка опешив. Калистова, поворачиваясь ко мне: — Вот и жилье Вашему другу будет, прямо рядом с работой. Матрас я ему свой старый отдам, электроплитку поставим. Холодильник в комиссионке в двух кварталах отсюда купим и всё, жить можно. А у меня прямо слов нет. Вот выручила, так выручила. А Ленка всё тараторит и тараторит мне, пока мы на склад возвращались: — Я ведь тоже сама не отсюда, с Севера, чёрт его знает откуда. Здесь, в Санкт-Петербурге, с Командиркиной в одном институте учились. Сама устраивалась, как могла, ни родственников, ни знакомых здесь нет — помощи ждать неоткуда. Крутилась, как белка в колесе. За что только не хваталась, чтобы и съёмную квартиру оплатить, и одеться не хуже людей… Так что, знаю, каково это, приезжему человеку в таком городе устраиваться. А Бокову особо и знать не надо, что Ваш друг с Украины. И с милицией, думаю особых проблем не будет, если пристанут, договоримся, не впервой. Тут уже и я своё слово сказал, мол милиция — моя проблема, я буду решать. Главное, вовремя мне сообщить. На том и порешили. Дома моя целый час с Ленкой по телефону трепались, обсуждали, какая та молодец, что нас так выручила. Утром, «засветившись» на Салова в лавке, как я нашу фирму иногда называю, озадачив всякими делами Романа, сказал, что снова еду в Пушкин. Он, ухмыльнувшись, заявил: «Я бы тоже туда всё время ездил, Леночка-то девчонка незамужняя, симпатичная». Пришлось одёрнуть своего помощника, слегка повысив голос, ещё сплетен подобных мне не хватало. Не объяснять же потом всем, что мне надо было друга устраивать, а Лена уж год как с Серёгой Писаревым живёт семьёй. Кстати, об этом она просила молчать, так как он тоже занимался продажей сигарет в Колпино мелким оптом, и, где-то составлял нам конкуренцию. Приехав в Пушкин к Вовкиному объекту, нашёл его и обрадовал: «Собирайся, поехали. Я тебе работу нормальную подобрал и жить там же будешь, а не в этой грязи». Вовка, не задавая лишних вопросов, схватил свою клетчатую сумку, там у него всё было, и к моей БМВ помчался. Запихал её в багажник, а потом: «А паспорт, а деньги? Я здесь три недели отпахал, считай, ничего не получил». Точно, на радостях я всё это как-то упустил. Пошли вместе искать прораба. Тот дал телефон начальника — какого-то Толика. Я, не откладывая дело в долгий ящик, тут же звоню, представляюсь прежней должностью и прошу подъехать на объект, чтобы решить возникшую проблемку. Минут через тридцать подруливает «Мерседес» и оттуда вываливается довольно молодой, лет тридцати пяти парень. Я сразу же ему в нос своё удостоверение сую, чтобы лишних вопросов не было. Он, ничего не поняв, стал рассказывать, что по строительству вроде же всё везде согласовано. Теперь уже я ему разъясняю, что сама стройка мне не интересна, а нужен паспорт вон того мужика и его заработанные деньги. Тут Вовка, наглец, влез: «А еще и моего друга Кольки. Он тоже хочет от вас свалить». Отодвинув Володьку, я отвёл в сторонку слегка озадаченного Толика и попросил не затягивать с моим вопросом, мол некогда мне. А проблемы с гастарбайтерами на их объекте меня, в общем-то, не интересуют — законно они тут работают, незаконно… Мне нужны только эти двое и всё. Толик кивнул головой и сказал, что всё привезёт через час и уехал. А Володя притащил какого-то Кольку, стал знакомить. Тот оказался тоже из Макеевки. Я обоих посадил в машину и повез к нам, в филиал. Там всё показал, рассказал, оставили вещи и поехали обратно за документами и деньгами. Толик даже на десять минут раньше приехал.