Пришлось поведать о своих приключениях на родине Ану. О храме, прислужницах и многорукой статуе, ожившей, чтобы даровать мне убежище. Девочки внимательно слушали и ахали, но не от расписываемых чудес, сотворенных неведомым божеством, а от рассказа о жизни Востока, господах и их слугах. Юным ведьмочкам было интересно, как живет внешний мир. Что ж, может, со временем найду способ вытащить их из трущоб. Как только я закончила, Горана вздохнула. — Моя мать боялась, что и мы, ведьмы, слабеем с каждым поколением. Прабабка могла превращаться в волчицу, но эта способность была нами утеряна наравне с другими самыми сильными. — Но магия возвращается в мир. Роах парит как птица, мой друг может в один момент спасти около пятидесяти человек, в небе снова летают драконы. А я… Прикусила язык. Я старалась не говорить Горане ничего, о чем бы она уже не знала. — Как давно начались эти чудеса? — спросила ведьма с хитрой улыбкой, которая делала ее похожей на кошку. — В мою жизнь чудеса вошли полгода назад. — Я пожала плечами. В словах женщины явно чувствовался какой-то намек, но я была слишком твердолобой, чтобы его понять. В конце концов Горана сдалась. — Чудеса начались, когда ты встретила Тавра. Ваша встреча предопределена, вместе вы вернете миру магию. А теперь давай продолжим разговор о календаре. Ведьма отпустила меня на закате, уставшую, с гудящей от информации головой. Я пустила свою кобылу легкой рысью мимо покосившихся домиков и их неопрятных жителей. Снег покрывал давно не ремонтированные дороги и слабо искрился в свете редких огней. Трущобы — не то место, где стоит задерживаться в вечернее время, поэтому я спешила. Скоро время ужина. Как бы неловко мне ни было видеть Тавра после его вчерашней выходки, я дала обещание, что поужинаем мы вместе. * * * — Давай же! — кричал на меня Теренис-старший после того, как я седьмой раз подряд безуспешно силилась создать водяной хлыст, распадавшийся при попытке взмахнуть им. Неделя выдалась изматывающей. С горем пополам сдав Ниньо промежуточный экзамен по магии огня, получила несколько серьезных ожогов. Эльдар настолько усердно нас гонял, что даже тренированные воины из храма Кровавой богини — их было уже четверо — выли и бегали в лазарет, чтобы хоть немного подлечить мозоли, изукрасившие ступни. Рядом с нами постоянно крутился Ану, он уже не пытался вымолить прощение, вместо этого напрашивался ко мне в качестве личной стражи, но я вежливо отказывала. Роман пребывал в мечтательном расположении духа и каждую свободную минуту тренировался в магии земли. Он верил, что одной лишь своей волей сможет оживить Черный лес, в чем я искренне сомневалась. Нужен был план, а для этого очень пригодилась бы помощь ведьм. Сигурд похвалил наше желание исправить ошибки его молодости, но не особенно верил в успех. Старикам свойственен пессимизм, вот он и ворчал, а помочь не стремился. Снежа постоянно бегала за Роахом, Алексис сказала, что она к нему и по вечерам заходит. Маги-строители быстро восстановили домик ректора после устроенного Ану взрыва, но студентки там больше не жили, для них наконец-то возвели отдельное общежитие. Поговорить с кузиной удавалось чрезвычайно редко, от приглашений во дворец она отказывалась, а я не могла как раньше пойти в таверну, чтобы выпить медовухи и посмеяться с друзьями. Водяной хлыст в руке выглядел вполне благонадежным, пока я им вновь не взмахнула. Вода тут же распалась сотней разрозненных капель. — И это — избранный повелитель! Элементаль воды! — злобно орал император. Он стал очень жестоким на тренировках, будто злился на меня за что-то, но узнать причину его гнева я не решалась. Аназис, словно ручная канарейка, почти всегда была при нем — держу пари, это она что-то напела обо мне императору. — Объясните, что я делаю не так? — Я пыталась сосредоточиться, как он учил: «Вода — это я, вода продолжение моей руки», но никак не удавалось. — Ты же настолько талантлива, что фактический глава моей армии открыто выступил за тебя перед знатью. Неужели не можешь понять? Да и чак-чо не из-за смазливой мордашки к тебе явился. Хлыст распался лужей. Защита Роаха на том приеме… Граф открыто вступился за меня перед императором, невзирая на связывающие их договоры. Понимал ли он, как рисковал? А чак-чо… До меня вдруг дошло, что Теренис просто-напросто завидует. Что бы он ни делал в своей жизни, чак-чо не признал его истинным правителем, волшебный зверь не пришел к нему. Да и Роаха в последнее время держал лишь Кровавый договор. Посмотрела на императора. Старый человек должен был приобрести хоть немного мудрости, но Теренис продолжал мыслить категориями силы. — Ты всего лишь девчонка! И талантов у тебя не больше, чем у моей портнихи. Пожалуй, стоит прекратить эту глупую игру. Великий правитель… Смех, да и только. Мерзкий, злобный… Теренис вполне мог себе позволить отменить занятия, сославшись на мою бесталанность. Этот пункт был прописан в договоре очень ясно. Все ручьи, пересекавшие тренировочную комнату, остановили свое движение. Поднялись с пола исполинскими змеями и полетели к императору, чтобы замереть в нескольких сантиметрах от его лица. Теренис потрясенно, со смесью страха и восхищения взирал на ожившие ручьи, я же смотрела на него, с трудом держа спину ровно. Хлысты, покачиваясь на невидимом ветру, вернулись ко мне. — Грубовато, но на первый раз сойдет, — буркнул старик и удалился. Едва дверь за ним закрылась, я упала на колени. Вода, больше не скованная моей волей, вернулась в естественное состояние и растеклась по желобкам в полу. Я бы и сама растеклась безвольной лужицей, если б могла себе это позволить. До коридора, ведущего в спальню, дошла кое-как, но ноги уже не держали, и я опустилась на четвереньки. Стоило ли мое «фи» императору такого измождения, оставалось под вопросом, но, сожри меня дракон, я ничуть не жалела о содеянном. — Самодовольный, напыщенный, злобный, — пыхтела себе под нос, упрямо ползя к своей комнате. К счастью, пока мне никто не встретился. Коридоры дворца были на удивление пусты. Скорее всего, придворные развлекают Аназис. Путь преградил некто в золотистом халате. Слава богам, только один человек при дворе имеет нездоровую любовь к парче. — Надеюсь, эпитеты не в мой адрес, прекрасная невеста? Сил не хватало даже на то, чтобы поднять голову. Я собиралась продолжить унизительное возвращение в свою опочивальню, но принц опустился на одно колено и взял меня на руки. Покачнулся, обретая равновесие, но, поудобней перехватив меня, понес в спальню. — Я с тренировки. — Пояснений не требовалось, но мне показалось жизненно важным объяснить, что не от большой любви к мозаичной плитке я возвращалась ползком. — Вижу. Мари, если ты будешь так себя гонять, не доживешь до свадьбы, не говоря уж о коронации. От тебя кожа да кости остались. — Тавр легко подкинул меня на руках — с началом регулярных упражнений магией воды я стала худеть с чудовищной скоростью. Он занес меня в спальню и уложил на кровать. Сервированный ужин давно остыл. Если бы не забота Тавра, я бы уже умерла с голоду. — Мы осваивали водяной хлыст, — пробормотала в свое оправдание. — Мой племянник так и не сумел им овладеть, отец был в бешенстве. Лежи, я тебя покормлю. Нет ничего романтичного в том, чтобы тебя кормили с рук мясом, но Тавр ухитрился и этот процесс превратить в нечто привлекательное. Он нарезал тонкие ломтики, нанизывал на крохотную вилочку и скармливал мне их с выражением полного довольства жизнью. Сочные кусочки падали желудок и, как мне казалось, моментально таяли. — Если честно, никогда не видел такой прожорливой девушки. Не знаю, потянет ли казна, — усмехнулся принц, заработав злобный взгляд с моей стороны. Тавр выбирал самую калорийную пищу — мясо, жирный сыр, хлеб и орехи. Восполнив энергию, я наконец смогла подняться на локтях. Стол был сервирован на двоих, и принц не так хотел провести этот ужин. — Давай сядем за стол. — Нет уж, будем есть как варвары, в кровати. — Тавр взмахнул рукой, и подносы с едой полетели к нам. — Хотел попросить одолжить мне твоих стражниц на несколько дней. — Зачем? — Меня не пугала мысль ненадолго расстаться с Шарой, Лилиан, Кристал и Наирой, но причина должна быть веской. — Я хочу отлучиться в дальние леса на сбор зимних трав и ягод для ведьминских зелий, а в моей страже нет никого, кому бы я доверял достаточно, чтобы взять с собой. Твои же девушки хорошие воины и умеют молчать. — Если кто-то во дворце узнает, что ты практикуешь ведьмовство, тебя повесят. — Скорее, сожгут на костре, — усмехнулся Тавр. Эти постоянные кривые улыбочки означали, что принц нервничает. Я откинулась на фиолетовых простынях с изображениями моих любимых фиалок и сказала, рассматривая расписной потолок: — Обещаю дать тебе стражу, если пообещаешь прекратить меня очаровывать. — Маримар, я уже давно не очаровываю тебя специально. — Фраза заставила меня густо покраснеть. — Спасибо за помощь и за то, что не задаешь вопросов. — Ты тоже их не задаешь. Подносы, послушные жесту принца, улетели обратно на стол, и Тавр вытянулся рядом со мной на кровати. Это не казалось чем-то неправильным, наоборот, мне хотелось его обнять. Тряхнула головой. Нельзя на него смотреть подолгу, завораживает, как огонь бабочек. К слову об огне… — Нашелся способ контролировать пламя Ану? — Ниньо говорит, что далеко на востоке, в горах, откуда она родом, есть маги, которые учатся усмирять стихии посредством медитаций и единения с природой. Сейчас рассматривается вариант об отправке туда Ану для тренировки своих способностей. — А если не сработает? — Как бы я ни злилась на мага огня, он был моим другом. — Ему придется до конца своих дней носить браслеты с бощником. Элементаль такой силы не имеет права впадать в безумство. Грустно становилось от мысли, что один из самых талантливых магов империи будет жить без своего дара. Говорят, для мага это как ампутация. Могла бы я свыкнуться с этим? Словно прочитав мои мысли, Тавр спросил: — Ты бы смогла жить, расставшись с магией воды? — Я не так давно ей владею, чтобы воспринимать как часть себя и полагаться только на нее. Но это сделало бы меня уязвимей. А как насчет твоей магии воздуха? — Что бы ни случилось, со мной всегда останутся мои знания. Как говорят, хочешь обезоружить мага — свяжи ему руки за спиной и заткни рот кляпом, хочешь обезоружить ведьму — сделай то же самое, обрежь волосы, сними с нее всю одежду и сотри знаки с ее кожи. А лучше сразу убей. Поэтому я и хочу, чтобы ты обучилась нашему искусству. Так ты станешь очень сильной. Мы еще немного поговорили, и я не заметила, как провалилась в сон. Мне снилась женщина, не низкая и не высокая, не молодая и не старая. Ее волосы сияли золотом, чернели словно сажа и пламенели закатным светом. То смеясь, то грустя, она повторяла одно и то же: «Будь верной только себе, поступай так, как велит совесть». * * * Вызов в кабинет ректора стал для меня полной неожиданностью. Письмо прилетело на уроке истории, как раз к окончанию промежуточного экзамена. К счастью, я уже сдала работу, когда преподаватель велел мне как можно скорее явиться к Роаху. Раньше появление подобного письма заставило бы однокурсников гаденько хихикать, сейчас же все проводили меня почтительными взглядами. Только Роман изобразил страстный поцелуй, обняв себя руками, и Алексис, сидевшая рядом с ним, сдавленно засмеялась. Хоть кто-то не меняется. Я шла по пустым коридорам, поглаживая шелковую серую ленту на синем форменном платье, — «тайная служба». Теперь нас было семь с такими знаками — Роах принял на учебу девушек из храма Кровавой богини, написав письмо Бат и получив ее разрешение. Для академии девушки оказались просто находкой. Каждая из них уже говорила на трех языках, они были тренированы, что позволило зачислить их прямо в середине учебного года. Знание истории империи и благородных родов каждая из них наверстывала в свободное от обязанностей телохранительницы время. Бат вела переговоры о том, чтобы каждый год присылать в академию по паре девушек, графу предложение нравилось. Сама того не подозревая, я положила начало одному из самых значимых межкультурных контактов с Востоком за последние двадцать лет — вслед за академией и другие учебные заведения открыли свои двери для девушек и юношей с Востока. Халиф посыпал голову пеплом, понимая, что вскоре эти образованные по западным традициям женщины вернутся домой и вряд ли захотят снова кутаться в темные одежды и беспрекословно слушаться своих мужей. Элия рассказала, что я стала знаменитостью в школе Танцующих леди. Девушки, которые раньше не видели для себя иной участи, кроме как стать вторыми женами, теперь массово хватались за учебники в стремлении поступить в юридическую, художественную и другие академии, где принимали женщин.